Женихи и невесты или кое-что про любовь. Сказка и жизнь - Анатолий Иванов

Елизавета. Я уж понимаю. Нерон вот тоже. Как начнут новый диван или сервант осваивать — все его и рисуют, и чертят на бумаге. Дни и ночи, дни и ночи. Кажется — чего тут хитрого — диван! А все мучаются, мучаются…

Трофим. Оно и понятно, Елизавета Феофановна — вещь для населения. Мне особенно пришлось повозиться с этой… как ее? С верхней доской стула… вот с этой.

Елизавета. С сиденьем?

Трофим. Да, да… Форма никак не давалась. Надо было придать сиденью соответствующую форму.

Елизавета. Уж понимаю. Вот они где сидят у меня, эти формы. Нерон себя не жалеет, присматривать за ним некому.

Трофим. За мною — вы знаете, тоже некому.

Елизавета. Ну уж. У вас, поди, в столице-то поклонниц… Под окнами стоймя стоят, караулят.

Трофим. Бывает, да… Но я, знаете, разборчив. Мне нужна особая женщина. С большим интеллектом.

Елизавета (восхищенно). Какой вы, право.

Трофим. Что ж, я откровенно вам говорю.

Выходит несколько торопливо и смущенно Лупандин, за ним Мошкина с пластинками.

Мошкина. А теперь потанцуем. Люблю танцы. Нерон Феофаныч, где у вас проигрыватель?

Лупандин. Не знаю… Где-то был. Лиза, где проигрыватель?

Елизавета. В спальне, кажется… (Лупандин уходит). Включи там утюг!

Мошкина. Портновскую мастерскую, Лизанька, откроем уж завтра.

Трофим (бросает пустую папиросную коробку). Пашенька, у нас там остались папиросы?

Мошкина. В саквояже посмотри. (Трофим уходит). Только есть ли хорошая материя в магазинах?

Елизавета. Зачем нам магазин! У меня, Павла Петровна, есть чудные отрезы. Голубая шерсть, материя «Метро» называется. Вам будет к лицу.

Мошкина. Неудобно мне у вас брать.

Елизавета. Ах, какие пустяки! Просто вы меня обижаете. Да я уже скроила.

Мошкина. Ну хорошо, хорошо. Вы просто душенька, Лизанька.

Елизавета. Я только хотела спросить: вырезы больше делать?

Мошкина. Да, да… Мужчины, знаете, любят…

Елизавета. И Трофим Евгеньич? (Засмущалась). Ой, что я… Дура я.

Мошкина (притворно). Лизанька, да что вы! (Обнимает ее). Ах. Лизанька! Мы, бабы, действительно, дурочки. А Тимчик — мужчина представительный.

Елизавета. Нет, нет, что вы, Павла Петровна… Это я так. Они женщин и не таких видели. Что я?

Мошкина. Ну как не стыдно, Лиза! Да вы такая… — ну — прелесть. Хотите, я поговорю с Тимчиком!

Елизавета. Что вы, что вы? Ой, мне стыдно!

Мошкина. Дуры, дуры мы, Лизанька. Я сегодня тоже что-то… сама не своя. Музыки хочется, танцев… Забыться, Нерон Феофаныч давно холост?

Елизавета. Десятый год. (Волнуясь). А что?

Мошкина. Такой внушительный мужчина. Сильный. И один…

Елизавета. Ой, Павла Петровна!

Мошкина. Нет, нет, не подумайте. Это так, первое впечатление… Знаете, Лизанька, я как-то сразу чувствую мужскую силу. А сила требует подчинения.

Елизавета. Ой, требует… Фу, что это я?! Ну, где он там, с проигрывателем, Неро-он!

Мошкина. Откровенно вам сказать, Лизанька, я устала от одиночества, от какой-то пустоты…

Елизавета. Если откровенно, Нерон тоже. Ах, Павла Петровна! Если еще откровеннее — какая бы вы были пара!

Мошкина. Нет, нет… Первое впечатление бывает часто обманчивым. Вы, пожалуйста, ничего не говорите Нерону Феофанычу. Все это, знаете, такое деликатное…

Елизавета. У меня еще есть отрез оранжевого шелка. Завтра я и его скрою.

Мошкина. Вы такая, Лизанька, симпатичная…

Елизавета. Для хороших людей я открытая. Идут наши мужчины.

Мошкина. Лизанька! О нашем разговоре — ни слова, ни намека…

Выходят Лупандин с проигрывателем, Трофим Мошкина и Трофим выбирают, потом ставят пластинку.

Елизавета (вполголоса). Нерон! Пришла твоя судьба!

Лупандин. Елизавета, я прошу…

Елизавета. Тс-с… Ты мне не перечь! Я знаю, что я делаю… (в полный голос). Извините, пойду переоденусь. (Уходит).

Мошкина (Трофиму, вполголоса). У тебя пойдет легче, чем я рассчитывала. Эта Елизавета — дура набитая.

Трофим. А у тебя?

Мошкина. Со скрипом. Очень уж нерешительный, смущается. Но, на наше счастье, — под сапогом у Елизаветы. (В полный голос). Потанцуем! Нерон Феофаныч, пригласите меня.

Лупандин. Неважный, знаете, танцор. Я лучше посижу…

Мошкина (капризно). Нерон Феофаныч, женщинам надо уступать.

Лупандин. Ну, хорошо… Только уж извините.

Некоторое время танцуют молча.

Мошкина. Да вы скромник, Нерон Феофаныч. Отлично танцуете…

Лупандин. Куда там.

Мошкина. А ссуду вы уже погасили?

Лупандин. Какую ссуду?

Мошкина. Которую брали на строительство дома?

Лупандин. Ах, да, да… Давно.

Выходит Елизавета в платье с большим вырезом. В дальнейшем танцующие пары по очереди скрываются и появляются.

Трофим. О-о! Вы меня ослепляете.

Елизавета (смущаясь). Ну уж… Шутники вы, право.

Трофим. Я не шучу!.. Прошу (Подхватывает ее, танцует). Вы удивительно податливая.

Елизавета (кокетливо). Для кого как…

Мошкина. Какая у вас тяжелая рука.

Лупандин. Извините. (Снимает руку с ее спины, останавливается).

Мошкина. Нет, нет, что вы! Я в смысле — властная такая. Я люблю, знаете, властные руки. Правда, отвыкла. (Продолжают танцевать).

Трофим. Лиза, Лиза! Я сегодня будто попал в волшебный мир. Уют, музыка… И вы.

Елизавета. Это вам так кажется. Вы, холостяки, всегда разомлеваете… в семейной обстановке.

Трофим. Разомлеваемся. Если вам сказать по чести — я давно тоскую по женскому теплу.

Мошкина. Ах, Нерон Феофаныч! Какие у вас все-таки великолепные руки! (Тянет его руку к своей груди, прижимает).

Лупандин (отнимает руку). Ну, что вы! То есть, я хотел сказать — извините… (Плюхается на скамью). Уф!

Мошкина (садится рядом). Нерон Феофаныч! Это один из моих счастливых дней.

Лупандин (отодвигается). Возможно. Э-э… я очень рад.

Мошкина (пододвигается). Какая у вас благородная седина. (Пытается погладить его по голове).

Лупандин (отодвигается). Э-эм… Собственно, годы.

Мошкина (пододвигается). Какие там годы. Вы еще такой… интригующий мужчина.

Лупандин (отодвигается). Вполне возможно… То есть, я хотел сказать… Вы извините, мне надо… Извините (Встает).

Мошкина (удерживает его, сажает). Прошу вас — не ходите… Сегодня я могу наделать глупостей. Сегодня вы отвечаете за меня. Сегодня вы мой телохранитель.

Появляется Трофим с Елизаветой, прекращая танец.

Лупандин (отодвигается). Э-эй… Трофим Евгеньич, дайте, пожалуйста, закурить? (Встает).

Елизавета. Нерон! Ты же не куришь! (Лупандин обреченно садится).

Мошкина. Да, телохранитель… Пока — в переносном смысле.

Лупандин. Я, кажется… (Обрадованно). Утюг! Утюг! (Вскакивает).

Елизавета. Я выключила. (Лупандин садится).

Мошкина. На воздух хочется. В лес! В темноту. Я так люблю ночной лес!

Трофим. Действительно. Побродим, а? Лизанька?

Елизавета. С удовольствием! Перед сном подышать полезно.

Лупандин. Да, да. Вы, молодежь, идите, а я…

Мошкина (капризно). Нерон Феофаныч!

Елизавета (строго) Неро-он Феофаныч!

Лупандин (со вздохом). Ну хорошо, хорошо.

Мошкина. Я только плащ возьму! (Уходит).

Елизавета. И я… (Уходит).

Мошкина (из дома). Трофим, куда ты повесил мой плащ? Я не могу найти.

Трофим. Сейчас… (Уходит).

Лупандин на цыпочках крадется за веранду, прячется.