Конан Полководец - Леонард Карпентер

— Ты чего, есть хочешь, варвар?

Из всех тех, кто, склонившись, орудовал над столами для приготовления пищи, только одна молодая девушка выпрямилась и с любопытством посмотрела на вошедшего. Это явно была немедийская крестьянка, довольно симпатичная, красоту которой подчеркивал ее наряд — широкая юбка и тонкая белая блуза, перехваченная поясом из яркой пряжи. Глаза ее были искусно подведены — по-видимому, сажей, — что придавало ее лицу немного загадочное выражение.

— Ну знаешь, ты пришел слишком поздно. Почти всю еду уже или отправили наверх, или слопали здесь. Ну да ладно, все равно проходи и садись, попробую что-нибудь наскрести для тебя, — Она внезапно рассмеялась так звонко, что ее угрюмые товарки оторвались от своих трудов и удивленно посмотрели на нее. — Да похоже, у тебя настоящий варварский аппетит! Мне надо поторопиться, иначе ты просто съешь меня, да еще и как следует обглодаешь мои косточки! — Девушка направилась к другому столу, покачивая красивыми, округлой формы бедрами.

Конан прошел через кухню и, миновав арочный вход, оказался в мрачной, освещенной единственным узким окошком комнате, служившей столовой для челяди. В центре комнаты стоял длинный стол с грубыми деревянными скамьями, а по двум сторонам ее тянулись отгороженные занавесом спальные комнатушки, отделенные друг от друга деревянными перегородками. Одна из них в дальнем конце, у холодной каменной стены, предназначалась Конану.

Он скользнул по ней взглядом и усмехнулся. Пусть комнатушка и холодная, зато она будет спасать его от проклятой изнурительной жары, хотя в любом случае он не собирался здесь долго оставаться — может быть, даже и на эту ночь. Морщась от боли в мышцах, Конан медленно опустился на скамью.

В комнату вошла девушка, неся широкий деревянный поднос с едой и грациозно покачивая бедрами и плечами. Конан лишь мгновение задержал взгляд на содержимом подноса, затем его внимание приковали волнующие формы красивой фигуры девушки. Она поставила свою ношу на стол и придвинула к Конану тяжелый глиняный кувшин с красным вином, наклонившись так низко, что предоставила ему возможность еще лучше рассмотреть ее прелести.

— Вот пожалуйста, варвар! Надеюсь, этого будет достаточно, чтобы удовлетворить твои северные аппетиты. Если же нет, то предупреди меня заранее, — Она звонко рассмеялась. — А то тебе еще придет в голову напасть с ножом на какую-нибудь лошадь! Лучше не делай этого, а я постараюсь поискать в кладовке еще что-нибудь для тебя.

— Угу, — Конан запихнул в рот горячую репу и захрустел ею, одновременно отламывая толстый ломоть хлеба. — Не бойся, лошадь я не съем, несмотря на то, что мне здорово досталось от нее сегодня.

Девушка засмеялась, на этот раз негромко и как-то нежно.

— Как тебя зовут, киммериец? — бросив взгляд на занавешенный арочный вход, ведущий на кухню, она оперлась своим круглым, обтянутым юбкой из овечьей шерсти бедром о край стола. — Меня Лидия.

— Меня Конан, — с трудом произнес он набитым хлебом ртом.

— Ты… киммериец, правда? Когда я была маленькой, то не была даже уверена, что Киммерия на самом деле существует. Нам рассказывали всякие страшные истории о ней — о великанах, людоедах, драконах и других еще более ужасных вещах. — Она слегка поежилась. — Для нас это была какая-то таинственная и жуткая страна!

— Все это ерунда, — Конан отпил большой глоток вина. — Тот, кто болтал эти глупости, должно быть, перепутал мою страну с Асгардом и Ванахеймом, где таких ужасов предостаточно.

— О, — Глаза Лидии округлились, когда она представила себе страшных людоедов, подстерегающий на каждом шагу зазевавшихся юных девушек. — А когда я приехала в город, то узнала, что барон Бальдр еще в молодости привез сюда киммерийскую невесту из своих северных походов — госпожу Хильду. Я никогда ее не видела, но говорят, что она была красивая и добрая, — На мгновение взгляд Лидии стал задумчивым, затем она вновь с любопытством посмотрела на Конана. — С тех пор к северным странам у нас стали лучше относиться. Люди с почтением вспоминают госпожу Хильду, уважают ее дочь Калиссу и даже привыкли к мысли, что когда-нибудь ими будет править ее сын Фавиан. Ты чем-то похож на него, — Она пристально вгляделась в его лицо. — И даже очень.

— Хмм, — неопределенно отозвался Конан, затем тоже бросил на нее внимательный взгляд и принялся задумчиво жевать.-

Родственником он мне, конечно, не является, и я никогда не слышал о его матери, Хильде. Может быть, она была дочерью какого-нибудь правителя из восточных земель, а может, была простой крестьянкой.

Лидия вздохнула:

— Подумать только, что простая девушка из варваров стала баронессой! — Ее карие глаза заблестели. — Да, именно женщина и может подняться высоко в этом мире, а мужчина все-таки ограничен из-за положения своей семьи, — Она взглянула на Конана и поспешно добавила: — Кроме тебя, я думаю. Ты правильно сделал, что поступил на службу в благородное семейство.

Конан опустил глаза и вновь занялся едой.

— А что стало с госпожой Хильдой? — равнодушно спросил он.

— О, она умерла, — Лидия тоже опустила глаза и вздохнула.

— Умерла? Почему?

— Ее убили. Отравили пирогом с олениной. Говорят, отрава предназначалась для ее мужа, — Она понизила голос и оглянулась на вход в кухню. — Здесь так много всяких убийц, все время происходят какие-нибудь восстания. Правда, госпожу Хильду убили еще до всех этих ужасов.

Почувствовав, что Конан перестал есть, Лидия удивленно взглянула на него. Нахмурившись, северянин сосредоточенно тыкал ложкой в оставшуюся еду, в том числе и в пирог с неизвестной начинкой.

Он поднял на нее глаза:

— Так ты говоришь, подсыпать яд в пищу здесь является обычным делом?

— О, нет, Конан, прости, я напугала тебя! — Лидия виновато посмотрела на него. — Я не должна была говорить тебе этого! Не бойся, всю эту еду я приготовила сама. Если хочешь, я могу ее попробовать. Я всегда так делаю перед тем, как отправить еду господам, чтобы убедиться, что она не отравлена.

Она наклонилась, схватила сыр и откусила его, положив маленький остаток на поднос. Затем отломила сочащийся жиром кусок пирога и тоже отправила его в рот.

Конан невольно усмехнулся и перестал хмуриться. Заметив это, Лидия тоже улыбнулась.

— Ох, какой острый пирог! Не возражаешь, если я запью его? — Она взяла кувшин с вином и поднесла его к губам.

— Ну, ладно, хватит! — Конан засмеялся, схватил ее за руку и притянул к себе. — Можешь остановиться. Верю, что на этот раз меня никто не собирался отравить.

Лидия тоже засмеялась, глядя Конану в глаза. Капля вина осталась на ее нижней губе, и она слизнула ее маленьким розовым язычком. Конан неотрывно смотрел на Лидию, и ее восхитительные формы казались ему соблазнительным десертом после обеда. Он приблизил к ней лицо, она сделала то же самое, и наконец их губы встретились. Конан обвил руками ее талию, прижимая Лидию все ближе и ближе к себе. Пустой поднос, разделявший их, отлетел в сторону, и они слились в тесном и жарком объятии.