ФАЛЬШАК - Андрей Троицкий

Старуха на другом конце линии затаила дыхание.

– Документов в сумочке не обнаружили. Но нашли записную книжку. Там указано ваше имя и отчество, домашний телефон. И еще слово «мама».

– Господи. Это Катенька, дочка.

– Не волнуйтесь…

– Что случилось?

– Я не знаю деталей. Я всего лишь врач. Говорят, что на лестнице платформы возникла давка. Женщина упала и… На мой взгляд, жизни вашей дочери пока ничего не угрожает. Но лучше приехать немедленно.

– Что… Что с моей дочерью? Скажите…

– Мы поговорим при встрече. Меня вызывают в операционную.

– Как найти больницу? Я там никогда не была.

– Доезжайте электричкой до Малоховки. Больницу любой покажет.

Архипов опустил трубку, вытащил из корзины для бумаг недочитанную утром газету. Минут двадцать он пытался разобраться в сути большой, на полполосы, политической статьи, но так и не понял, куда гнет автор. Отправив газету обратно в корзину, снял трубку и дважды набрал телефонный номер. Бесконечные длинные гудки, значит, старуху уже сдуло ветром. Можно выезжать.

На город еще не опустились желтые августовские сумерки, когда хозяин «Камеи» покинул свой офис через служебный вход, попетляв по проходным дворам, спустился к Цветному бульвару и поймал машину. Он попросил водителя отвезти его к трем вокзалам. Прибыв на место, Архипов не отпустил машину, сказав водителю, что вернется через десять минут. Хлопнул дверцей, спустился в подземный переход, очутился на территории Ярославского вокзала и прошел в конец поезда, стоявшего на запасном пути. Здесь, в одном из вагонов, оборудовали камеру хранения.

Отстояв небольшую очередь, Архипов поманил пальцем худосочного дядьку в черном халате, надетом на голое тело. Когда тот склонился над прилавком, сунул мятую купюру в ладонь и прошептал в ухо номер: пятьсот двадцать один. Дядька таинственно подмигнул левым, а затем правым глазом, рукавом халата вытер багровый нос и скрылся в темноте вагона. Через пару минут Архипов получил спортивную сумку, из которой выглядывала ручка теннисной ракетки. Накинув ремень на плечо, отправился обратной дорогой. Со стороны он напоминал человека, спешащего после трудового дня не в ближайшую пивную, а на теннисный корт.

Упав на заднее сидение, сказал водителю:

– Езжай дальше. Мне в район Малинковской.

Через десять минут Архипов был на месте. Он прошел через арку старого дома, свернул во двор, пролез через дыру в заборе и оказался на площадке, где укрытые тенью лип и тополей, спали старые гаражи. Вытащив ключи из сумки, он открыл замок четвертого бокса, зажег свет и сел за руль светлой «пятерки» с затемненными стеклами. Поставив спортивную сумку на пассажирское сидение, вытащил из нее переносную магнитолу, вставил ее нишу под приборной доской. Магнитола была снабжена усилителем и конвертером, и ловила хороший акустический сигнал радиомикрофона на расстоянии до трехсот метров.

В целях безопасности, чтобы сигнал не услышал через свой приемник посторонний человек, передающий «жучок» работал в диапазоне, которая находится поблизости от волны мощной радиостанции. Все чужие радиоприемники, имеющие автоматическую подстройку частоты, не брали этот слабый сигнал. К усилителю магнитолы был присоединен диктофон, вмонтированный под приборной панелью. Он начинал писать пленку, когда приемник «схватывал» человеческие голоса или иные звуки. И выключался автоматически, когда наступала тишина. Для надежной работы прослушки не нужны промежуточные ретрансляторы или иные устройства. Требовалось лишь установить и активировать микрофон с автономным питанием. Микрофон, напоминающий толстую пуговицу от пальто. Поставить машину с приемном во дворе дома и ежедневно вытаскивать из диктофона исписанную кассету.

Архипов вывел машину из гаража, вернулся, чтобы выключить свет и запереть навесной замок. Отсюда до дома, где обосновались его новые друзья с Кавказа, рукой подать. Добравшись до места, Архипов поставил машину во дворе и четверть часа наблюдал за дверью парадного. Торопиться некуда. Пока старуха Платова докатит до Малаховки, пока отыщет поселковую больницу, опоздав к приемному часу, пока узнает, что никакой женщины, получившей травмы в давке на пригородной платформе туда не поступало. Да и давки никакой не было… Вероятно, Платова, чтобы окончательно успокоить душу, заглянет в гости к своей дочери, найдет ее живой и невредимой. Засидится за чаем, пересказывая родным свои злоключения. А там, глядишь, и ночевать останется. Ведь не тащиться же в обратно на станцию в кромешной темноте.

Впрочем, на такой подарок судьбы лучше не надеяться. Судя по всему, Платова – бабка мнительная, в маразм еще не впала. Посетив больницу, она, заподозрив недоброе, может кинуться обратно к станции. Сообразит: ее выманили из квартиры жулики, чтобы забраться в старухино жилище, унести последние «гробовые» деньги и серебряные ложечки. В этом случае в запасе не так много времени. Часа полтора или около того. В квартире на пятом этаже, выходившей окнами во двор, где проживали клиенты, включили свет и задернули занавески. Архипов нашарил на дне сумки ключи, масленку и тряпочку. Смазал ключи солидолом, чтобы входили в замочные скважины как родные, вытер руки. Завернул ключи в тряпку. Посмотрел на светящийся циферблат наручных часов. Кажется, пора.

Через минуту, набрав шифр кодового замка, он вошел в подъезд, никого не встретив на пути. Не стал вызывать лифт, поднялся по лестнице на пятый этаж. На площадке так темно, что Архипов с трудом разобрал номер старухиной квартиры, что наискосок от лифта. Остановившись перед дверью, быстро справился с замками. Переступил порог и закрыл за собой дверь. Темно, пахнет как в аптеке, отваром ромашки и какими-то лекарствами.

Он вытащил фонарик, зафиксировал кнопку и на ходу осмотрел квартиру. Обычная берлога пенсионера, запущенная, давно не мытая. На кухонной плите стоит кастрюля с еще теплым варевом, то ли супом, то ли кашей. В маленькой комнате, выходящей окнами на улицу, буфет, покрытый вышитыми полотенцами, пара стульев и швейная машинка на столике у окна. В соседней комнате фанерный бельевой шкаф, крашенный темной морилкой. Деревянный ящик тумбочки заставлен склянками из-под лекарств. Железная кровать с хромированной спинкой, высокой пуховой периной, наверное, доставшейся хозяйке приданым на свадьбу. Над кроватью траченный молью шерстяной коврик с восточным рисунком. Продавленное кресло, в дальнем углу у окна допотопный телевизор на чахоточных тонких ножках. Да, если воры когда-нибудь попадут сюда, унести им будет нечего.

Архипов наклонился, направляя свет фонаря на ту стену, вдоль которой стояла кровать. Он искал электрическую розетку. Эта стена квартиры Платовой смежная со стеной квартиры, где живет Карапетян с помощниками. Дом построен лет тридцать назад, в ту пору, когда стеновые перегородки делали не слишком толстыми, а электрические розетки в соседних квартирах из соображений экономии устанавливали спаренными. Он откинул полог покрывала, заглянул под кровать, увидел слой вековой пыли и зеленый ночной горшок, видимо, в него старуха, боявшаяся темноты, ночами справляла нужду. Архипов брезгливо поморщился, протянул руку и отодвинул горшок в сторону.

Вот она, электрическая розетка. Он положил фонарь на пол так, чтобы световой круг захватывал розетку, отодвинул в сторону кровать, присел на корточки возле стены. Вытащив из сумки отвертку, выкрутил винт, снял защитную коробку. И вздрогнул от неожиданных звуков, раздавшихся где-то рядом, за спиной. Это в кухне включился и заработал агрегат холодильника.

– Блин, сука, – прошептал Архипов и облизал языком сухие губы.

Он достал микрофон и активировал его, сдвинув в сторону кнопочку. Пришлось встать коленями на пыльный паркет, чтобы просунуть и закрепить «жучок» между проводами так, чтобы его чуткая мембрана оказалась направленной в сторону соседней квартиры. Архипов перевел дыхание. Казалось, сейчас, когда коробка розетки снята, можно без помощи техники услышать звуки, доносившиеся оттуда. Неразборчивые голоса, звуки музыки. Телек что ли работает. Архипов подумал что, миниатюрной батарейки, служившей источником автономного питания, хватит на четверо суток. Затем микрофон сдохнет, перестанет выдавать сигнал. Но за это время Архипов успеет прослушать все разговоры, которые ведут клиенты, и что-то решить для себя. Связываться с парнями или послать их подальше. Например, обратно на Кавказ.

Он закрепил на прежнем месте защитную коробку, бросил в сумку отвертку, фонарь, придвинул кровать к стене, ладонями бережно разгладил покрывало. Старуха не должна заподозрить, что в ее отсутствие в квартире побывал чужак. Ступая на носки, прокрался в прихожую, остановился и прислушался. Тишина, как на кладбище. Архипов набросил на плечо ремень сумки, вышел на лестничную площадку, запер нижний замок и замер. Послышались чьи-то шаги, кажется, кто-то спускается вниз. Или померещилось? Он повернул голову на звук. Шаги замерли. Архипов оглянулся по сторонам. Темная площадка лестницы едва освещена тусклой лампочкой, свет которой доходил откуда-то снизу. Нащупав пальцами нижнюю замочную скважину, вставил ключ, попробовал его крутануть, но ключ не поворачивался. Шаги… Архипов снова повернул голову на звук, оставив ключи в замке, шагнул вперед, прислушался. Хотелось крикнуть: «Кто здесь?» Хотелось побежать вниз по ступенькам, но нельзя уходить, не закрыв квартиру. Все мысли исчезли, сердце забилось часто, а воротник рубашки сделался мягким и влажным.