2012. Точка перехода - Роман Злотников

– Девчонки? Какие?

– Ну из нашей группы. Спрашивали, откуда оно у меня.

– И что ты сказала?

Этот допрос, похоже, стал Татьяне надоедать. Она насупила выщипанные брови и недовольно дернула плечиком.

– Да что ты все выспрашиваешь? Я что, обязана перед тобой отчитываться?

– Тань, ради бога, – взмолился Михаил, – я тебе сейчас не могу всего объяснить. Я и сам не знал, что все так важно, когда кольцо тебе давал. Просто… ну расскажи мне все.

– Да что всё-то?

– Ну кто и как этим кольцом интересовался. Мне очень надо знать, честно!

Татьяна недоуменно пожала плечами.

– Я уже рассказала. Девчонки интересовались. Я сказала, что мне парень дал поносить. Они поохали по поводу – какое интересное кольцо да какое оригинальное. И все… вроде.

– Вроде?

– Ну, еще Эдуард Эммануилович тоже вскользь упомянул… – нерешительно произнесла Татьяна.

– Эдуард Эммануилович?! Какой еще Эдуард Эммануилович? – насторожился Миша.

– Ай… да преподаватель. Он вообще не на нашем потоке. Подменяет иногда, когда завкафедрой занят или в командировке. Представительный такой мужчина. Молодой, с бородкой. Только сноб. Все время нос кверху. А тут вдруг начал мелким бесом рассыпаться: «Ой, Танечка, вы сегодня просто обворожительны!», «А какое у вас оригинальное колечко!» Фу, козел! – Татьяна сморщила нос. – Я даже после перерыва пересела на последний ряд, чтобы больше не цеплялся. И кольцо сняла. Так он все равно пялился и улыбочки пускал.

Михаил помрачнел. Татьяна улыбнулась и, протянув руку, взъерошила ему волосы.

– Ну ты чего? Мне же никто не нужен, кроме тебя. Я бы и рассказывать об этом не стала даже, потому как чепуха все. Сам же пристал: расскажи да расскажи, кто про кольцо спрашивал!

И Миша почувствовал, как его губы сами собой расплываются в дурацкую улыбку. Танька заговорщицки покосилась на закрытую дверь в большую комнату, из которой доносился шум телевизора, а потом быстро прильнула к нему и впилась в его губы жарким поцелуем…

К Седому Миша вернулся где-то через полчаса. Тот стоял на том же месте.

– Кольцо у тебя? – мрачно спросил он.

– Ну да, ничего с ним не случилось. Вот, держи.

– Это мы еще посмотрим, – пробормотал Седой и, не взяв кольцо, резко развернулся и двинулся прочь, на ходу бросив: – Пошли.

Дома у Седого никого не было. Они, не раздеваясь, прошли в его комнату. Седой молча скинул куртку и, снова достав из ящика тот самый кусок то ли кожи, то ли материи, разложил его на столе и требовательным жестом протянул руку к Михаилу. Тот покорно отдал кольцо.

Седой включил яркую настольную лампу, снова покрутил кольцо в пальцах, а затем опять положил кольцо на подложку и провел над ним рукой. Михаил вновь увидел радужное сияние.

– Кто интересовался кольцом? – глухо спросил Седой.

– Ну… девчонки в группе, – начал Михаил, – и еще преподаватель какой-то. Эдуард Эммануилович. То есть он про кольцо спрашивал, а чем на самом деле интересовался – кольцом или Танькой, – я не понял.

Седой резко развернулся к нему так, что Миша даже отшатнулся.

– Ты едва не совершил страшную ошибку, Миша! Ошибку, которая могла бы очень дорого стоить тебе и твоей девушке. И не только им, если честно.

Миша испуганно уставился на кольцо.

– Так оно что, ядовитое, что ли? Или радиоактивное?

Похоже, его испуг был столь забавен, что Седой усмехнулся.

– Нет, для жизни тела оно не опасно. Просто у Черного неожиданно для него самого получился настоящий артефакт. – Он поднял кольцо с подложки и потер его пальцем. – Во-первых, это кольцо из металла, который с вашими технологиями в земных условиях получить практически невозможно. Во-вторых, форма. Очень забавно, но Черный угадал один из символов, известный там. – Седой коротко кивнул куда-то вверх. – Ну и еще некоторые особенности, которые делают его очень могущественным инструментом. Этакой ядерной бомбой… конечно, в руках того, кто умеет обращаться с его силой. – Он воткнул в Михаила долгий взгляд, а затем спросил: – Представь, что было бы с Татьяной и всеми, кто ее окружает, если бы эта бомбочка у нее на пальце взорвалась?

Михаил почувствовал, как у него засосало под ложечкой.

– Так оно что, может само по себе?

– Само по себе нет, – мотнул головой Седой, – а вот если поблизости оказался бы кто-то, умеющий с этим обращаться… И случайно бы его активировал. Или… не случайно.

Михаил покосился на кольцо со страхом. И эту хрень он совершенно спокойно таскал в кармане?!

– Не волнуйся, в кармане это кольцо практически безопасно. Подобные кольца раскрываются, только если надеты на палец, – словно прочитав его мысли, успокоил Седой. – Но все равно тебе стоит как можно быстрее отдать его Черному. Он, конечно, тоже не умеет обращаться с заключенной в кольце силой, но поскольку он его хозяин, кольцо для него не опасно… как, впрочем, и совершенно бесполезно. Можешь передать ему, что это кольцо работает как некий ключ, снимающий некоторые преграды. И что при ношении оно образует вокруг носителя иное время. А вообще-то это колечко типа… ну, скажем, конструктора «Лего» – в разных обстоятельствах может выполнять разные функции. – Седой задумчиво помолчал, а затем переспросил: – Значит, только девчонки и Эдуард Эммануилович?

Михаил кивнул.

– Ну да, только она не стала с ним завязываться. Ну, как говорит.

– Хорошо. Слава богу, в вашей компании оказался хоть один умный человек.

Михаил набычился.

– А мы что, дураки, что ли?

Седой усмехнулся.

– Ну… не совсем, надо признать. Но интеллектом явно не блещете. Знаешь, какой у тебя уровень интеллекта?

– Какой?

– Шесть. По нашей шкале. Объяснять, как ее вывели, тебе я не буду – просто не поймешь, но поверь – это очень немного.

– А у Черного?

– А у Черного где-то семь.

Михаил насупился. Вот уж он никак не считал себя глупее Черного. Знает меньше – это да. Впрочем, и тут как посмотреть. Черный небось ни одну команду высшей лиги перечислить не может, а Михаил – все наизусть. И результаты всех матчей по высшему и первому дивизиону за последнюю пару сезонов – опять же. Просто Михаила до встречи с Седым никакие темы, в которых Черный копался, не волновали. Вот и все. А если бы, скажем, нужно было чего о хоккее…

– А у Таньки что, больше, что ли? – обиженно спросил он.

– У нее около тринадцати.

Ну вот это уже было совсем несправедливо!

– А у тебя тогда сколько?

Седой рассмеялся.

– Да ты и цифр таких не знаешь…

Черный молча выслушал Михаила и задумчиво покрутил кольцо.

– Больше он ничего не объяснял?

– Нет, – кивнул Миша, – только лыбился этак загадочно. Похоже, то, чего он опасался, когда бегом погнал меня к Таньке за кольцом, не случилось.

– Ну и слава богу, – констатировал Черный, возвращая кольцо на то место, где оно и пребывало практически с момента изготовления. Вот ведь как оно интересно повернулось-то!..

4

Убитый пазик трясся по проселочной дороге. Михаил, сидевший у окна, покосился на деда, дремавшего рядом. В этот богом забытый угол Подмосковья Мишка попал по просьбе Седого. В тот день он зашел к нему еще утром. Седой был один. Открыв дверь, кивнул Михаилу:

– Проходи на кухню. Чай будешь? – спросил он, когда Михаил опустился на табуретку у стола.

– Ну, можно.

Седой поставил чайник на плиту.

– Слушай, – осторожно начал Миша, – я вот тут подумал, если, как ты говоришь, какие-то инопланетяне уже вступили в контакт с нашими правительствами, то они должны были…

– Кто тебе сказал? – перебил Седой.

– Что?

– Что вам кто-то и что-то должен. И что кого-то вообще интересует, чего вы хотите?

– То есть как?! – не понял Михаил.

Седой некоторое время молча смотрел на него, будто выглядывая какие-то знаки на лице собеседника, а затем жестко произнес:

– Вам никто ничего не должен и просто так вам ничего давать не будет. – Затем его губы прорезала насмешливая улыбка и он продолжил: – Ну подумай сам… вспомни вашу историю. Кого интересовало, чего там хотели индейцы или негры, когда к ним приплывали те, кого в то время называли цивилизованными людьми? Для них главным было то, что считалось ценностью в их представлении – золото, алмазы и другие драгоценные камни. Либо то, что можно было обратить в таковые – слоновую кость, рабов, черное дерево. А аборигены… Если они мешали, их уничтожали либо, если уничтожение вследствие каких-либо причин было затруднительно, обманывали или покупали. Причем покупали только до тех пор, пока не накапливали достаточно сил для уничтожения. Неужели ты думаешь, что с вами кто-то собирается поступить иначе? Вселенная – предельно прагматичное местечко, знаешь ли… – Он замолчал.