Бэтмен - Билл Флэш

Ноги.

Изящные женские ноги, затянутые в темные чулки, необычайно красивые, а потому — незнакомые, вытянулись вдоль его стола.

Все остальное закрывал развернутый номер «Тайм».

Явление ног было неожиданным, хотя и приятным.

Некоторое время Нокс пялился на них молча.

— Привет, ноги! — сказал он наконец и улыбнулся.

Газета отъехала в сторону, открывая симпатичное лицо, приветливо смотрящее на журналиста из-под темных очков.

«Ну и ну! — поразился Нокс, — вот вам и сенсация редакционного масштаба! Откуда же могло взяться это диво?»

Газета мелькнула в воздухе и плавно опустилась на стол, открывая на всеобщее обозрение свой заголовок.

— Смотрю ваш материал, — кивнула в сторону газеты девушка. Возникшая на ярких губах улыбка показалась Ноксу неотразимой — а уж он-то знал в них толк (и в губках, и в улыбках).

— А я — ваш, — игриво отозвался он, гладя взглядом стройные ноги. Да-да-да…

Девушка снова кивнула, и ноги нырнули под стол.

«Жаль», — отметил про себя Нокс.

— Я — Вики Вейл.

Имя было Ноксу знакомо — не прошло и секунды, как он уже вспомнил где и когда его слышал.

— Вики Вейл, фотограф, — повторил он. Сама мысль о фотографии натолкнула его на новую шутку. — Боюсь, что для того, чтобы снимать меня нагишом нужен длиннофокусный объектив.

Что поделать, Нокс не был профессиональным юмористом.

Вики вежливо улыбнулась.

Ей было почему-то жаль этого чудака.

— Я только что из Кортанативу, — произнесла она. — Там мне пришлось многое снимать…

— А что привело вас сюда? — поспешил задать вопрос Нокс. Перемена темы разговора его устраивала.

— Хочу познакомиться с животным миром Готэм-Сити, — небрежно ответила она.

— С животным миром? — изобразил на лице удивление Нокс. — С каким же именно?

Он уже догадался, что она скажет. И не ошибся.

— Ну, например, с летучими мышами, — так же шаловливо пояснила она.

Эти новые шуточки коллег, натравивших на него (разумеется, для очередных насмешек) еще и эту очаровашку, разумеется, вызвали у Нокса легкий приступ раздражения.

Если они так тупы, пусть смеются сами, но зачем же впутывать сюда еще и посторонних?

— Кто вас послал? — Нокс взглянул девушке в глаза.

Вики улыбалась. Искренне и доброжелательно.

— Никто, — просто ответила она.

Нокс недоверчиво покривился. Хотелось бы верить…

— Правда?

— Мне понравились ваши материалы, — обезоруживающе улыбнулась Вики. И я… Я люблю летучих мышей.

Вики скромничала — она любила вообще все необычное. С раннего детства она никак не могла истребить в себе веру в сказку и многим была готова пожертвовать, чтобы доказать свою правоту. Временем — во всяком случае.

В отличие от большинства других материалов о сверхъестественном этот казался ей, хоть и несколько скромным, но — достоверным.

— Да? — иронически переспросил Нокс.

Вики окинула оценивающим взглядом его фигуру.

Нужно ли объяснять этому человеку подробности своих планов или достаточно короткого сообщения о них?

После недолгого размышления Вики решила остановиться на втором варианте.

— Мои фотографии — и твой текст: у нас по-лучится потрясающий материал!

«Фотографии? — дернулось в груди сердце Нокса. — А ведь именно их, мне, пожалуй, и не хватает!»

Если Вики не шутила, для него такая помощь оказалась бы неоценимой. О том, как везло этой девушке на неожиданные кадры, по редакциям ходили легенды.

— Хорошо… — задумчиво протянул журналист. — Но пока ты единственная, кто верит в него. Я собирался в первую очередь доказать, что у Гордона есть досье на Летучую Мышь. Сам комиссар в этом ни за что не признается.

Вики снова улыбнулась. По выражению ее лица можно было подумать, что искомое досье давно уже лежит в ее изящной сумочке среди косметики и пузырьков с духами.

— Сегодня у Брюса Вейна будет вечер. Мы сможем расспросить комиссара Гордона прямо там.

Глаза Нокса слегка округлились.

Что ни говори, а голова у Вики работала: в присутствии людей уважаемых и солидных (а кто еще мог собираться в доме у миллионера?) комиссару не удалось бы просто уйти от ответа.

Полицейский мог соврать журналисту на улице, мог послать его подальше, но в таком случае весь высший свет Готэма пришел бы Ноксу на помощь. Великое дело — общее любопытство!

А если еще при этом заполучить в союзники самого хозяина дома…

— Он будет там? — не веря себе, переспросил Нокс и получил очередную улыбку в ответ.

— Да.

Нокс вздохнул. Только сейчас он понял, что эта надежда — не более, чем иллюзия.

В первую очередь в дом к миллионеру не просто попасть: зачем ему нужны всякие журналисты?

— Но меня, по-моему, забыли пригласить, — несколько раздосадованно проговорил он: кому не обидно расставаться с улыбнувшейся было надеждой?

— Вот так?

Голос Вики прозвучал насмешливо.

На этот раз Нокс почувствовал легкую обиду: если бы с этого их разговор начался, было бы легче… Но сперва подразнить хорошей перспективой, а в самый последний момент сунуть под нос фигу — от этого попахивало подлостью.

Вики взяла в руки сумочку и, не спуская с лица Нокса дразнящих, чуть прищуренных глаз, небрежным жестом достала два листка бумаги.

Нокс не поверил своим глазам: красивая ручка сжимала приглашения на званый вечер.

На этот самый вечер.

— Да? — посмотрел на Вики журналист.

Вики довольно хмыкнула. Она любила производить на других подобные эффекты.

«Еще одна такая шутка — и он в меня влюбится. Если еще не успел сделать это», — заметила она про себя.

Она была недалека от истины.

— Да! — торжествующе произнесла девушка.

Нокс смотрел на нее, как на некое чудо.

Ей это нравилось.

— Выходите за меня замуж! — восхищенно произнес Нокс. Пока это было всего лишь шуткой, но только процентов на пятьдесят.

Да, веселая бы сейчас вышла история, если бы Вики вдруг объявила, что приглашение предназначено для кого-то другого…

— Нет, — вызывающе глядя ему прямо в глаза, ответила девушка.

Она поняла его достаточно хорошо.

— А ужином меня угостишь? — все так же полушутливо продолжил журналист.

— Да, — махнула она в воздухе билетиками.

— Я много не ем, — восхищенно закончил Нокс.

Наверное, в любом мало-мальски уважающем себя городе найдется хоть один миллионер-оригинал. Богатый чудак из Готэма отличался от них разве что относительно молодым возрастом.

Впрочем, зал, предназначенный для приемов, о его странностях ничего не говорил.