Шаг в сторону - Шломо Вульф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
"А пресса? - налил всем собеседникам Пустовых. - Ты же мог поднять хай, что, мол, отечество в опасности, а твоим шагающим танкам ретрограды разные ходу не дают. Мобилизовать, так сказать, общественность..."
"Да я весь изорался на эту тему! Против меня даже держали специально нанятого борзописца, который по своей бездарности слизывал у меня даже заголовки." "Он что, не понимал, что действует против себя и своей семьи?" "Амбиция вместо логики - такое же наследственное психическое заболевание евреев, как русский антисемитизм. Неизлечимо даже при смешанных браках. Скормленным мозгам, вроде моего, уже все вокруг казалось чуждым и враждебным. Только потом до меня дошло, что мне враждебно на самом деле... Вот мы и потеряли даже то малое, чем располагали." "А арабы довольны?" "В том-то и дело, что нет! Все эти "беженцы" прибежали в богатую, вроде Америки или Канады страну, а она становилась на глазах все беднее. Арабы поумнее тут же вернулись "в страны рассеяния". Как и более-менее благоустроенные евреи. Я думаю, что у Федерации есть только одно будущее - это прошлое Палестины до еврейского восхождения. Пустыня. Никому не нужная и не интересная, покинутая и теми, кто превратил ее в цветущий сад, и теми, кто этот сад в конце концов затоптал..."
"Марик, а чем тебе тут, с нами, плохо?" - ластилась ко мне "седая девушка", корча свои "улыбки". От этих ее гримас и хриплого голоса мне вдруг стало так жутко, что захотелось поскорее уйти куда подальше и никого из этих собутыльников в жизни больше никогда не видеть... Обсуждение драмы моего идиотского народа в такой среде было сродни излиянию семейных проблем прохожим на улице.
"Женщина права, - потное красное лицо Пустовых особенно действовало мнена нервы. - Интереснейшую работу тебе дали. Капитаном сделали. Нафиг тебе эти евреи вместе с их страной?"
"Как ни странно, друзья... - ударила меня вдруг изнутри теплая волна. Вот там и жара полгода такая, что жить не хочется... И природа вроде бы бедная. Куда ей до моего родного Приморья или вашего Байкала! И хамсины, и проходимцев полно, и рожи противные, куда ни глянь, а... я только там, в отринувшем меня крохотном и нелепом Израиле, почему-то чувствовал себя на Родине! Все время просто очень хотелось жить! Жить не давали, а где-то в глубине души я был счастлив, что дома. Словно век прожил среди камней и холмов... которые... которые уже никогда... никогда... - к своему стыду и к общему изумлению вдруг горько заплакал я, по-детски шмыгая носом и вытирая салфеткой заеденную бороду. - Все там меня со всех сторон били по чем попало, все раздражало, а... нигде я бы не хотел... жить, кроме как в независимом Израиле среди своих непутевых соплеменников... Вот... Говорил я вам, что поить такого еврея как я нельзя?.. Теперь вам самим за меня и стыдно..."
"Ничего никому не стыдно, - вытирал мне нос своим платком Пустовых. Нет ничего на свете чище пьяной слезы, Марик."
"Независимом! - закивал профессиональный воин Толя. - Как бы не так! Ты думаешь, арабы утешатся тем, что вы поставили во главе общей страны их лидера, оставив за белыми экономические рычаги, как до того эти черномазые в Южной Африке? Да, вашей Федерации больше не грозит внешний враг. Она теперь может запросто долбануть всей вашей мощью по любому Ираку, и никто в мире и пальцем не шевельнет. Только чтоб эта публика с замотанными мордами приняла вас, евреев,навеки согражданами, чтоб они да стали кому-то покладистыми соседями? Как бы не так! Палестинцы сродни нашим вахабитам. Такому волку, как ты его ни корми, можно верить только, когда он уже и лапами перестал дрыгать. Чем дольше они живут на земле, тем сильнее наглеют. Ваши тоже озвереют и... все сначала!"
"Ты прав! И так было всегда! В Хевроне евреи веками жили с арабами душа в душу. А в 1929 году, как только англичане, в отличие от турок, ослабили поводок, арабы всех евреев до единого вырезали! Наши верят договорам, сколько бы арабы их ни нарушали. Нет народа добрее евреев. Во всяком случае, там, где дело касается не своих... И ни одному народу его доброта не приносила столько зла..." "Да какой же из тебя антисемит, Марик? - смеялась Ира. - Это я зря придумала: вот, мол, из еврея в Израиле антисемита сделали. А ты, оказывается, такой патриот своей нации, что нам всем впору позавидовать." "Да ты что! - продолжал я плакать и сморкаться. - Да я в семидесятые после герасимовского фильма "Дочки-матери" уснуть не мог завидовал грузину Резо, что не стесняется в Москве быть грузином только потому, что знает - у него есть национальный очаг. А у меня? Вот тогда я и решил во что бы то ни стало уехать в Израиль! На родину..."
"Господа, господа, - постучал ножом по стакану Пустовых. - Мне ваши евреи, арабы и прочие чурки с глазами до балды. Только капитана вы мне этими дурными разговорчиками деморализовали. И Ирка уже вот-вот раскиснет. Кто мне шагайку на Марху приведет? Давайте о главном. Так чего это ты, Марик, заказал турельную артустановку на шагайку?"
"Толя?"
"Если ты найдешь то, ради чего только и заказал шагайку, на чем ты, Слава, повезешь этоиз Верхней Мархи? - начал тот. - На вертолетах, которые обладают уникальной способностью вынужденно садиться именно там, где это надо совсем не тебе?.." "Найду? Да мои люди уже перехватили старателя и все скупили подешевке. Груз уже на вахте... На чем повезу? Конечно, на шагайке. Ты прав. Я только ради этого ее и заказал. Концентрат - ширма. Миллионы вбуханы только ради неуловимого прииска."
"Вот поэтому я и здесь, - резюмировал Толя. - И поэтому автор шагайки и ее капитан, хоть он еще не докопался до секрета полишинеля, и заказал мне зажигалку, если кто по дороге попросит прикурить."
"Как ты себе представляешь этого прохожего? В виде чеченского сводного отряда, прошедшего переподготовку и перевооружение в Афганистане?"
"Если не круче. Когда на борту миллионы готовых долларов, ни на наемников, ни на противотанковые ракеты денег не жалко. Поэтому на нашем борту должен быть разведывательный вертолет, радар, ракетная установка земля-воздух и все прочее, включая меня и Никиту, механиков-ремонтников, умеющих управлять и шагайкой, и вертолетом. И метко попадать в цель изо всего, что стреляет!"
"Но министерство внутренней безопасности уже заключило со мной контракт и..."
"В Чечне все, казалось бы, было просмотрено из космоса, с воздуха, разве что не из-под земли, а банды творили все, что хотели с кем угодно, пока там, следуя доброй старой традиции освоения Кавказа, нерасселили массу вооруженных до зубов поселенцев-казаков. Бандиты ушли из Чечни. Но они живы. И ничего другого, кроме как грабить и убивать, не умели и не умеют."
"И еще они умеют кооперироваться, - прохрипела Ира. - О том, как выглядят бандитский интернационал мне известно лучше вас всех."
"У меня, - сузил и без того удивительно жестокие глаза Толя, - такой, знаете ли, охотничий азарт на этого сильного и коварного зверя, что я его присутствие чую почище, чем Дерсу Узала тигра в Уссуриской тайге. Пока мы тут проводим наш военный совет, где-то... возможно совсем недалеко, они совсем не спят! Путешествие будет опасным!.."
8.
"Монтаж вместо строительства, многократное повышение агрегатной мощности оборудования, использование вместо верботы на морозе индустриальных рабочих в их цехах для сооружения нашего предприятия, - сказал журналистам директор будущего комбината, - не только снижает его себестоимость, но и многократно повышает надежность. Это давным-давно всем ясно. Просто такой шагайки не было. А она не только перевезет в район месторождения первую очередь комбината в виде двух моноблоков полной заводской готовности, но и там поставит их "на болты". Вахта уже делает фундамент."
"А где эти люди сейчас там живут?" - торопился телевизионщик.
"Живут временно в обычных балках."
"Знаем мы эти "временные" вахтовые поселки... А где будут они жить потом?"
"Вторым рейсом мы доставим им гостиничный комплекс высокого класса общей площадью около тысячи квадратных метров. С оранжиреей, бассейном и сауной."
"Первым рейсом, - добавил я, - шагайка доставит туда в своих трюмах модуль-энергоблок, карьерную технику, горючку, рефконтейнеры-склады с провизией, стройматериалы для фундаментов и дорог в поселке и так далее. Вместимость ее корпуса около пяти тысяч кубометров!"
"Не зря Марк Борисыч свое детище называет судном, - добавил директор. До него при подобном освоении месторождения каждый кирпич и гвоздь были дефицитом, так как все везли по воздуху."
"Нужно Пустовых это месторождение, как волку зубная паста, - услышал я сзади чей-то голос. - С советских времен в Сибири никто ничего нового не осваивает... Камуфляж все это. Старателя ему надо выследить на шагайке, а не концентрат добывать!.."
Что за старатель? - думал я. - Почему все, кроме меня, все знают? Впрочем, мне-то какая разница? Своя каюта и... юная буфетчица впридачу... Что еще надо для полного счастья?
9.
"Вы не представляете, каким приятным сюрпризом для нас было ваше решение, Марк Борисович! Сначала у меня глаза на лоб полезли: сделайте нам шагающую машину... Почему именно мы? А оказалось, что это обычный строгальный станок со станиной и суппортом. Действительно все в нашей компетентности,- потирал руки директор станкостроительного завода. - Мы давно производимвсе подобные элементы. Скажем, гидропанель управления операциями - прямо один к одному! Наши станки, Марк Борисович, - штучная продукция. Каждый - уникальное сооружение, но работают по всему миру десятилетиями без поломок и ремонта. Конкурентов у нас почти нет. Вот и сделали нашу шагаечку в наилучшем виде! Тем более в кооперации с корабелами, коль скоро вы задумали амфибию. А что, кстати, предлагал ваш американец в Израиле вместо гидравлики? Серьезно?.. Нет, пожалуй, гидроцилиндры и гидромоторы куда недежнее. Тем более в удаленных районах, где ни на какую помощь надеяться не приходится. И дешевле. Хотите взглянуть?" "Еще бы..."