Похороны в Калифорнии - Рустам Ибрагимбеков

Сел - и больше ничего.

И, очнувшись от печали, улыбнулся я вначале,

Видя важность черной птицы, чопорный ее задор.

Я сказал: "Твой вид задорен, твой хохол облезлый черен,

О зловещий древний Ворон, там, где мрак Плутон простер,

Как ты гордо назывался там, где мрак Плутон простер?"

Каркнул Ворон: "Nevermore" (Больше никогда - англ.- ред).

Выкрик птицы неуклюжей на меня повеял стужей,

Хоть ответ ее без смысла, невпопад, был явный вздор;

Ведь должны все согласиться, вряд ли может так случиться,

Чтобы в полночь села птица, вылетевши из-за штор.

Вдруг на бюст над дверью села, вылетевши из-за штор,

Птица с кличкой "Nevermore".

Ворон же сидел на бюсте, словно этим словом грусти

Душу всю свою излил он навсегда в ночной простор.

Он сидел, свой клюв сомкнувши, ни пером не шелохнувши.

И шепнул я вдруг вздохнувши: "Как друзья с недавних пор.

Завтра он меня покинет, как надежды с этих пор".

Каркнул Ворон: "Nevermore!"

При ответе столь удачном вздрогнул я в затишье мрачном,

И сказал я: "Несомненно, затвердил он с давних пор.

Перенял он это слово от хозяина такого.

Кто под гнетом рока злого слышал, словно приговор,

Похоронный звон надежды и свой смертный приговор

Слышал в этом "Nevermore".

И с улыбкой, как вначале, я, очнувшись от печали,

Кресло к Ворону подвинул, глядя, на него в упор,

Сел на бархате лиловом в размышлении суровом,

Что хотел сказать тем словом Ворон, вещий с давних пор.

Что пророчил мне угрюмо Ворон, вещий с давних пор,

Хриплым карком: "Nevermore".

Так, в полудремоте краткой, размышляя над загадкой,

Чувствуя, как Ворон в сердце мне вонзал горящий взор,

Тусклой люстрой освещенный, головою утомленной

Я хотел уже склониться на подушку на узор,

Ах, она здесь не склонится на подушку на узор.

Никогда, o nevermore!

Мне казалось, что незримо заструились клубы дыма

И ступили серафимы в фимиаме на ковер.

Я воскликнул: "О несчастный, это бог от муки страстной

Шлет непентес, исцеленье от любви твоей к Линор!

Пей непентес, пей забвенье и забудь свою Линор!"

Каркнул Ворон: "Nevermore!"

Я воскликнул: "Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий

Дьявол ли тебя направил, буря ль из подземных нор

Занесла тебя под. крышу, где я древний

Ужас слышу. Мне скажи, дано ль мне свыше там, у Галаадских гор,

Обрести бальзам от муки, там, у Галаадских гор?"

Каркнул Ворон: "Nevermore!"

Я воскликнул: "Ворон вещий! Птица ты иль дух зловещий!

Если только бог над нами свод небесный распростер,

Мне скажи: душа, что бремя скорби здесь несет со всеми,

Там обнимет ли в Эдеме лучезарную Линор

Ту святую, что в Эдеме ангелы зовут Линор?"

Каркнул Ворон: "Nevermore!"

"Это знак, чтоб ты оставил дом мой, птица или дьявол!"

Я, вскочив, воскликнул: "С бурей уносись в ночной простор,

Не оставив здесь, однако, черного пера, как знака

Лжи, что ты принес из мрака! С бюста траурный убор

Скинь и клюв твой вянь ив сердца! Прочь лети в ночной простор.

Каркнул Ворон: "Nevermore!"

И сидит, сидит над дверью Ворон, оправляя перья,

С бюста бледного Паллады не слетает с этих пор;

Он глядит в недвижном взлете, словно демон тьмы в дремоте.

И под люстрой в позолоте на полу он тень простер,

И душой из этой тени не взлечу я с этих пор.

Никогда, о nevermore!

Перевод М. Зенкевича

На площади появляется Ветеран. В руке у него нечто похожее на плакат, видны слова: "Долой проституток!!" Прибивает плакат над дверью комнаты Китти.

Появляется Китти.

Китти. Ты что тут делаешь?

Ветеран. Не видишь?

Китти (читает по складам). "До-лой прос-ти-ту-ток..." (Улыбается Ветерану.) И чем я тебе мешаю?

Ветеран. Таким, как ты, не место в Золотом каньоне.

Китти. Я тоже так думаю.

Ветеран. Уймись, пока не поздно.

Китти. Не могу.

Ветеран. Знаю, на кого ты надеешься! Но клянусь всеми святыми, даже это тебе не поможет. Не для того мы проливали кровь, чтобы терпеть такое безобразие.

Китти. А что тебя так волнует, я не понимаю? Что я особенного делаю?

Ветеран. Ты еще спрашиваешь?! Наступит час расплаты! За все ответишь!

Китти. Перед кем?

Ветеран. Перед народом.

Китти. А я разве не для народа стараюсь?

Ветеран. Всех выведем на чистую воду! По одному перетряхнем. Каждый даст ответ за все содеянное! Никто не избежит возмездия! Какие бы посты ни занимали.

Появляется Шериф.

Говорят одно, а делают другое. Всех разоблачим! (Увидев Шерифа, умолкает.)

Шериф. Что-то ты раскричался, старина!

Ветеран. Я говорю правду.

Шериф. Отдохни, старина. Слишком много правды вредит здоровью!

Ветеран. Мне терять нечего.

Шериф (со скрытой угрозой). Я этого не знал. Мы еще поговорим с тобой на эту тему.

Ветеран. Я готов.

Шериф. Не сегодня, старина. Не сегодня. У тебя будет возможность высказать все, что накопилось на душе. Обещаю. А сейчас иди, иди отсюда. Прошу тебя.

Ветеран. Я не из пугливых. Меня не запугаешь. Учти (Уходит.)

Шериф поднимается по лестнице к Китти.

Шериф. Можно?

Китти. А если я скажу "Нельзя"? (Насмешливо.) Ты уже был у меня сегодня. Забыл?

Шериф устало опускается на ступеньку лестницы.

Что с тобой?

Шериф. Устал.

Китти. Зачем же ты пришел еще раз?

Шериф. А что, нельзя просто поговорить?

Китти (смеется). Это что-то новое.

Шериф. Что я, не человек?

Китти. Не знаю.

Шериф. Если есть работа хуже твоей, то это моя.

Китти. Мне моя работа нравится.

Шериф. Я знаю.

Китти. Только врать надоело. Ты зачем пришел?

Шериф. Я же сказал. Поговорить. Только не задавай мне вопросов.

Китти. А ты мне.

Шериф. В конце концов имею я право поговорить с кем-то, ничего не выясняя?

Китти (усмехнувшись). И не угрожая.

Шериф. Да.

Китти. И не принуждая...

Шериф. Вот именно. И не боясь.

Китти. Вот бы никогда не подумала, что ты кого-то боишься.

Шериф. Я боюсь только одного человека.

Китти. А я его не боюсь.

Шериф. Напрасно.

Китти. Я его жалею.

Шериф. А меня?

Китти. Мы договорились не задавать вопросов.

Шериф. Как же мы поговорим?

Китти. А мы уже поговорили.

Шериф. Если бы ты знала, как мне трудно.

Китти. Всем трудно.

Шериф. И не с кем поделиться. Иногда так хочется, чтобы кто-то посочувствовал, пожалел... У тебя такого не бывает? (Помолчав.) Я же не железный. Работаешь, работаешь, делаешь, что -приказывают, но нельзя же так всю жизнь?.. А? Как ты считаешь?.. А если вдруг все изменится? Так же тоже бывает. Нет ничего вечного на этом свете. Правильно я говорю? Кому я тогда нужен? Ну что ты молчишь?.. Ты же добрый человек. (Встает.) Значит, не хочешь со мной говорить?.. Ну ладно...

Китти уходит к себе.

Появляются три помощника шерифа. Молча располагаются на некотором расстоянии друг от друга в точках, наиболее удобных для обстрела балкона.

На втором этаже появляется Хозяин. Путник и Вдова, все еще находящиеся под впечатлением от чтения "Ворона", не сразу его видят.

Хозяин (Путнику). Прошу, так сказать, прощения... Как говорится, не помешал?

Путник. Помешал.

Хозяин. Я на минутку... (Подходит к коляске, поправляет один из украшающих ее цветков и незаметно подбрасывает тетрадь, припрятанную в рукаве.)

Путник. Понравилось?

Хозяин. Что?

Путник. Стихотворение.

Хозяин. Какое стихотворение?.. А-а-а... Да я так просто... я же не любитель...

Путник. На всякий случай?.. Рука не удержалась?

Хозяин. Да.

Путник. По привычке?

Хозяин (менее уверенно). Да.

Путник. И так всю жизнь? Не надоело?

Хозяин (смущенно смеется). А что делать? Приходится...

Путник. Не так уж много ведь и осталось... Сколько тебе?

Хозяин. Тридцать пять...

Путник. Может, хватит уже?

Хозяин. Я стараюсь.

Путник. Вижу, как стараешься.

Хозяин. Ты прав, ты во всем прав!.. Я абсолютно согласен!..

Путник. С чем?

Хозяин. Со всем! Так больше жить нельзя! Я так тебе завидую... Ты молодец - никаких, как говорится, компромиссов... чист перед всеми... (Перехватывает взгляд Вдовы.) Я сейчас уйду... Две минуты... Просто хочется один раз высказаться, излить, как говорится, душу... (Путнику.) Можно?

Путник пожимает плечами.

Ты благородный человек. Я должен тебе сказать. Я ценю это... Мало кто ценит, а я ценю. И завидую. Потому что сам, как говорится, негодяй... Да, это так... Я хочу, чтобы ты знал, я в себе не заблуждаюсь. А тобой, как говорится, восхищен. Потому, что есть чем восхищаться. (В ответ на нетерпеливый жест Путника говорит быстрее.) Ты всегда вступался за слабых. Правильно?.. И не боялся смерти. Правильно?.. (Перечисляя, загибает пальцы.) Боролся за справедливость - это три?.. Делился последним - что четыре?.. И поэтому у тебя все хорошо: тебе благодарны, тебя любят. (Показывает на Вдову.) Тебя, как говорится, чтут и... это самое... Уважают... И так будет до конца... этих самых... дней твоих... Как ты к людям, так и они к тебе - уважение, как говорится, надо заслужить... А меня за что уважать? Не за что. Я в себе совсем не заблуждаюсь - как был" так и остался ничтожеством. А жизнь, как говорится, не обманешь, она каждому воздает должное. Поэтому у тебя есть все, а у меня ничего - ни любви, ни уважения, ни... этой самой... как ее?.. Уверенности. Поэтому я один, а у тебя есть она, Нора. Я сразу понял, что вы, как говорится, созданы друг для друга... Боже, как летит время. Будто вчера все было, а уж сколько прошло... Помнишь, как ты прогнал меня?