Лента в твоих волосах. - Мария Кокорева

 - До чего же ты соблазнительна, - прошептал Ярослав, глядя на нее, потемневшими от желания глазами. Алиса попробовала сосредоточиться на его словах - «Соблазнительна? Она?» Его губы сместились ниже, нежно целуя и покусывая ее шею. Девушка несколько раз моргнула - это она, опять, соблазнила его, сказав, что хотела поцелуя ночью. Закрыв глаза, Алиса застонала, на этот раз от досады, соблазн - это она. Он почти женатый человек, свадьба осенью, он сам сказал. А она лежит тут и, без зазрений совести, откликается на его ласки. Да и он хорош! Алиса уперлась ладонями в его плечи, пытаясь оттолкнуть Ярослава. Только через пару минут он понял, что она пытается вырваться. Непонимающе глядя на девушку, мужчина чуть отстранился, переставая давить на нее своим весом. Его рука все еще лежала на ее груди, пусть и прикрытой платьем, от чего говорить было трудно.

- Отпусти меня, ты же помолвлен! - воскликнула она возмущенно.

 - Ну и что, я никогда не видел своею нареченную, а тебя я вижу, чувствую и хочу, - он улыбнулся и вновь коснулся губами ее шеи, а затем ключицы. - Перестань, не трогай меня! - Алису обидело, что он называет невесту «нареченной». Что-то такое интимное, возвышенное было в этом слове. Ее он хочет, она - объект желания, а та, другая - «нареченная». Понимая, что ведет себя глупо, придираясь к словам, девушка все равно ничего не могла с собой поделать.

 - Ты почти женат, я не хочу спать с помолвленным человеком.

- А мне кажется, что совсем наоборот, - рука, что так нежно сжимала ее грудь, поползла вниз, прошлась по животу, очертив сквозь ткань платья впадину пупка, по-хозяйски легла между ее ног. Алиса задохнулась от наслаждения, краска прилила к лицу, окрасив щеки в розовый цвет, губы раскрылись в немом вскрике. Ярослав жадно всматривался в ее лицо, ловя малейшие изменения в нем, казалось, он сам получает удовольствие от того, что его ласка так на нее действует. Девушка понимала, что должна злиться, ведь он бесцеремонно не обратил внимания на ее протесты, но тело предательски поддавалось, уступая доводам разума.

 - Ты же сама этого хочешь, - шептал он, а его пальцы скользили по прохладной ткани, казалось, прожигая ее насквозь и дразня самые чувствительные участки ее тела. - Зачем противиться, если мы оба хотим. Ты тоже почувствовала это притяжение, и тогда в пруду, и сейчас. Твой сладкий вкус сводит меня с ума, я весь день мечтал снова почувствовать его, - Ярослав говорил, а его пальцы продолжали мягко и нежно играть с ее телом. Двойное соблазнение, словами и ласками, сделало свое дело, Алиса сама пропустила тот момент, когда внутренне уступила ему. Почувствовав, что она перестала сопротивляться, его пальцы нажали сильнее, раздвигая ее ноги шире. - Ты такая горячая, такая нежная, - бормотал он, целуя ее подбородок, щеки, нежный изгиб шеи. Он взял ее руку и прижал к своей груди, положив ладонь так, что она могла чувствовать учащенные удары его сердца.

 - Чувствуешь? Из-за тебя моя кровь закипает, она несется как река во время половодья. Я не знаю, что ты со мной сделала, но я почти не спал эту ночь, все вспоминал… - его хриплый шепот потонул в нежных поцелуях. Алиса медленно сходила с ума от его умелых ласк и тихо стонала, она была полностью одета, а уже слабо понимала что происходит, что же будет, если позволить ему пойти дальше? Но в голове предательски крутилось слово «нареченная». У них есть только этот момент, потом он женится, заведет семью, и она больше никогда не сможет испытать близость этого мужчины. Мужчины, который, казалось, был создан для нее, от одного прикосновения которого она загоралась как сухой хворост. Он заведет семью… А что если она забеременеет?! Боже, в этом веке, конечно, нет презервативов, а она не принимает противозачаточные. Если сейчас поддаться соблазну, то потом можно вляпаться в еще большие проблемы. Эта мысль окатила, как ушат холодной воды, желание улетучилось тут же. Она свела ноги вместе, давая ему понять, что бы он прекратил ее ласкать. Отпихнув Ярослава на спину, она перекатилась на бок и села.

- Я сказала тебе НЕТ! - произнесла она ледяным тоном, испытывая отвращение ко всей этой ситуации. - Ты помолвлен, я не хочу спать с тобой, - мужчина несколько секунд лежал неподвижно, Алиса боялась даже посмотреть в его сторону. Через мгновение он оказался рядом, развернул ее к себе, схватил за косу, больно оттягивая волосы назад, заставляя запрокинуть голову и посмотреть на него. Его лицо было всего в миллиметре от ее лица, глаза горели такой злобой и неутоленным желанием, что девушка испугалась.

- Мы же оба знаем, что ты хочешь этого, не меньше чем я. «А может и больше», - про себя подумала она. - Или ты из тех женщин, что любят распалить мужчину и бросить? Тебе это доставляет удовольствие? - прорычал он у самых ее губ.

- Нет, ты мне очень нравишься… как мужчина, - поспешила добавить она, запинаясь, - но я не буду спать с тобой. Мы же не звери, мы должны соблюдать хоть какие-то приличия. Пусть нас тянет друг другу, но мы знакомы всего два дня. Тем более ты обручен. Он так долго рассматривал ее лицо, что у Алисы затекла шея, от неудобной позы в которой ее удерживали. Потом его пальцы медленно разжались, выпуская ее волосы из плена.

- Пойдем, а то солнце скоро сядет, - это были единственные слова, которые он сказал ей за всю дорогу к дому.

 ***

Дождь накрапывал с самого утра. Мелкие, теплые капли били по листьям деревьев, смывая с них пыль. Лучи солнца, проглядывая сквозь тучи, переливались и превращались в радугу над озером. Алиса сидела на крыльце под навесом, изредка подставляя руку под потоки воды. Ярослав, как всегда, рано ушел на рыбалку и, несмотря на дождь, до сих пор не вернулся. Девушка выпрямила затекшие ноги и оперлась спиной о дверь хижины позади себя, любуясь радугой. Прошло уже три дня после их злополучного похода за земляникой. После возвращения Ярослав вел себя с ней предельно тактично, если даже не сказать холодно. Было видно, что его задел ее отказ, но он, изо всех сил, старается не показать задетого самолюбия, а возможно, рассуждала она, обычной мужской обиды. Стараясь не лезть на рожон, девушка пыталась как можно меньше привлекать к себе внимание. Казалось, то, что они живут вместе и спят в одной постели, делает саму мысль об этом смехотворной, но Ярослав всячески помогал ей. Утром он уходил на рыбалку, и возвращался ближе к обеду, потом следовала небольшая трапеза, во время которой они пытались поддерживать разговор на отвлеченные темы. В самый пик обеденной жары, они пережидали в прохладе хижины. В эти длинные, послеобеденные часы Алиса просила рассказать ей о его доме, тем самым собирая сведения об этом веке и его нравах. Но, как и любой мужчина, он предпочитал рассказывать о битвах. К своим немногочисленным, по ее мнению годам, Ярослав побывал на одной войне, участвовал в нескольких крупных битвах и нескольких междоусобицах. Девушку поразило то, что он не хвастался победами своих людей, как он называл отряды своего отца, но с мальчишеским азартом увлеченно рассказывал о расстановке сил и ходе того или иного сражения. В этом времени смерть в бою была почетна, поэтому все тяготы и лишения переносились с мужеством. Для Алисы это было дикостью, она понимала, что он специально опускает все ужасные подробности, что на самом деле это были настоящие бойни, и сердце ее сжималось от боли, что он побывал там. С каждым днем ей стоило прикладывать все больше усилий, чтобы отрицать, что этот мужчина занимает все больше места в ее сердце. Но она старательно гнала от себя всякие мысли на эту тему, тем более что Ярослав подкинул ей новую почву для размышлений. Пару дней назад она заметила, что он начал собирать припасы - упаковывал вяленое мясо и таранку в специальный мешок; убирал все хозяйственные предметы, используемые во дворе, такие как топор или большую бадью для сбора дождевой воды. Спрашивать о его планах, первые несколько дней, она не решалась, но чем очевиднее становились его приготовления к отъезду, тем страшнее становилось девушке. Она понимала, что не настолько испортила ему жизнь, и что бежит он не от нее. Тогда, скорее всего, закончилось время его ссылки и ему нужно возвращаться домой. Уже с трудом представляя свою жизнь, здесь, в этом доме, без этого мужчины, Алиса ругала себя за то, что не попросила научить ее рыбачить или охотиться, чтобы суметь самой добывать себе пищу. Теперь же ей придется полагаться на припасы, что он оставит ей и как-то продержаться до следующего лета, когда у нее, возможно, появится шанс попасть домой, в ночь на Ивана Купала. За этими грустными мыслями, Алиса не заметила, как хозяин дома вошел во двор. Она лишь тогда подняла голову на шум, когда услышала веселый лай Горыни. Девушка решила больше не медлить и, собравшись с духом, выпалила:

- Ярослав, ты собираешься уезжать? Он присел на нижнюю ступеньку крыльца, у самых ее босых ног и, глядя снизу вверх, проговорил:

 - Да, завтра мы уедем, - глаза цвета предгрозового неба не выражали ничего, кроме спокойной уверенности. Внутри у Алисы что-то оборвалось, строить догадки - это одно, но слышать это от него - совсем другое.