Алмазное ассорти - Наталья Александрова

– Да, конечно! – Галина вскочила с места.

– И вот еще что… – вспомнил Маркиз, – как фамилия той девицы из банка, вы сказали Алена…

– Какая-то птичья фамилия. – Галина поморщилась, – не то Куропаткина, не то Перепелкина… съедобная такая птица…

Высадив клиентку возле ее машины, Леня не спеша тронулся с места. Настроение у него было не слишком бодрое. Если быть честным с самим собой, он боялся Лолы. Узнав о новом деле, Лолка начнет скандалить. Она и так-то не любит работать, а тут еще такая сомнительная история. Найти сбежавшего мужа! Если так дальше пойдет, скажет вредная Лолка с усмешкой, то скоро придется тебе, Ленечка, искать пропавших собачек и сбежавших по весне котов. И будет, в общем-то, права.

Но… во-первых, не хочется обижать Рудика. Рудик знал все о финансовых потоках, текущих в нашем городе и вне его пределов. Рудик знал все про финансовых магнатов, банкиров, владельцев крупных компаний, чиновников, занимающих высокие посты. Рудик был в курсе всех начинаний, крупных проектов и инвестиций. Рудик умело анализировал и обобщал свои знания. И самое главное – этими знаниями он охотно делился с Маркизом. За символическую плату – обед или ужин в хорошем ресторане. Рудик Штейман любил поесть.

В общем, такого человека не следовало обижать отказом.

Леня тяжко вздохнул и решил отложить трудный разговор с Лолой на потом. А пока навестить бывшую секретаршу Павла Николаевича Стрешнева, благо она живет почти рядом, вон в тот переулок свернуть, а там совсем близко.

Леня оставил машину на стоянке и пешком подошел к дому Марины Константиновны. Когда до подъезда оставалось метров пятьдесят, дверь подъезда распахнулась и женщина в куртке с капюшоном выкатила на улицу коляску.

Маркиз пригляделся к ней.

Круглое лицо, близко посаженные бледно-голубые глаза… только выражение лица было совсем другим – вместо суховатой строгости оно сияло чистым, незамутненным счастьем. Несомненно, это была бывшая секретарша Павла Стрешнева, не нужно и с фотографией сравнивать.

Леня уверенно двинулся навстречу Марине Константиновне. Женщина скатила коляску с тротуара, чтобы перекатить ее на другую сторону, но в это мгновение из-за угла дома, бешено треща мотором, вылетел мотоцикл. Железный конь летел прямо на коляску. Столкновение казалось неизбежным.

Глаза Марины полезли на лоб, лицо покрылось смертельной бледностью, рот раскрылся в беззвучном крике. Она вцепилась в ручку коляски, пытаясь выкатить ее из опасной зоны…

Леня коршуном бросился к коляске и мощным рывком втащил ее обратно на тротуар. Мотоцикл, рыча и кашляя мотором, пронесся мимо и тут же скрылся за поворотом.

– Ох! – Женщина вытерла пот со лба, лицо ее снова порозовело. Она нагнулась над коляской, убедилась, что ребенок не пострадал и даже не проснулся, проворковала что-то ласковое и только после этого повернулась к Маркизу.

– Как я вам благодарна! – проговорила она искренне. – Если бы не вы… я просто не знаю, что бы могло случиться!

– Да уж, от этих мотоциклистов одни неприятности! – Маркиз бросил неприязненный взгляд в ту сторону, откуда еще доносился затихающий рев мотора. – Мало им того, что они своей собственной жизнью рискуют, они и другим людям угрожают!

– Да что – людям! – подхватила женщина. – Этот подонок мою лапочку чуть не задавил! Утеньки, моя синичка! Моя трясогузочка! Не бойся, бабуля не даст тебя в обиду! – и она ласково засюсюкала, наклонившись над коляской.

Маркиз тоже заглянул в коляску и увидел довольно обыкновенного ребенка, который мирно спал, не обращая внимания на царящее вокруг него волнение.

– Какая хорошенькая девочка, – проговорил он, придав своему лицу умильное выражение.

– Девочка?! – Марина Константиновна возмущенно повернулась к нему. – Где вы видите девочку?

– Ох, извините! – Леня на мгновение растерялся. – Вы сказали – лапочка, синичка, вот я и подумал…

– Глупости какие! Мало ли как я его называю? Меня вот в детстве называли зайчиком – это что, значит я была мальчиком, а потом провела операцию по перемене пола? Вы что – не видите, что это парень? Сразу понятно, что вы ничего не понимаете в маленьких детях! Это же пацан! Мужичок! Настоящий мужчина! – и она снова нежно защебетала, склонившись над коляской.

– Извините! – повторил Маркиз. – Я в первый момент не разобрался, но теперь ясно вижу, что это мальчик! Но позвольте заметить, хоть он и мальчик, но он удивительно похож на вас!

– Вы находите? – Голос Марины Константиновны потеплел, на щеках проступил румянец.

– Я просто уверен! Вы посмотрите – этот лобик, эти щечки… ну просто ваша уменьшенная копия!

– Да, мне тоже так кажется! – Женщина счастливо зажмурилась. – Это у него глазки закрыты, а когда он проснется, вы еще не то увидите… глазки у него точно мои!

– И носик! – добавил Маркиз проникновенно, хотя крохотную розовую пуговку еще и носом-то назвать можно было только с большой натяжкой.

– Да, вы правы! – радостно подхватила женщина. – Вы не представляете, какое это счастье – внук! Я только сейчас поняла, зачем родила сына! Растила его одна, мучилась, не спала ночами!

– Зачем же? – переспросил Леня.

Хотя ответ был ему ясен, он должен был доставить Марине Константиновне удовольствие.

– Чтобы он подарил мне моего ангелочка, моего Глебушку! – И она снова заворковала над коляской.

Посюсюкав над ней минуту-другую, она заметила, что Маркиз все еще не уходит, повернулась к нему и проговорила:

– Еще раз огромное вам спасибо! Я вам так благодарна! Я вам чем-то могу помочь?

– Вы знаете – да! – Маркиз внимательно пригляделся к ней. – Вы случайно не Марина Константиновна Свиридова?

– Да, это я. – Женщина подозрительно взглянула на него. – А вы кто такой? Откуда вы меня знаете?

– Я расследую исчезновение вашего бывшего шефа, Павла Николаевича Стрешнева…

– Вы? – Женщина еще больше насторожилась. – Вы совершенно не похожи на милиционера… то есть на полицейского!

– А разве я сказал вам, что я из полиции?

– Вы сказали, что расследуете дело…

– Совершенно верно! Я – дознаватель страховой компании, с которой работает банк, где Стрешневы держали свои деньги. Думаю, вы знаете, что большая часть денег пропала, и мне поручено выяснить обстоятельства этого дела…

– Ах, страховая компания… – Выражение лица Марины Константиновны снова переменилось. – Да что же я с вами так разговариваю?! Вы спасли моего Глебушку, а я к вам с недоверием…

Женщина вздохнула:

– Понимаете, после того как пропал Павел Николаевич, у меня были большие неприятности… меня уволили… жена Павла Николаевича была ко мне так несправедлива! Она бросила мне в лицо совершенно беспочвенные обвинения! Она назвала меня… я даже не хочу повторять эти слова!

– Ну… – осторожно сказал Леня, – нельзя судить женщину в ее положении слишком строго. Она ведь потеряла многое… И так неожиданно…

– Возможно, вы правы, – сухо согласилась бывшая секретарша. – Хотя теперь я ей, пожалуй, даже благодарна – ведь благодаря тому что она выгнала меня с работы, я могу проводить больше времени с моим птенчиком, моим зайчиком, моим Глебушкой… – Она снова склонилась над коляской и заворковала, потом опомнилась и проговорила, покосившись на Маркиза:

– Не знаю, зачем я вам все это рассказываю, вы здесь совершенно ни при чем! Задавайте мне любые вопросы, я постараюсь помочь вам всем, чем могу!

Она огляделась по сторонам и добавила:

– Я бы вас пригласила домой, но мне нужно еще погулять с Глебушкой, хотя бы час…

– Конечно, я понимаю! – заторопился Маркиз, сознавая, что железо надо ковать, не отходя от кассы, и учитывая переменчивый характер собеседницы. – Я с удовольствием прогуляюсь с вами! Тем более такая хорошая погода…

Марина Константиновна покатила коляску по тротуару, с гордостью поглядывая на встречных женщин соответствующего возраста. Маркиз пошел рядом с ней, задавая вопросы:

– Скажите, каким человеком был Павел Николаевич? Вы как его секретарь должны были знать его лучше всех…

– Почему – был? – покосилась на него женщина. – Не нужно употреблять это слово – был, еще сглазите. Павел Николаевич – замечательный человек! Он всегда был ко мне внимателен, помнил о моем дне рождения, делал мне небольшие приятные подарки, не заставлял перерабатывать… Да, вы правы, я очень хорошо знала его… то есть знаю… – Она смешалась. – Ведь я работала с ним много лет… Вот что я вам скажу – эта женщина, его жена, совершенно о нем не заботилась! Их брак… в общем, она жила для себя, он много работал, а она…

– Вот как? – заинтересованно переспросил Маркиз. – Так, может быть, у него был кто-то еще? Какая-то другая женщина?

– Что?! – В голосе Марины Константиновны зазвучало праведное возмущение. – Это сплетни! Это беспочвенные слухи! Уверяю вас – у него не было никакой другой женщины! Уж я-то непременно заметила бы, если бы что-то было!