Блядь ненаглядная 2 - Мануэль

— Ты про что? — не понял Димка; потом дошло. — Про того длинного?

— Да. Зачем ты у него... сосал?.. — Костик ткнулся носом в карты, скрывая от Димки смущённые глаза.

— Мне нравится, — просто ответил Дима. — А что?

— Тебе не противно? Ребята говорят, что так только пидары делают...

— Много они понимают, — у Димки дрогнуло сердце. — Сами, наверное, не отказались бы. Еще карту?

— Не, хватит. У меня, щас, сколько это... Семь и восемь, пятнадцать... Маловато...

— Ну, так возьми еще одну, вдруг повезет!

Костик задумался на секунду:

— Ладно, давай! О, шестерка! Здорово! У меня двадцать одно!

Костя обрадовался. У него впервые выпал точный набор. Димка не преминул этим воспользоваться:

— Ну, тогда с меня приз!

Он быстро преодолел разделявшее их расстояние и привлек к себе мальчишку.

Карты трепещущими бабочками слетели на ковер и лишь пиковый король задержался у Димки на колене и посмотрел сурово.

Димка смахнул его.

Не мешай!

Димка ткнулся лицом в мягкие волосы Костика и вдохнул приторный цветочный запах:

— Ты чем это голову мыл?

— Маминым шампунем, а что? — встревожился Костя.

— Запах… обалдеть, я аж поехал...

— Куда поехал? — засмеялся Костик.

— Откуда я знаю, я еще не вернулся...

У Димки и вправду чуть закружилась голова, от такой опасной близости теплого и податливого мальчишечьего тела.

А ведь они ещё едва знакомы…

Димка повел губами вниз. Вниз, к ложбинке на тонком затылке. Костик поежился от щекотки и затих.

Теперь на шейку... И к подбородку... Таким кружным путем Димка подобрался к губам Костика и прижался к ним. Его рука тем временем расстегивала верхнюю пуговку...

Дыхание у Костика стало прерывистым и учащенным; глаза закрылись.

Рубашка плавно скользнула с плеч. Димка отбросил её к картам. Потом потащил вверх майку и Костик послушно поднял руки.

Димкины пальцы стали исследовать спину и наткнулись на торчащие лопатки. Поглаживая их, Димка поразился их остроте и тонкости.

Они напоминали растущие крылышки.

— Ну ты чего? — тихо спросил Димка, когда его попытка оттянуть резинку «спортивок» потерпела неудачу. — Стесняешься, что ли?

— Так, немного... Может, не надо?

— Как знаешь, — обидчиво сказал Димка, но рук не убрал.

Костик посидел чуть-чуть, повздыхал. Его возбуждение победило стеснительность, и мальчик обмяк. Димка почуяв, что напряжение спало, попросил:

— Встань.

Спустя несколько секунд Костик остался в одних трусиках.

Димка обнял мальчика за бедра и сунул ладони под резинку.

— Ты тоже... — все еще стесняясь, сказал Костик, чтобы не оставаться в одиночестве в такой важный момент.

С застывшей улыбкой на губах, Димка снял трусы. Костик последовал его примеру и они оба остались без… всего.

Отстранившись, Дима несколько долгих мгновений разглядывал переминающегося мальчика, стараясь запомнить каждую частичку его тела.

Гладкий упругий животик. Тощая грудь. Тонкие и такие нежные руки...

Но больше всего его взгляд останавливался на вставшем во весь свой небольшой рост членике. А был он у Кости просто красавчиком. Темноватая головка выглядывала из-под съехавшей кожицы большим циклопьим глазом с дырочкой вместо зрачка.

Все, хватит издеваться над собой, да и над Костиком!

Димка вновь положил ладони на тепленькие костлявые бедра и привлек мальчишку к себе поближе.

Все тот же обалденный запах исходил отовсюду и Димка прижался лицом к самому заветному месту, и ощутил на своей щеке упругий столбик. Поддев носом мешочек с яичками, Димка влез под них носом, прижимая Костика вплотную к себе.

Костик не сопротивлялся, он покорился чужой воле и собственному желанию.

Димка провел язычком там, в самой глубине, и уж оттуда повел вверх, к трепетно вздрагивающему в нетерпении столбику.

Костик выгнулся вперед, хоть казалось, дальше некуда, а Димка втянул наконец членик, вбирая вкус соленого молока.

Да, молока. Свежего-свежего.

И так хочется обнимать этот членик, пока хватает дыхания… водить языком по гладкой головке, высвобождая ее из-под нежнейшей кожицы.

Костик дрожал, хотя в комнате стояла духота. Было жарко-прежарко, словно в перегретой сауне… Но дрожал он не от холода… Его тело содрогалось от неземного удовольствия. Душа витала где-то в небесах…

Димка отстранился. Костик недоумённо, затуманенным взглядом посмотрел на него.

Уже всё?

— Ну? — с видом мастера, починившего скрипку Страдивари, спросил Димка.

— Здоровско...

Костик слегка покачнулся, всё ещё не до конца придя в сознание.

— Рукой вообще не так... – сообщил он тихо.

— И давно ты... Рукой?..

— Не, не очень. Меня только научили, в лагере. Я летом на море был. А теперь я… тоже…?

Этот вопрос застал Димку врасплох. У него уже всё дымилось и кипело. С того момента, как Костик ответил, он как бы невзначай, подёргивал двумя пальцами, свой, уже почти настоящий мужской член.

— Я не знаю... Если хочешь... Я заставлять не буду…

Костик опустился на коленки, покосился на вставший перед ним «сувенир», и осторожно провёл пальчиком по влажной головке.

Димку бросило из жара в холод...

Костик, набрав воздуху, потянул вперёд губы, и обхватив ими Димкин член, замер, привыкая к новым ощущениям…

В голове опять заклубился туман. Не было никакого отвращения. А то что было, было невозможно описать словами…

Нет, это не та здоровенная балда девятиклассника... Это совсем другое…

Костик очнулся и стал повторять всё то, что делал с ним Димка. Он водил по члену губами, ласкал языком головку… Димка положил ладони на щёки мальчика и стал потихоньку руководить его действиями, подсказывая, когда быстрей, когда медленней, когда надо остановиться...

Волна...

Нарастала знакомая волна крайней точки наслаждения...

Вот сейчас, совсем сейчас… брызнет...

Не в силах отстранить увлекшегося Костика, Димка тихонько застонал. Его тело сотрясла сладкая судорога... и в рот мальчика проникли капельки теплой, тягучей и приторной на вкус жидкости.

Костик машинально глотнул, а Димка, тут же усадив его себе на колени, принялся попеременно гладить его живот и спину. Мальчик, ластясь зажмурился и почти замурлыкал.

— Котик мой... Котик... — шептал Димка, полностью отдавшись томившей его нежности.

Они слились в поцелуе. В бесконечном поцелуе, способном избавить от остатков стыда и поглощавшие все силы... Но... Всему на свете приходит конец...