Падение в ничто - Александр Александрович Мишкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чудища замерли, наблюдали, как парень поднимается, сжимает обеими руками топор. Происходящие события выбили из головы все мысли. Теперь Дима действовал согласно инстинктам. В подобной ситуации у предков и животных было лишь два пути: бить или бежать. Чудовища казались нереальными, события карикатурой. Дима не боялся драки с монстрами, не испытывал страха, всё человеческое оставило его, он превратился в оголённый нерв, инстинкт.
Бить или бежать – это всё, что осталось. Решение пришло само. Сильный, широкий и уверенный, он сжал топор так, что пальцы побледнели.
Дима закричал и бросился на врага.
Увесистое лезвие топора вошло в лысое темечко одной из химер. А потом ещё и ещё. Монстр обмяк и плюхнулся на землю. Второй урод, что просто стоял и наблюдал, увидел, как Дима расправился с его братом, встал на задние лапы и вытянулся во весь рост, схватил лысый череп двумя громадными лапищами.
Казалось, будь у него рот, оно бы завыло. Мозг Димы заработал как сумасшедший, накидывал всё больше и больше вариантов действия. Адреналин струился по венам и, будто древний викинг, Дима бросился на последнего Сизифа, в один прыжок преодолел труп лежащей твари. Чудище всё ещё стояло, держало обеими руками голову, когда воин был уже рядом. Макушка парня едва доходила до груди чудища. Одним мощным и резким движением он ударил монстра топором в грудную клетку. Лихо опустило руки и взглянуло на рану в груди, а затем посмотрело в лицо Димы. Мёртвые и чёрные глаза встретились с блестящими карими. Дима продолжал держать оружие. Тварь не реагировала. Тогда он резко вытащил топор и саданул чудище по левой коленке, почувствовал, как лезвие проходит через плоть монстра, будто нож проходит через тесто. Сизиф замахал руками и прыгая на одной ноге стал пятиться назад. Вторым резким движением Дима обрубил вторую ногу, и, как только монстр упал, взобрался на его тощую и костлявую грудь, и саданул вражину прямо между глаз. Башка рассеклась пополам, и кочегар почувствовал, как топор вошёл в землю по самый обух. Ещё одна скотина была обезврежена. Дима выпрямился. Он ворочал головой в разные стороны, ожидал увидеть ещё новых монстров, но их не было. Слегка придя в себя, сознание пришло в норму, мозг подкинул план действий. Пока их тела исчезнут, он успеет подкараулить новую партию… если она появится…
У инструментального шкафа лежала канистра с растворителем. Дима сбегал за ней, вернулся. Тела монстров испарились. Не теряя времени, он открутил крышку канистры и выливая её содержимое, побежал через лестницу и проём к ёмкости, из которой, как было указано в рассказе кочегара прошлого, выбирались на свет твари.
Дима хоть и проработал три года на заводе, но всех особенностей станции не знал. Ему казалось, что ёмкость пуста, просто памятник некогда успешного производства, но он заблуждался. На дне двухсот литровой ёмкости, находился старый, старше Димы, остаток не выкаченного лака, что за годы под землёй наполнил резервуар ядовитыми и легко воспламеняющимися парами.
Растворитель щипал нос, обильно покрывал поверхность крышки. Вскоре в канистре ничего не осталось. Парень смотрел на блестящий, в свете фонаря слой растворителя. Твари могли появиться в любой момент.
Дима выбежал из приямка, рванул к площадке хранения отходов, схватил пропитанный лаком фильтр патрон. С продолговатого цилиндра с отверстием капал лак, когда он открывал дверку печи, чтобы поджечь. Пламя мигом схватилось, поднялось к руке Димы. Времени не осталось. Твари вот-вот появятся вновь неизвестно сколько их будет в этот раз. Дима поднял ногу на ступеньку лестницы в приямок, когда увидел перед собой ужасную картину.
Везде где только можно, в поле зрения, на Диму смотрело множество десятков пар чёрных безжизненных глаз. Твари были повсюду. Двадцать, тридцать… На каждом свободном клочке земли.
Чего ещё не знал Дима, так это того, что крышка ёмкости обладала герметичностью благодаря толстой плёнке из старого лака и пыли, что покрывали металл. Своеобразная кожа появилась не сразу. Металл крышки успел хорошо проржаветь и покрыться в некоторых местах трещинами, прежде чем слой лака и грязи закупорил все пробоины.
Твари ждали, и тогда Дима сделал то, что задумал. Он метнул горящий фильтр патрон к крышке ёмкости, поверх лысых голов. Цилиндр упал, и за плотным рядом монстров, сотня искр взметнулась в небо, зацепили растворитель. Те чудища, что стояли рядом с ёмкостью, начали в ужасе отстраняться от огня, но их собратья стояли неподвижными колоннами, не позволили тем избежать пламени. Тощие тела уродов извивались, покрывались волдырями, таяли. Старый лак так же начинал плавиться, загораться. Герметичность ёмкости нарушилась, многолетние пары вырвались наружу.
Хлопок был такой силы, что Дима от неожиданности упал с лестницы на жопу. Крышку подкинуло на метров сто в воздух. Громадный столб огня поднялся за ней. Будто ракета отправилась к межзвёздному пространству, крышка улетела куда-то в темноту. Твари у крышки упали, те что горели, извивались и плясали. Дима поднялся на ноги. Поднял топор. Скривил гримасу ярости. Приготовился сам не зная к чему.
Виски жгла страшная боль. Сердце готово было вырваться из груди и само покинуть место предстоящей бойни. Время замедлилось. Твари не шевелились. Вдруг чей-то грубый и хриплый голос раздался за спиной Димы:
– Ты какого хуя тут устроил?!
Но Дима ничего толком не разобрал. Он обезумел. Человек превратился в оголённый нерв. Струна, натянутая до предела. Он повернулся и рефлекторно, наугад, ударил туда откуда примерно донёсся звук. Последнее, что он увидел, прежде чем провалиться во тьму, было разъярённое лицо начальника караула. Дима ударил мужчину тупым лезвием прямо в козырёк белой каски. Лезвие соскочило и садануло охранника по касательной в лицо. Дима успел различить, как вскрытая и ужасная рана обнажает небольшой кусочек окровавленного черепа. Что произошло дальше, Дима не досмотрел. Он почувствовал лёгкий укол страха. До сознания долетел лишь обрывок произошедшего.
Охранник и монстры пропали. Что-то произошло. Топор пропал, и рука не чувствовала металла. Кто-то выключил освещение и только огонь, из трёх, почему-то, раскрытых дверок печи освещал не большой участок площадки, плясал тенью на чёрной земле.
Он осмотрелся. Шок от бойни уходил. Всё ещё на станции. Только стены, ржавые и облезлые, с лоскутами красно-коричневой краски, были абсолютно чёрными. Всё вокруг было точно таким же как до этого. Бочки, землистая корка под ногами. Темно. Единственным источником света была печь, то
