Ловцы фортуны - Каролин Терри

Корт вздохнул. Даже если Дани догадывается, кто мать Тиффани, вряд ли он когда-нибудь вновь встретится со своей племянницей. Нет, опасность исходила от Мэтью, именно Мэтью был виновен в том, что Корт отступил от одного из обязательных атрибутов светской жизни. Он не купил яхту и не совершил круиз по Европе, чем баловали себя другие аристократы. Он не мог рисковать и не хотел, чтоб Тиффани и Мэтью встретились лицом к лицу.

Но у Тиффани по ту сторону Атлантики были сводные брат и сестра — Филип и Миранда Брайт, дети Мэтью и Энн. Они представляли меньшую угрозу, так как трудно было вообразить, чтобы они знали о существовании своей американской сестры. Но когда Корт думал о них, он ощущал тревогу и неясное ощущение опасности, причину которых не мог ни понять, ни определить.

Он не понимал, что опасность исходит от него самого, от его слепой отцовской любви. Потакая малейшим прихотям и причудам девочки, а позднее девушки, Джон Корт вылепил характер избалованный и своенравный. Лишь старая нянька Тиффани предчувствовала беду. Она строго осуждала его постоянные уступки прихотям своей подопечной. «Мисс Тиффани на дурном пути, — говорила она сама себе, — потому что однажды ей захочется иметь нечто такое, что просто невозможно будет получить».

Глава третья

— Но, Фрэнк, — произнесла Тиффани тоном, которого тот всегда боялся. — Я хочу пойти.

— Бесполезно просить, — ответил он со всей твердостью, на которую только был способен. О Господи, ну почему Тиффани, подслушавшая их разговор, вбила себе это в голову? Это просто безумие. — Я уже сказал вам, что девушек туда не допускают.

Глаза Тиффани сияли. Вечеринка на яхте, куда не допускают девушек — это было непреодолимое искушение.

— Я могу одеться мужчиной. Вы одолжите мне костюм. Мы ведь почти одного роста.

В воспоминаниях Фрэнка возник образ Елены, родственницы Дани Стейна. Она носила мужской наряд во время рейда их отрада в ходе англо-бурской войны. В этой одежде ее нельзя было отличить от мужчины. Но женственную наружность Тиффани мужской костюм скрыть не мог. Он покачал головой:

— Не глупите! Вас разоблачат в десять секунд.

— Но я лишь несколько минут посмотрю со стороны в дверь или окно. И я ни с кем не буду разговаривать.

— Ни за что!

В ее голосе появились чуть ли не умоляющие нотки:

— Пожалуйста, Фрэнк, — просила она, касаясь пальцами его руки. — В субботу приезжают папа и Рэндольф, а вы возвращаетесь в Нью-Йорк. Это последний шанс вместе повеселиться.

— Нет, — в отчаянии ответил Фрэнк. — Надеюсь, вы понимаете, что сделает со мной ваш отец, если узнает об этом?

Тиффани убрала руку.

— Если вы не возьмете меня, — ледяным тоном объявила она, — я больше никогда не перемолвлюсь с вами ни единым словом.

Он смотрел на нее в полном ошеломлении, понимая, что она вполне способна выполнить угрозу. Потеря работы уже казалась ему менее страшной утратой.

— Хорошо, — наконец произнес он, — но всего один взгляд, а потом я отвезу вас прямо домой.

Она торжествующе рассмеялась. С Фрэнком, как и с ее отцом цель достигалась по одной и той же отработанной схеме. Она подводила разговор к моменту, когда им уже казалось, что она готова отступиться, и предъявляла ультиматум. И она собиралась остаться на вечеринке так долго, как ей заблагорассудится.

— Надеюсь, никто вас не хватится, — нервно заметил на берегу Фрэнк.

— В это время вряд ли кто-нибудь осмелится заглянуть в мою комнату.

На самом деле Тиффани вовсе не тревожилась, что их эскапада может выплыть наружу. И ее ничуть не беспокоило, чем подобная история может закончиться для Фрэнка.

В темноте молодой человек не мог разглядеть, хороша или нет маскировка Тиффани. Она была одета в его темный костюм, белую рубашку и темный галстук, а волосы были спрятаны под соломенным канотье. Она постоянно спотыкалась, так как ботинки Фрэнка оказались слишком большими и тяжелыми. Фрэнк невольно усмехнулся, наблюдая за ее неуклюжей походкой. Однако же его веселье быстро прошло, когда он увидел сияющую огнями яхту, стоявшую на якоре в заливе неподалеку от берега. Он был уверен, что яхта будет находиться далеко от берега, чтобы шум вечеринки не был слышен жителям Ньюпорта. Он сказал Тиффани, что девушек на подобные мероприятия не приглашают, но проблема заключалась в том, что туда не приглашали приличных девушек. Яхта с компанией американских аристократов на борту прибыла из Нью-Йорка. Подразумевалось, что на этой вечеринке мужчины могут вдоволь развлечься в узком кругу, забыв на короткое время о морали и соблюдении приличий.

К облегчению Фрэнка лодочник не обратил ни малейшего внимания на Тиффани, спускающуюся в шлюпку, а когда они добрались до яхты, девушка легко и непринужденно поднялась по веревочному трапу. Но теперь, когда они стояли на ярко освещенной палубе, опасность разоблачения вновь стала реальной. Фрэнк потянул Тиффани в тень, и, двигаясь по палубе быстро и бесшумно, подвел ее к окнам большого салона.

— Только одну минуту, — распорядился он, — а затем я отвезу вас домой. Мы скажем лодочнику, что вам стало дурно.

Тиффани не слушала. Ее глаза, ставшие огромными, словно блюдца, не могли оторваться от происходящего внутри. Она никогда не видела ничего подобного, но даже на расстоянии, через оконное стекло, смогла ощутить атмосферу салона — раскованную и утонченно порочную.

Сам по себе салон не был чем-то необычным, хотя яхта недавно была перестроена по последнему слову техники: было установлено даже электрическое освещение. И мужчины были знакомы — Тиффани узнала некоторых из них. Однако на них были вечерние костюмы и они сидели с непокрытыми головами, так что она с сожалением поняла, что не сможет войти внутрь, ведь ее шляпа будет выглядеть крайне неуместно. Но что-то в выражении их лиц лежало за пределом жизненною опыта Тиффани. Она видела их расслабленные, доверительные улыбки, откровенные взгляды и вольные жесты, слышала громкие шутки и несдержанный смех. И девушки… Красивые девушки в смелых нарядах с низким вырезом, которые курили, пили и прижимались к своим спутникам. За столиками шла карточная игра, а в центре салона крутилась рулетка.

Тиффани жадным взглядом впитывала эту картину, каждую ее деталь, отзываясь на все увиденное сердцем душой и телом. Она стремилась в этот мир от нудных светских приемов и уроков бриджа! Люди в салоне жили, по-настоящему жили, но ее не допускали в эту жизнь, потому что она была девушкой. Она поняла, что эти женщины не леди, но ей нравилась их раскованная манера держаться. Тиффани, вспоминая скуку и фальшь светского общества, не могла осуждать мужчин, оказавших им предпочтение.

Ее захлестнуло чувство обиды и зависти, готовое прорваться наружу.

Фрэнк потянул ее за локоть.

— Нет-нет, подождите, — прошептала она. — Еще немного, пожалуйста!

И тут она увидела Рэндольфа.

Сначала она решила, что ошиблась. Он должен был прибыть в Ньюпорт лишь на следующий день вместе с ее отцом. И уж, конечно, его участие в подобных сборищах трудно было представить. И все же это был Рэндольф. Рядом с ним сидел незнакомый мужчина и две девушки. Вдруг Тиффани увидела, как рука спутника Рэндольфа скользнула в вырез платья одной из девушек и принялась ласкать ее грудь. Увлеченная, почти загипнотизированная, Тиффани увидела, как Рэндольф накрыл своей холеной рукой руку второй девушки и наклонился к ней. Он хочет поцеловать ее, подумала Тиффани и ощутила странное возбуждение и смущение.

Рэндольф с силой прижал к себе девушку, и Тиффани вздрогнула точно так же, как и та. Рэндольф не поцеловал ее, он укусил девушку в шею да еще так сильно, что его зубы оставили на коже красную метку. Девушка резко отпрянула, на ее лице появилось выражение страха и боли. Тиффани тоже испугалась, испугалась неестественной белизны лица и губ Рэндольфа, странного блеска его темных глаз, зла, которым, казалось, он весь светился. И в этот момент он повернулся к окну.

Тиффани отшатнулась и бросилась бежать. Она не знала, видел ли ее Рэндольф, она лишь хотела оказаться как можно дальше от этой сгустившейся, всепроникающей атмосферы зла и порока. Ничего не замечая вокруг, даже не слыша за собой шагов Фрэнка, она быстро перелезла через поручни у борта яхты. Тиффани била дрожь, ноги казались ватными, а тяжелые неуклюжие ботинки тянули вниз по трапу, едва не сваливаясь при каждом шаге. Она так спешила покинуть яхту, словно речь шла о спасении, и лишь внизу заметила, что шлюпки нет. Лодочник вернулся на берег за новыми гостями.

Судорожно вцепившись в трап, задыхаясь от страха, Тиффани чувствовала, что ее колени подгибаются от предательской слабости. Над собой она увидела встревоженное лицо Фрэнка, перегнувшегося через борт, но не могла и пальцем шевельнуть. Впервые в жизни Тиффани была так сильно ошеломлена, что не могла сообразить, как надо действовать. Она повернула голову и посмотрела на океан, скрытый ночной тьмой, и тут в горле у нее пересохло. Громадная яхта, возникшая словно ниоткуда, двигалась прямо на нее.