Обреченные - Шелли Крейн

– Черт-те что.

– Да, – со смехом согласился Калеб и остановил меня.

– И у Марлы… в ней моя кровь… – произнесла я и сглотнула от отвращения. Калеб кивнул и поморщился. – И Уотсоны собираются быть здесь все время. – Он снова кивнул. – И бабушка – член Совета, который хочет держать нас врозь или заставить пожениться, и мне нужно закрывать разум, когда я вхожу в зал, и все эти люди желают, чтобы я решила их проблемы. – Я тяжело вздохнула и решила высказаться до конца: – И все продолжают кланяться и суетиться, хотя я просила этого не делать.

– Детка, ты права, но тебе нужно к этому привыкнуть, – мягко заметил Калеб. – Единственный способ заставить их прекратить вести себя по-идиотски – действовать так, как ты мне показала. – Его взгляд стал настойчивым. – Покажи им. Научи их. Будь сильной, прекрасной, потрясающей девушкой, которую я знаю, и в конце концов они с тобой согласятся. Ты не оставишь им выбора.

Я со вздохом кивнула:

– Хорошо. Я попытаюсь.

Он с улыбкой коснулся моей щеки:

– Хорошо. Вот мы и пришли. Ваши покои, моя королева… – Он шутливо поклонился, открывая тяжелую дверь.

– Не начинай или я… о…

Я была поражена. Неужели это моя комната? Калеб, должно быть, ошибся. Она была огромной. Я так представляла себе пентхаус в отеле «Уолдорф», хотя никогда его не видела и вряд ли когда-нибудь увижу. Высокие потолки и замысловатая лепнина. Обои в широкую бело-зеленую полоску и толстый плюшевый ковер. В центре комнаты стояла огромная, как на картинке, кровать из красного дерева с белыми подушками и белым стеганым ватным одеялом, таким большим и пышным, что оно походило на облако. Вдоль стен располагались туалетные столики из красного дерева и зеркала до пола, однако окон не было. На стенах ничего не висело, кроме одного рисунка с видом города со склона холма.

Наверное, я стояла, пораженная, слишком долго, потому что Калеб подошел ко мне сзади, усмехаясь, притянул к себе и прошептал мне в шею:

– Прекрасная комната, да?

– А все комнаты такие?

– Нет. Комнаты на втором этаже хорошие, не пойми меня неправильно, но они не такие, как эта. – Он посмотрел по сторонам. – Я раньше никогда не бывал здесь внизу. Было запрещено.

– И все еще запрещено, – грустно сказала я.

– Да, – вздохнул он, – и я лучше пойду. Если они обнаружат меня здесь, будет нехорошо.

– Да, – нехотя ответила я, повернулась в его объятиях и не стала терять времени. Я притянула его голову, одновременно встав на цыпочки. Его губы не успокоили меня. Видимо, я была слишком взвинчена, слишком расстроена, но, черт возьми, все равно поцеловала его.

И Калеб поцеловал меня в ответ.

Глава 4

По венам разлился огонь. Что-то было не так, но мое тело наслаждалось близостью Калеба, и я не стала над этим задумываться.

Я скорее почувствовала, чем услышала, как он зарычал, не отрываясь от моих губ. Господи, как же мне нравилось, когда он так делал! Словно он был диким зверем и звал меня, всем давая понять, что я принадлежу ему. Я приподнялась еще выше, чтобы быть ближе к нему, и как раз когда его рука опасно скользнула вниз по моей спине, мы услышали, как кто-то раздраженно кашлянул.

Мы обернулись и увидели какого-то мужчину. Я понятия не имела, кто это, но Калеб явно знал.

– Смотритель Майклз, – фыркнул Калеб. – Очень вовремя.

– Калеб, – строго произнес мужчина, стоя в дверях и не подходя ближе. – Ты знаешь правила. Пошли, не заставляй меня принуждать.

– Я знаю правила, – ехидно повторил Калеб, а потом повернулся, поцеловал меня еще раз в шею и улыбнулся: – Спокойной ночи, детка, – и направился к двери. Меня удивило, как легко Калеб уступил и просто взял и ушел.

– Пока, – прошептала я, но они оба уже удалились. Я закрыла дверь и прислонилась к ней. Какой бы красивой ни казалась комната, она была чужой. Я не хотела здесь оставаться, чувствуя себя как в золотой клетке, а не на каникулах. Но делать было нечего.

Я оглянулась вокруг и увидела свой багаж на кушетке у подножия кровати. Я надеялась, что в этих хоромах есть ванная, потому что мне ужасно хотелось принять душ. Заглянув за несколько дверей и обнаружив не только огромную гардеробную, которой позавидовала бы сама королева Елизавета, но и буфет, я наконец нашла ванную.

Меня удивило, какой простой она была по сравнению со спальней. С одной стороны стояла белая сидячая ванна, а с другой – душевая кабина. Сегодня я решила принять на ночь душ, но по крайней мере один раз до того, как уеду, я понежусь в этой прекрасной чугунной ванне. Там даже стояли скрабы и соли, что придавало ей гостиничный вид. Рядом лежали фигурно сложенные полотенца. Даже туалетная бумага напоминала нежное кружево. Кто все это сделал? Все ли комнаты были такими?

Я решила не забивать себе голову и сняла платье. Вошла в душевую кабину и быстро приняла горячий душ. Потом подошла к открытому багажу и посмотрела на привезенные платья. Завтра мне нужно быть при полном параде и притворяться их лидером…

Минутку… Тут меня огорошило, словно сверху обвалился потолок. Какой же я была идиоткой! Неудивительно, что все вели себя со мной так странно, и неудивительно, что Дональд был таким ослом.

Я вела себя сегодня, как испуганный крольчонок. Закрыла свой разум и понятия не имела, что происходит и о чем все думают. Потому-то мне и нанесли удар исподтишка. Меня хотели использовать как пешку, объект поклонения, не воспринимая как личность… и я им позволила. О, разве можно быть такой дурой!

Больше такое не повторится.

Завтра я буду постоянно держать разум открытым. Не стану прятаться за семьей Калеба и не позволю Дональду использовать меня для соблюдения традиций. А Марла и Маркус? Я не позволю им унижать себя и настраивать всех против меня, ведь я даже еще никого толком не узнала.

Я стала Провидицей не без причины, запечатлелась с Калебом не без причины, оказалась на этом этапе жизни не без причины. Я была собой… не без причины. Никто не будет управлять моей жизнью, кроме меня. Завтра наступит новый день, и я поступлю по-своему.

Я надела желтую в горошек маечку, белые трусики-шортики и забралась в кровать. Волосы еще не высохли, а я ненавидела ложиться спать с мокрыми волосами, но была не в настроении стоять в этой ванной и разбираться, подходит ли штепсельная вилка фена к лондонским розеткам или нет. Просто хотелось подумать.

Я лежала, глядя на великолепный лепной белый потолок. Потом взяла из сумочки телефон и увидела, что сеть не ловит. Я хотела позвонить папе, но, видимо, придется подождать. Наверняка он ужасно волнуется. За последнее время ему пришлось много вынести из-за меня, и Бишу тоже. Фух… Я перекатилась на живот и уткнулась лицом в подушку. Она пахла лимонами.