Золото по ленд-лизу - Валерий Ванико

        В горный бинокль он внимательно оглядывает горизонт и замечает на юго-востоке едва различимую струйку дыма. 

        Через несколько минут, покрытая грязью  и болотной тиной рычащая машина,  катит  в ту сторону.

        Спустя час, она  достигает  обширной, покрытой карликовым лесом и редким  кустарником  долины,  в центре которой  стоит неказистое конусообразное строение из шестов, покрытое  шкурами. 

        Перед ним  жаркий костер, над которым парит закопченный котел и  небольшая группа людей,  а чуть в стороне,  несколько тощих после долгой зимы ездовых оленей на привязи, беспокойно вскидывающих  рогатые  головы и перебирающих  тонкими ногами.

        В десятке метрах от  жилища   бронетранспортер  резко останавливается, и егеря, спрыгнув на землю, во главе с Кранком подходят к  костру. 

        Стоящие у него люди - а это средних лет мужчина и женщина, со жмущейся к ней девочкой - подростком и  мальчишкой,     испуганно смотрят на незнакомцев и неведомое им чудовище. Впереди них, ощетинившись загривком, скалит  белые зубы крупная лайка.

        Приказав солдатам осмотреть жилище и ближайшие окрестности, фельдфебель подзывает к себе Ланге с проводником  и тычет   в людей пальцем.

        - Выясните, кто они  и откуда.

        Посасывая трубку, Мунк задает мужчине несколько вопросов и тот, отвечая ему,  машет рукой в сторону  востока.

        - Они саамы и возвращаются домой после  зимней охоты, - переводит Ланге.

        - Спроси , не встречали ли они в тундре других людей?

        На вопрос  проводника мужчина отрицательно вертит головой.

        В это время к Кранку подходит ефрейтор  и докладывает, что жилище и окрестности вокруг него осмотрены, никого больше нет.

        - Правда в чуме много пушнины, даже не верится, что столько добыл  один туземец -  кивает он на саама.

        - Хорошо, выстави охранение, и разбивайте лагерь - здесь остановимся на ночлег.

        Внезапно проводник что-то бормочет, делает шаг вперед, и, сдернув с головы мальчика  суконную шапку, протягивает ее Кранку.

        На ней маленькая рубиновая звездочка с отколовшейся  на одном луче эмалью.

 Тот берет шапку, секунду ее рассматривает и подносит к лицу охотника.

        - Откуда это?

        Саам  что-то отвечает и разводит руками.

        - Господин старший фельдфебель! - доносится от  жилища, и к Кранку спешит один из егерей.

        - Вот, нашел  в их конуре - протягивает  рваные кирзовые сапоги.  - Такие «иваны» носят.

        - А это что? - кивает  фельдфебель на сапоги и не получив ответа, бьет охотника кулаком в лицо.

        Саам  покачивается и хватается рукой за висящий на поясе нож.

        Тут же гремят  несколько выстрелов, и он, вместе с хрипящей лайкой, которая   пыталась вцепиться в горло Кранка, падает наземь. В руке хищно ощерившегося Ланге дымится  парабеллум.

        - В отношении туземца, ты несколько поторопился, Фриц, - бросает ему Кранк, бесстрастно  наблюдая, за рыдающей на груди мужа женщиной  и онемевшими от ужаса детьми.

        - Ничего, баба нам все расскажет, - ухмыляется тот и схватив мальчика за плечо, впечатывает ему  в голову  ствол люгера.

        Ребенок  вырывается и визжит, а мать, оторвавшись от мужа, ползет к немцам на коленях и, заливаясь слезами, что-то  бессвязно лепечет.

        Из ее слов выясняется, что  неделю назад  у саамов останавливались на ночь двое чужих людей. Утром они собрались и ушли на восток.

        - Как выглядели эти люди, и было ли у них оружие? - обращается  Кранк  к Ланге.

 Через проводника тот выясняет, что они были измождены, в рваной одежде и с оружием.

        - Расстрелять, -  кивает фельдфебель Ланге,  и тот с одним из солдат тащит женщину  в  ближайший кустарник.

        Спустя минуту оттуда доносится короткая очередь, и егеря возвращаются к костру.

        Все это время Мунк  невозмутимо посасывает свою трубку и, щуря узкие глаза, равнодушно наблюдает за происходящим.

        Затем солдаты снимают с догорающего костра благоухающий свежей рыбой   котел, ставят его на аккуратно расстеленную  у бронетранспортера пятнистую плащ-палатку, с блестящими на ней коробками консервов и, черпая   из котла  складными алюминиевыми ложками  наваристую уху, жадно  едят.  Свою долю получает и овчарка.

        Одиноко сидящему у  догорающего костра Мунку, кто-то бросает   пачку  черствых галет.

        После обеда, а точнее ужина, поскольку незаходящее  солнце висит  у западной кромки горизонта, егеря разморено сидят на плащ-палатке, дымят сигаретами  и лениво переговариваются.

        Основной предмет беседы - несколько связок, найденных  в саамском жилье   песцовых шкурок, среди  которых три необычно редкие - коричневые с серебристым отливом. Это, так называемые «голубые» песцы, при виде которых даже невозмутимый Мунк оживился и зацокал языком.  Они уже упакованы в мешок, и по указанию Кранка помещены в кабину бронетранспортера. Егеря гадают - поделится   с ними прижимистый фельдфебель или нет.

        А тот, провожаемый  их завистливыми взглядами, неспешно  идет к чуму, в котором спрятались дети, откидывает полог и исчезает в нем.

        Спустя минуту из жилища доносится громкий ребячий плач, а чуть позже   душераздирающий крик  девочки.

        - Ну и хваткий парень  наш командир, - ухмыляется громадный ефрейтор, - всегда найдет, где поразвлечься. Солдаты гогочут и отпускают сальные шутки.

 Через некоторое время крики в чуме смолкают, и оттуда появляется Кранк.  Он застегивает штаны  и блаженно щурится на солнце.

        - Ланге, твоя очередь, ты сегодня заслужил! -  бросает он резво вскочившему унтер-офицеру и, присев на корточки у костра, подбрасывает в него несколько веток.

        Затем, приказав одному из егерей сварить кофе, забирается в кабину бронетранспортера, пихает себе под голову мягкий  мешок с пушниной и, развалившись на сидении машины, погружается в сон.

        Просыпается Кранк от металлического щелчка. У открытой  бронированной дверцы  стоит Ланге.   

        - Кофе с ромом готов, Ирвин, прошу. И протягивает ему кружку с ароматно дымящимся напитком.

        Фельдфебель подносит ее ко рту, делает глоток и довольно щурит  глаза:

        - Настоящий бразильский. 

        - Да,- отвечает Ланге, - как   в  старые добрые времена на Крите.

        Допив кофе, Кранк отдает  кружку  унтеру, закуривает и выбирается из кабины.     

        Белесый шар солнца совершает свое обратное путешествие по высокому небу. На плащ-палатке, вповалку, храпят его солдаты, а из чума доносятся приглушенные всхлипы и рычание ефрейтора.

        - Это наш   Гюнтер ублажает саамскую девку, - смеется Ланге…

        Рано утром идущая след в след цепочка людей, в сопровождении навьюченных ранцами  двух оленей,  удаляется  в безбрежное море  тундр, а у бронетранспортера остается  пожилой  хмурый водитель, с заросшим щетиной лицом.

        Когда последний  олень исчезает в туманном мареве, он забирается в кузов, проверяет установленный в нем станковый  пулемет «МГ», спрыгивает на землю и идет к  чуму.

        Тела мужчины и трупа собаки у костра уже нет -  егеря оттащили их  в ближайшие кусты.

        Солдат несколько мгновений смотрит  на это место и сплевывает, -  герои Нарвика, черт бы вас побрал, - произносит он.

        Потом заходит внутрь жилища, щелкает зажигалкой и осматривается.

        У стены,  вцепившись ручонками в деревянную  жердь остова и  поскуливая,    сжался мальчик, а ближе к центру, у очага, на кипе  вытертых оленьих шкур раскинулось обнаженное тело девочки, с широко открытыми глазам и застывшей струйкой крови на прокушенной губе. 

        Солдат нагибается, касается худенького  тела рукой и отдергивает ее. Потом снимает с перекладины какое-то тряпье и  накрывает им девочку.

        Постояв несколько секунд неподвижно, он  делает шаг к мальчику, вынимает из кармана плитку шоколада и протягивает ее ребенку.

Глава 6. Смерть у озера

        Высоко в арктическом небе парит старый кречет - небесный хозяин этих мест.  Он изредка взмахивает широкими крыльями  и вглядывается  еще зоркими глазами в проплывающую под ним тундру.

        Вся мелкая живность - полярные куропатки,  зайцы, песцы и лемминги, спешат укрыться в камнях, щелях и норах при появлении бесшумно несущейся по земле тени громадной   птицы.

        На очередном витке своего полета хищник что-то замечает  у далекой гряды  сопок  и  планирует к ней. Затем  мгновенно взмывает в высь и скользит обратно.