Нобелевские лауреаты России - Жорес Медведев

Между тем в западных странах усиливалось общественное движение в защиту Сахарова. Новый Генеральный секретарь ЦК Михаил Горбачев поручил своим помощникам разобраться в «деле Сахарова», но затем решил и сам вмешаться в ход событий. И 14 декабря 1986 года в горьковской квартире Сахарова неожиданно установили телефон. 15 декабря исчезла постоянно находившаяся возле квартиры охрана, а 16 декабря опальному академику позвонил сам Горбачев, который сообщил Сахарову о прекращении его ссылки и о помиловании его жены Елены Боннэр, которая еще в 1984 году была осуждена на пять лет ссылки. «Возвращайтесь к патриотической работе», – сказал Сахарову Горбачев.

Андрей Дмитриевич вернулся в Москву 23 декабря 1986 года; на Ярославском вокзале его встречали многочисленные правозащитники, представители Академии наук и более 200 иностранных корреспондентов. В коротком выступлении перед собравшимися Сахаров сказал, что он будет продолжать свою правозащитную деятельность и бороться за прекращение войны в Афганистане. Но Сахаров возобновил и свою научную работу, и его первое появление на одном из академических научных семинаров было встречено аплодисментами присутствующих.

О событиях 1986-го и первых месяцев 1987 года Солженицын писал в дневнике в июне – июле 1987 года. Освобождению Сахарова и других политических заключенных здесь посвящен раздел «Теплый ветерок»[28]. «С осени 1986, – записывал Солженицын, – прокалывали наших бостонских друзей самые возбужденные звонки из Москвы: поверьте, что-то совсем новое! Делается! Затаенная радость, ладонями удерживай как птенчика. И вдруг в декабре – снятие ссылки с Сахарова. И возвращение его в Москву без препятствования западным корреспондентам снимать и опрашивать о чем угодно, столько угодно! И он, молодчина, требует освобождения политзэков и ухода из Афганистана. Держит и дистанцию от Горбачева… По понятиям Запада – почти революция! Расчет Горбачева очень верен: Западу видится доказательно: если Сахарова освобождают из ссылки – Советский Союз будет отныне с человеческим лицом!»

Нет необходимости рассказывать здесь о той большой научной, общественной и правозащитной деятельности, которую А. Д. Сахаров возобновил и активно вел в 1987 и в 1988 годах. Он принял участие в создании Международного фонда за выживание и развитие человечества и был избран одним из директоров этой весьма благородной по замыслу, но громоздкой и неэффективной организации. Заседания Фонда должны были происходить, согласно Уставу, в СССР и в США поочередно, и по решению Политбюро ЦК и Совета Министров СССР были сняты все прежние запреты на поездки Сахарова за границу. Сахаров сам не ожидал столь быстрого и положительного решения, которое было принято по просьбе академика Е. П. Велихова и под поручительство академика Ю. Б. Харитона.

Летом 1988 года после продолжительной и энергичной массовой кампании в Советском Союзе было учреждено Межреспубликанское добровольное историко-просветительское общество «Мемориал». Кроме Оргкомитета этого общества путем опроса жителей разных городов прямо на улице был сформирован Общественный совет «Мемориала», в который по большинству голосов вошли 15 наиболее популярных тогда среди демократической общественности деятелей, включая А. И. Солженицына и А. Д. Сахарова. Сахаров принял это известие как большую для себя честь, а Солженицын отказался от участия в работе «Мемориала», прислав на этот счет вежливую, но категоричную телеграмму. «Мемориал», кстати, был первой организацией, от имени которой Сахаров был выдвинут кандидатом в Народные депутаты СССР.

6 ноября 1988 года Сахаров впервые в своей жизни выехал за границу – в США. Он встречался здесь с уходящим на пенсию президентом Рональдом Рейганом и с только что победившим новым президентом США Джорджем Бушем, а также с премьером Великобритании Маргарет Тэтчер. Весьма знаменательной и даже символичной была встреча Сахарова с создателем американской водородной бомбы Эдвардом Теллером. Эта встреча не была заранее подготовлена. Теллер праздновал 80-летие, и его друзья устроили в Вашингтоне в его честь большой прием. Сахарова не было среди 200 приглашенных – все в парадных туалетах. Он появился неожиданно для юбиляра и попросил о беседе. Двое ученых уединились на 15 минут. Они говорили главным образом о проблеме «Стратегической оборонной инициативы» (т. е. противоракетной обороне), но в своих воспоминаниях об этой беседе каждый изложил свою версию, которые очень разнятся. И было много фотографий, которые обошли мировую печать…

В декабре 1988 года из гостиницы в американском городе Ньютон Сахаров позвонил Солженицыну в его дом в штате Вермонт, чтобы поздравить его с 70-летием. Жена Солженицына, подняв трубку, сказала сначала, что писатель никогда не подходит к телефону, но все же позвала мужа, и он взял трубку. Разговор коснулся и судьбы созданного в Союзе общества «Мемориал», почетным председателем которого был избран Сахаров, в Совет которого отказался войти Солженицын.

Доводы Солженицына не показались Сахарову убедительными. Сахаров напомнил Солженицыну, что тот глубоко обидел в «Теленке» как самого академика, так и его жену. «Она совсем не такой человек, каким вы ее изобразили», – сказал Сахаров. «Хотел бы верить, что это не так», – ответил после некоторого молчания Солженицын[29].

Сахаров не счел эти слова достаточным извинением. Больше эти два человека друг с другом не общались, хотя Сахаров поддержал в 1989 г. два обращения советской общественности – о возвращении Солженицыну советского гражданства и о необходимости опубликовать в Советском Союзе «Архипелаг ГУЛАГ».

Две утопии

Еще в начале 1974 года американский журнал «Сатердей ревью» попросил А. Д. Сахарова изложить свой прогноз на положение в мире, – каким оно может стать через 50 лет, то есть в 2024 году. Свой очерк на эту тему «Мир через полвека» Сахаров написал в мае 1974 года, и тогда же он был опубликован в переводе на английский. В 1976 году этот же очерк был включен в сборник произведений Сахарова «О стране и мире», который Валерий Чалидзе издал в Нью-Йорке. В 1989–1990 годах очерк Сахарова несколько раз публиковался и в СССР[30].

Со времени написания очерка «Мир через полвека» прошло уже почти 30 лет, более половины срока. Весьма интересно поэтому снова прочесть этот текст и сравнить его с реальным положением в мире на сегодняшний день.

Одно из предсказаний академика Сахарова – создание не только всемирной телефонной и видеотелефонной, но также всемирной информационной связи – осуществляется даже быстрее, чем он думал, благодаря персональным компьютерам и Интернету. Сахаров предполагал, что для создания всемирной информационной системы 50 лет недостаточно, но она начала создаваться уже в 80-е годы.

Но другие предсказания Сахарова – разделение всей Земли на «Рабочую территорию» в 30 миллионов квадратных километров и «Заповедную территорию» в 80 миллионов квадратных километров, создание сверхгородов с многоэтажными домами-горами, с искусственным климатом и искусственным комфортом, с гигантскими автоматическими и полуавтоматическими заводами, с благополучными и чистыми пригородами со сверхинтенсивным сельским хозяйством, с «летающими городами» на искусственных спутниках, а также с подземными городами, предназначенными для сна, развлечений, для обслуживания подземного транспорта и добычи полезных ископаемых и т. п. – все это, кажется, никто даже не готовится реализовать. Не происходит пока и превращения ООН и ЮНЕСКО в какое-то мировое правительство, озабоченное лишь общечеловеческими целями, о создании которого мечтал Сахаров.

Прочитав эту статью, Солженицын отозвался о ней, как об «опасной утопии». «Кому нужна, – писал Солженицын, – эта призрачная сверх-страна без ощутимого прошлого, во всяком случае без нашего прошлого». Но в том же 1974 году в «Письме вождям Советского Союза» Солженицын изложил свое видение будущего – если не всего мира, то России. Он предлагал отказаться от военного и космического бюджета страны, а на сэкономленные деньги «растопить» и «растеплить» российский Северо-Восток. Сюда, в северные и восточные районы России, писатель предлагал перенести «центр государственного внимания, национальной деятельности, центр расселения и поисков молодых – с юга нашей страны и из Европы».

«Построение более чем половины государства на новом свежем месте, – заявлял Солженицын, – позволяет нам не повторять губительных ошибок XX века – с промышленностью, с дорогами, с городами»[31]. Города были особенно ненавистны писателю. В стране нужно строить лишь небольшие предприятия, но «с дробной и высокой технологией». И даже сельское хозяйство можно создавать на Севере («с большими затратами, конечно», – добавлял писатель). Любой экономист мог бы доказать крайне ограниченные возможности советского и российского Северо-Востока как центра расселения там российской молодежи, да еще в небольших поселениях. Эффективно работать здесь могут лишь очень крупные предприятия, подобные «Норильскому никелю». Да и как можно жить без дорог и городов? Солженицын не ссылается в своих предложениях ни на какой опыт, и тут уже Сахаров мог бы оценить его проекты как утопию и как «опасное мифотворчество».