И вновь любить - Дениз Робинс

Питер посмотрел на Хелен. Та сидела, склонив голову и устало опустив худенькие плечи. Он встал.

— Я слишком задержал вас, — сказал он. — Мне пора в отель.

Хелен тоже встала и подняла глаза на Питера. И вновь его поразила их печальная красота. «Да, — опять подумал он, — она очень сильно любила этого парня…» И ему в голову пришла другая мысль, возбуждающая и обнадеживающая: «Будет ли Рита любить меня так же? Это было бы прекрасно — знать, что женщина, выйдя за тебя замуж, будет предана тебе даже после смерти…»

— Передайте Рите, — попросил он, — что я очень сожалею, что так случилось. Я пришлю ей записку. И спросите, пожалуйста, когда ее можно будет повидать.

— Хорошо, — ответила Хелен.

— Спасибо и спокойной ночи, Хелен, если я, конечно, могу вас так называть. А меня зовите просто Питер, как вы, наверное, уже знаете.

Хелен кивнула и подумала: «А она зовет его Пьеро. Слишком эксцентрично и совсем ему не идет». Питер — значит скала, опора. В этом молодом мужчине, размышляла она, есть что-то надежное и прочное, и потребуется много времени, чтобы разрушить его иллюзии по отношению к женщине, которую он так идеализирует. А возможно, он никогда в ней не разочаруется… Рита слишком умна, она с успехом может надолго удержать восхищение и уважение мужчины. Но есть еще Пэтти. Рано или поздно он о ней узнает, как и о возрасте Риты.

Хелен проводила Питера и легла спать. Но, выключив свет в спальне, она долго лежала без сна, уставившись в темноту и видя перед собой лицо Питера, каким увидела его, когда открыла дверь. «О, Крис… как он похож на тебя… Крис… где ты… я так одинока!» Внезапно она уткнулась лицом в подушку и в первый раз за несколько месяцев разрыдалась — она, которая решила, что все слезы уже давно выплакала.

Утром Хелен вновь была спокойна и немного стыдилась вчерашней эмоциональности. У нее было полно дел, но прежде всего девушка позвонила в клинику и узнала, что операция прошла успешно и «пациентка чувствует себя хорошо». Хелен поспешила повидать Риту и по дороге опустила письмо Пэтти. В клинике ей сказали, что миссис Вейд еще не может принимать посетителей, но постоянно спрашивает о мисс Шоу, так что ей можно пройти на несколько минут в палату.

Палата была завалена цветами, которые уже успели прислать Рите знакомые. Хелен вчера было приказано обзвонить всех и рассказать о внезапной операции.

Хелен бросила взгляд на Риту, и ей стало немного жаль ее. Красивая и эффектная миссис Вейд без макияжа и в страданиях от боли, которую чувствовала, несмотря на лекарства, плакала и цеплялась за девушку.

— О, Хелен, я не хочу умирать! — стонала она.

Хелен, глядя на бледное лицо с ненакрашенными губами, подумала, как старо выглядит сейчас Рита. Хорошо, что Питер Фаррингтон не видит ее сегодня. Но она не могла выносить чужое страдание, поэтому нежно постаралась утешить ее:

— Вы не умрете, миссис Вейд! Все говорят, что вы идете на поправку и у вас прекрасный, устойчивый пульс.

Большие черные глаза Риты замерцали, и она спросила прерывающимся шепотом:

— Пьеро… приехал?

Хелен кивнула и рассказала о визите Питера, опустив свое впечатление о нем. В это время в палату на цыпочках вошел санитар и внес корзину оранжерейных роз. Рита, забыв о боли, попросила Хелен достать записку и прочитать ей.

Девушка прочла ее холодным, ясным голосом, хотя щеки ее пылали:

— «Со всем моим сочувствием и любовью. Я люблю тебя. Твой Пьеро».

Рита глубоко вздохнула и закрыла глаза. Она улыбалась.

— Итак, он, в конце концов, это сказал. Он любит меня! О, Хелен, теперь мне значительно лучше!

Хелен посмотрела на розы, перевела взгляд на Риту и снова почувствовала презрение к ней. Она была рада, когда вошла сиделка и попросила ее уйти. Рита опять вцепилась в руку Хелен и заставила пообещать передать Питеру, как ей понравились розы и что она напишет ему, как только немного окрепнет.

— Но я не хочу видеть его еще неделю, — задыхаясь, сказала она. — Я не позволю ему увидеть меня, пока я вновь не стану молодой и красивой. Не говори ему, что эта операция со мной сделала. И будь осторожна с Найджелом!

Хелен вышла из клиники. Слова Риты еще звучали в ее ушах. Но она не думала о Найджеле. Этот человек, сделавший жизнь Пэтти такой несчастной, был ей отвратителен. И ей не хотелось видеться с Питером Фаррингтоном: она не должна упоминать при нем о ребенке, и это было мучительнее и унизительнее всего.

Но это не ее дело. И пока это не приносит особого вреда Пэтти, она будет выполнять указания хозяйки. А для девочки не имеет значения, каким образом Питер Фаррингтон узнает о ее существовании, и узнает ли вообще.

Вернувшись домой, Хелен обнаружила у порога квартиры Питера, ожидавшего ее. Он снял шляпу и улыбнулся девушке. И вновь при виде его сердце Хелен пронзила острая тоска. Но она, спокойно поприветствовав его, пригласила войти. Конечно, он явился за новостями и, как только снял плащ и выразил недовольство английским климатом, сразу же перешел к вопросам о «бедной милой Рите».

Хелен заверила, что больная уже вне опасности и он сможет навестить ее в конце недели.

Глава 4

Рита Вейд спорила с сиделкой. Прошла всего неделя после операции, она еще не совсем окрепла, но настойчиво пыталась привести в порядок свою внешность: целый час укладывала волосы, делала макияж, покрывала лаком ногти, поменяла голубую накидку на лебяжьем пуху на шелковый халат, затем опять переоделась. Для молодой сиделки она была самой трудной пациенткой, тем более что в ответ на ее попытки выполнить свои обязанности Рита становилась все раздражительнее и в конце концов прогнала ее прочь.

Конечно, сиделка понимала, что все это из-за предстоявшего визита мистера Фаррингтона. До сих пор ему еще не позволялось навещать больную, как и всем остальным. К ней допускалась только мисс Шоу, которая, по-видимому, была ее доверенным лицом и экономкой. Она приходила каждый день. Сиделка жалела ее: у девушки такое славное лицо, а с миссис Вейд очень нелегко.

Мистер Фаррингтон звонил каждый день, иногда даже по два раза. Палата превратилась в цветник из дорогих цветов. Можно было подумать, что эта пара помолвлена. Сиделка видела его — он заходил как-то. Очень красивый, обаятельная улыбка, но, по ее мнению, слишком молод для миссис Вейд. А той было лет тридцать пять, не меньше, и она могла делать все, что угодно, украшая себя: массаж и макияж, конечно, многое скроют, но не удержат безжалостное время.

Бросив возмущенный взгляд на пациентку, сиделка покинула палату. Рита, оставшись одна, коснулась в последний раз кисточкой ресниц и со вздохом опустилась на подушку. Она чувствовала слабость и угнетенность. Но слава богу, на следующей неделе ее здесь уже не будет, и она сможет делать дома все, что захочет. Она будет поправляться в своей квартире и видеться с Пьеро каждый день. Хелен не побеспокоит их. Она — сама благоразумность.