Терская крепость. Реквием Двести сорок пятому полку - Валерий Киселев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Александр Московой, командир взвода управления минометной батареи 1-го мотострелкового батальона, гвардии лейтенант:
– В полк я попал в мае 99-го. Командиром нашей батареи, когда поехали в Чечню, был гвардии старший лейтенант Алексей Чихляев, очень грамотный, отличный офицер. Но вот судьба: в Чечне не был даже ранен, а погиб через три месяца после войны – дома поездом сшибло.
Расчеты у нас были очень хорошо подготовлены, надо было всего две-три минуты, чтобы развернуть миномет и начать вести огонь. В батарее было шесть 82-мм минометов «Поднос» и три «Василька». Их чеченцы особенно боялись, и в боевое состояние они приводятся моментом. С боеприпасами у нас проблем не было.
«Подготовлены были теоретически…»
Алексей Задубровский, командир отделения средств управления артиллерийской стрельбой ГСАДн, гвардии старший сержант:
– В армию меня призвали 16 ноября 1998 года. Начинал службу связистом в 1-й батарее. В учебке не был. Перед самой Чечней меня начальник штаба дивизиона забрал к себе во взвод. А в части по специальности ничего не знал, занятий у нас не было. Занимались бытом полка. А когда шли учения перед Чечней, я был в отпуске. Подготовлены перед войной мы были скорее теоретически. Перед отъездом в Чечню ребята постреляли из САУ на полигоне. Я приехал из отпуска, а в части – темнота, в окнах света нет. На КПП выяснил, что все на полигон уехали…
«Убежать мне совесть не позволила…»
Алексей Соболев, водитель медицинской роты, рядовой:
– В армию меня призвали весной 1999-го. Из Нижнего Новгорода нас тогда в полку много было. Раскидали по учебным ротам, я попал во вторую. Приняли присягу, затем направили на КМВ (курсы молодых водителей. – Авт.). Командиры то и дело менялись.
За неделю до отправки в Чечню к нам на КМВ пришел командир медроты Бьюшкин, отбирал себе водителей. В медроту нас тогда из молодых четыре человека попали: я, Алексей Оприш, Андрюха – «Малой» – и еще парень, имя его, к сожалению не помню.
Ни одно письмо из части не уходило и не приходило. Тогда чудом через чью-то маму удалось переслать наши письма домой – что все в порядке. Родителей к части не подпускали, а нас – ближе десяти метров к заборам. Ротный Бьюшкин, хороший мужик, как отец нам был, разместил нас в медроте. За машинами поехали ночью. Мне тогда досталась автоперевязочная на базе «ГАЗ-66», Лешке Опришу – «Урал-43202» с тентом (сами его перед отъездом собирали из чего попало). Были еще две «шишиги». Андрюхе «Малому» досталась МТЛБ медицинская, мы ее «мотолыга» звали, после чего к нему кличка «Андрюха-мотолыжник» приклеилась.
К каждому из нас на машины прикрепили старшего из офицеров. У меня старшим был лейтенант-хирург по имени Сергей. На «мотолыге», по-моему, старшим был лейтенант Эдик Дроздов.
Одним прекрасным утром всю медроту построили, и поехали мы грузиться на рампу. Каждый самостоятельно загонял свои машины на платформу, затем проволокой их прикручивали к платформе и подбивали под них башмаки из дерева.
На второй день погрузки ко мне подошел командир медроты и сказал, что меня в пожарной машине ждет отец. Как он тогда туда попал, я не знаю. Самое шокирующее было то, что я увидел отца седым. Хотя после присяги я ездил домой – волосы у отца были черные-черные. Отец предложил убежать, но мне совесть не позволила.
«Дефицита медикаментов не было…»
Ольга Савкина, санинструктор 1-го мотострелкового батальона:
– Всю жизнь я мечтала быть среди военных, потому что из семьи военных. Закончила второе нижегородское медицинское училище, работала медсестрой, но мечта попасть в армию осуществилась только в 1997 году: 29 сентября я прибыла в 245-й полк по контракту. Я была единственной женщиной в батальоне – четыре месяца войны! Сначала было трудно привыкать к армейской жизни, но мне все помогали. Очень хорошие были в полку медики, офицеры – настоящие мужчины.
Сначала я служила в третьем батальоне, и он не должен был ехать в Чечню. Меня хотели оставить, но командир полка Юдин перевел меня в первый батальон, в медвзвод, командовал им Андрей Макин. Это был фельдшер от Бога, многому меня научил.
Перед отъездом получили медикаменты у зав. аптекой полка Веры Балябиной. У меня в сумке санинструктора было все необходимое – градусник, бинты, шприцы, инструменты, лекарства. И в ходе кампании никакого дефицита медикаментов не было, нам вовремя подвозили все необходимое. Не было такого, чтобы мы стирали бинты…
«Езжайте вместо меня, если такой умный!»
Сергей Печугин, зам. командира 1-го мотострелкового батальона по тылу, гвардии майор:
– Замечательный эпизод на погрузке техники… Один начальник очень высокого ранга начал меня воспитывать при моих подчиненных, мол, у тебя и то, и другое не так. А у меня и так все на нервах! Я ему: «Вот вам мое удостоверение личности, езжайте вместо меня, если такой умный». Он тут же остыл. В мирной обстановке запчасти, да что там запчасти – простой краски или доски днем с огнем не сыщешь, никому нет дела до тебя, на войне тут же все находится, и все вокруг винят тебя.
Сам я, конечно, тоже хорош. Гордый был. С командиром полка не ладил, с его замом серьезно поругался, таил на них злобу за всякую ерунду. Да к тому же еще сложилось такое мировоззрение: если меня Родина кидает со всех сторон, то и я могу ее кидать. Свинство, одним словом. Прошу прощения у них и у всех, кого успел обидеть.
Кто сказал, что война – только зло? Во время боевых действий человек может раскрыться во всей его полноте как с плохой, так и с хорошей стороны. Мне в Чечне было радостно. Оттого что теперь наконец я занимаюсь настоящим делом, что пасти меня никому не надо, что я могу людям помогать.
«Поехали мы совсем в другую сторону…»
Эдуард Дроздов, врач медицинского взвода медроты полка, старший лейтенант медицинской службы:
– В 245-й полк я пришел в августе 1998 года после окончания интернатуры на Военно-медицинском факультете мединститута Томска.
Летом 1999 года начались учения, большая часть личного состава находилась на полигоне. Прошли слухи, что будут готовить миротворческий батальон в Югославию, кто-то меня спросил, не хотел бы я поехать начмедом батальона. «Почему бы и не поехать», – ответил я. Однако жизнь внесла свои коррективы, поехали мы совсем в другую сторону.
Информации тогда было совсем мало, но говорили, что едем в Дагестан. Почти трое суток готовились к погрузке – дополучали имущество. Водитель в медроте был один, срочник Олег Сусличенко, на «санитарке» (санитарный автомобиль на «ГАЗ-66»). На хранении были еще две автоперевязочные на базе «шишарика» («ГАЗ-66»), причем одна из них дизельная, новая, хорошая машина. Были еще три «Урала», но из них на ход поставить получилось только один. Дали нам водителей из подразделений и машин грузовых из РМО (рота материального обеспечения. – Авт.).
Очень интенсивно готовились, собирались. Я только поздно ночью мог съездить на машине домой, помыться да вздремнуть немного. Хотел родителей предупредить, позвонить, что уезжаем на неопределенный срок, да не получилось.
Приехали начмед 22-й армии с начмедом округа побеседовать с нами, готовы ли мы ехать, но офицеров уговаривать не пришлось, даже и в мыслях не было отказываться. Очень приятной оказалась встреча с врачом-хирургом, прикомандированным в усиление медроты старшим лейтенантом медицинской службы Савенковым Сергеем, в Томске мы вместе учились. Потом я увидел, как он работает – это Хирург (именно с большой буквы) от Бога. Глядя на него, я учился полевой хирургии (первичная специализация после диплома у меня была по терапии).
«Не отойдут, ну не давить же!»
Алексей Хмель, механик-водитель БРДМ противотанковой батареи, рядовой:
– На следующий день построили артиллерию. Приехал комдив генерал Назаров. Было шумно, все суетились, строя красивого не получилось, на генерала никто не обращал внимания. Да он и сам не настаивал. Спросил: «Все едете в Чечню?» Какой-то лейтенант сказал тихим голосом: «Я не поеду». Генерал отвел на нем душу, а под конец сорвал с него погоны. Комбат притащил мешочек со смертниками, покидал нам их.
Наша батарея поехала грузиться в эшелон. С ГУЦа до рампы станции «Красные ударники» проезжали через полк. Я уже на командирской БРДМ, впереди с комбатом, за нами машины с установками. У полка нас поджидала процессия с возбужденными родителями. Взявшись за руки и встав поперек дороги, преградили нам путь. Комбат мне: «Не останавливайся!» Я, конечно, остановился: «Не отойдут, ну не давить же!» «Ладно, – говорит по машинной рации, – выходи строиться!» Я сбегал к клубу части, кинул письмо в почтовый ящик, родителям. Написал, что поехал в командировку, дембельский аккорд, в Кострому.
