Рорк ! - Аврам Дэвидсон

- Эй, Ран, - повторила она, крепко пожимая его руку и глядя ему в лицо. Она улыбалась. Он ответил ей несколько вынужденной улыбкой, но все же ответил. Она кивнула и снова улыбнулась. Многое в ней напоминало мать и совсем немного отца, разве лишь глаза.

Нельзя сказать, чтобы Ломар увлекся ею, но она была такой новой, такой возбуждающе свежей, что поневоле привлекала к себе. И, конечно, она ему нравилась, и чем дальше, тем больше.

Береговая тропа заканчивалась на вершине обрыва.

- Итак, это Северное море, - сказал он. Оно зеленое и, насколько он мог видеть, все покрыто белыми полосами повторяющегося рисунка не столько от ветра, сколько от микроскопических форм морской жизни. Море уходило в бесконечную даль.

- Да, - сказала Линдел. Она указала на что-то на краю горизонта. Вон там Северный холод.

- Что? Где? Это пятно? В самом деле?

Она засмеялась.

- Нет, это неправда. Новичкам всегда так говорят. Отсюда нельзя увидеть Северный холод. Это только облака. Отец мне говорил, что ваш обычный ранг три, а временный семь. Это очень необычно. Знаете. что, Ран? ("Что?"). Если вы выполните это задание - увеличите сбор краснокрылки, то сразу перескочите через четыре ранга. Да, вы можете. Директорат сделает это, клянусь. Даст вам постоянный седьмой ранг. Тогда вы сможете в пятьдесят лет выйти на пенсию. Если захотите. Смотрите...

Она наклонилась и зачерпнула что-то.

- ...морской квирк. Старый ток Дэдди, должно быть, уронил его из своего ведра. - Она сдавила его, животное открыло что-то напоминающее рот, издало писк - квирк, квииирк, квиииррркк, - закрыло рот и замолчало.

- Это нам на обед... - Она сжала квирка в руке. Слева на небольшом расстоянии Ломар видел береговой клуб, купальные помещения, раздевалки, дансинг, поля для игр; она тянула его направо. Тропа спускалась в углубление, море исчезло из вида, но запах его остался. Нагретый солнцем песок тропинки, растения по сторонам - все имело свой особый, специфический запах - сухой, резкий, теплый, приятный... Внезапно она остановилась.

- Если не хотите купаться обнаженным, мы можем пойти в клуб, сказала она. - Некоторые не хотят этого. У них бородавки на теле или еще что-нибудь...

Он ответил на ее вопрос. У него на теле лишь несколько маленьких бородавок. Она кивнула, и он сказал себе: "Спокойней, ты не знаешь, чего она хочет... Тебе быть здесь еще пять лет, и ей тоже. Она так молода. Не кидайся на нее. Не сейчас, еще не сейчас..."

Он хорошо плавал, знал много стилей плавания. Этого здесь никто не умел. Дно твердое, лишь кое-где встречалась на дне тина, а пена (они швыряли ее друг в друга горстями и, покрытые пеной, застывали в притворно скромных позах) оказалась очень липкой, хотя не мешала нырять. В конце концов ее пришлось соскребать песком, и они оба выпачкались. К тому же от насыщенной солью воды чесались царапины на теле.

- Ну, что ж, это была вступительная плата, - сказала Линдел, глядя, как он очищается от пены. - Вы ведь не надеялись заняться тут со мной любовью?

- В некотором смысле - надеялся, - ответил он.

- Это не очень приятно в таком виде... Позже, когда будем чистыми, может быть... Как вам понравилось мое тело?

- Отличное тело. И станет еще лучше через несколько лет. Но и сейчас оно прекрасно. Хотел бы я познакомиться с ним поближе. - Она кивнула, выжимая свои выпачканные в пене волосы.

- Ваше тоже ничего. Надеюсь... Не надоест ли оно вам через год? Я имею в виду свое тело.

- Конечно, нет. Через год? - Что хотела она этим сказать? Здесь ничего не изменяется за год. Пульс Станции бьется с пятилетним интервалом. Пятилетие, пятилетие... Что-то, как искра, промелькнуло в его мозгу. - Ох, кто?

Губы ее задрожали, потом она заговорила:

- Мантосен. Мой любовник. он никогда на признавал меня. О, все знали. Но он никогда не танцевал со мной первым, не оставался на ночь и на позволял мне оставаться, не носил моего кольца и вообще... Уж слишком близок был день Ку. Он боялся - так он сказал мне, что на него окажут давление, заставят жениться на мне и взять с собой на Ку-корабль. Окажут давление! Немного понадобилось давления... - она презрительно не закончила фразу. - Я была всего лишь подстилкой. Ему понадобилась женщина, и я стала ею. А я была такой податливой, такой мягкой. О, как я была уверена! Я ему все упаковала. А он сказал в самую последнюю минуту, что его планы изменились... - глаза ее блестели, дыхание прерывалось.

Но Мантосену мог и не говорить... Она и сама знала, давно знала.

- О! Я это чувствовала... я вся горела, а в следующую минуту застывала. И строила планы. Напою его, найму нескольких токов, мы стащим его, связанного, на Ласт Ридж и оставим там. И я буду сидеть в убежище, в полной безопасности - вы узнаете потом, где это - и буду слушать, как приближаются рорки, и как он кричит, кричит, _к_р_и_ч_и_т_...

Голос ее прервался коротким всхлипыванием. Она глядела на него с презрением, относящимся ко всем мужчинам. Потом прокашлялась. Они были уже достаточно сухими, чтобы одеться; молча оделись. Нет, конечно, конечно, ничего похожего на Линдел нельзя встретить на Старой Земле. И может быть, такие девушки встречаются на других малонаселенных колониальных планетах...

В его комнате они вымылись под душем и вычистились. Ни следа печали или ненависти не осталось на ее лице, она без зова пришла в его объятия. Но совсем не нежеланная, о, нет, не нежеланная. Потом она лениво перебирала пальцами влажные от пота волосы у него на груди и внизу живота, она пела старые токские песни ясным, не совсем хорошо поставленным, но крепким голосом. Они снова вымылись под душем; пока он одевался, она без единого слова, не взглянув на него, ушла.

Второй офицер и командир Станции должны были узнать. Здесь быстро распространялись сплетни - тем или другим путем известие дошло бы до них, но Тан Карло Харб не делал никаких замечаний и не показывал виду, что знает. Он хороший хозяин, с отличным столом и обильным баром. Его дом полон интересных вещей, а беседа, переходя от третей песни "Галактиады" к охотничьим путешествиям с дикими токами, легка и увлекательна. Но когда они сидели за столом и разговаривали, у Ломара больше не было желания повышать голос.

- Как вы думаете, почему за последние несколько лет так упал сбор краснокрылки? - спросил он.

Харб выпятил губы, поднял брови, бросил в напиток шарик, следя, как он растворяется, - он изготовлялся из лишайника, растущего на деревьях острова Л-Вонг на одной планете в созвездии П-Вонг, - принюхался, выпил и облизал губы.

- Это все токи, мой мальчик. Почему токи? Ах... Они никогда не меняются, уже сотни лет, это правда... ох... потом с ними что-то случилось. Все вам скажут: "Токи стали еще ленивее". Это точно. Но почему так?