Бесстыдница - Дженнифер Блейк

— Похоже, от меня этого ждут.

— Ждут, но не все, — сухо заметила Камми. — Кит надеется, что ты так и останешься в стороне. Знаешь, он ведь сейчас является заместителем директора, а его брат пока исполняет обязанности директора.

Рид кивнул.

— Надо же. А Гордон об этом ни словом не обмолвился.

— Это естественно. Брат Кита прирожденный дипломат.

— Да, хитрец, — согласился Рид.

— Умеет вести дела, вот и все, — в голосе Камми звучало недовольство. — Мне кажется, он выжидает, пока ты примешь решение.

Она никогда не испытывала особой привязанности к Гордону Хаттону. По всей видимости, он считал свою бесхарактерную жену самим совершенством и постоянно давал наставления Киту, каким образом следует обходиться с Камми, чтобы превратить ее в точно такую же «тряпку». Когда же Камми бывала особенно откровенна в разговоре с ним, он, казалось, едва сдерживался, чтобы не продемонстрировать свои методы воспитания.

— А Кит был хорошим парнем, — сказал Рид. — Когда-то мы вместе играли в футбол. Лизбет писала мне о вашей свадьбе. И о разводе тоже.

Он дал Киту слишком уж великодушную оценку. Камми отлично помнила эти футбольные матчи. Ее муж был нападающим, а Рид защитником. Кит прекрасно владел мячом и своим телом, но все это было чистой показухой, игрой на публику и делалось ради того, чтобы прославиться.

— Лизбет? — спросила она озадаченно.

Рид показал глазами на нетронутые куски торта, обильно украшенные жирным кремом.

— Все эти тридцать лет она повариха и экономка Сейерзов. После того как умерла мама, Лизбет стала для меня самым близким человеком. Она постоянно держит меня в курсе всех значительных событий, происходящих в Гринли.

Камми знала, о ком он говорит, — видела эту женщину в городе. Лизбет была величавой негритянкой с длинными волосами, которые она заплетала в косы и укладывала вокруг головы. Ее коричневая кожа имела табачно-золотистый оттенок и считалась среди африканцев светлой. Камми подняла голову и встретилась с пристальным взглядом Рида, внимательно рассматривающим ее.

Он отвел глаза в сторону и принялся теребить ручку своей кружки. Потом спросил абсолютно безразличным тоном:

— Ну и что же случилось?

— С моим замужеством?

Насмешливо-ироничная улыбка искривила ее полные губы.

— Оно было ошибкой с самого начала. Я стала встречаться с Китом, когда училась на последнем курсе университета. Всем нашим знакомым казалось, что мы идеально подходим друг другу. А потом наступил такой день, когда он подарил мне кольцо, а я не видела причины для отказа. Дальше следует еще одна памятная сцена — я вытряхиваю рис из своих волос. Ну а все, что я делала потом, так это глотала противозачаточные таблетки.

Камми мельком взглянула на Рида — выражение его лица не изменилось. Разумеется, было кое-что, что можно было бы добавить к этой истории. Живя в родительском доме, она иногда чувствовала себя так, словно томилась в каком-то небытии и ждала, что судьба ее вот-вот переменится. Брак с Китом был всего-навсего слабой попыткой вырваться из темницы на волю, в настоящую взрослую жизнь. Но попытка оказалась неудачной, и в этом виноват был не один только Кит.

Камми продолжила свой рассказ:

— В конце концов я поняла, что от меня требуется быть тише воды, ниже травы.

— И ты, конечно, взбунтовалась.

Это было скорее утверждение, чем вопрос.

— О наших скандалах в городе ходят легенды. Кит оказался грубым, бесчувственным человеком.

Камми вовсе не хотелось снова возвращаться к этой теме. «Должно быть, это коньяк развязал язык», — подумала она и поспешила исправить свою оплошность:

— Ну а ты? Почему до сих пор не женился?

Рид повел плечами так, будто у него занемели мышцы.

— Я был женат. В Колорадо, сразу после того, как ушел из армии. Мы жили вместе ровно месяц.

— Ого, целый месяц?

В ответ на иронический вопрос он кивнул с мрачной улыбкой.

— Я честно пытался предупредить ее, что та подготовка, которую я прошел в десантном подразделении, и те навыки, которые приобрел в Центральной Америке и на Карибах, довели до того, что я стал похож на бездушную машину, на животное, живущее только инстинктами. Она думала, что сможет изменить меня. Это случилось через две недели после нашей свадьбы. Она поднялась ко мне в ванную. Я стоял к ней спиной и брился электробритвой, поэтому не слышал, как она вошла. Она обняла меня за шею. И тут сработал этот самый инстинкт. Она пролежала в больнице две недели; я не убил ее лишь по счастливой случайности. В день своей выписки она подала на развод.

— Как это ужасно, — медленно проговорила Камми и добавила: — Для тебя.

— Ей тоже пришлось несладко.

— И с тех пор ты больше не женился?

Он абсолютно спокойно посмотрел на нее.

— Знаешь, я просто не гожусь для семейной жизни. Ни одна женщина не согласится иметь такого мужа.

На какую-то долю секунды она представила, каким он должен выглядеть в глазах других женщин. Крепкое телосложение, широкий лоб и четко очерченный выразительный рот, прямой нос с едва заметной горбинкой на переносице. На впалых щеках и подбородке короткая щетина золотистого цвета, шрам над глазом, наполовину скрытый бровью. Большие, коричневые от загара руки красивой формы, ровные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями. Самоуверенность в крови — он с ней родился и считал ее чем-то само собой разумеющимся. Ах да, еще глаза! Ясные, спокойные, таящие насмешку и боль, но в любом случае они не были глазами животного.

— Мне кажется, ты себя недооцениваешь, — наконец сказала она.

— Ты ошибаешься.

Он произнес это твердо и сухо, без малейшего намека на какие бы то ни было эмоции. Было ли в его словах предостережение? Но если даже и так, оно не имело к ней никакого отношения.

— Ты еще не все рассказал мне. Твой брак — как он закончился? — Камми задумчиво склонила голову набок. — По-моему, произошло что-то еще.

Он так резко встал из-за стола, что стул отшвырнуло в сторону.

— Допивай свой кофе. Я отвезу тебя домой.

— Ты хотел сказать, к моей машине, — уточнила она, прикрывая глаза и чувствуя, как ее лицо заливается краской. Камми не привыкла, чтобы ее выгоняли, даже в том случае, если сама просила об этом. На какое-то мгновение она забыла, кем он был, этот парень.

— Я хотел сказать — домой, — повторил Рид.

Когда она вопросительно посмотрела на него, он подошел к буфету, достал оттуда сумочку и ключи и бросил их на стол.

— Я ходил туда, чтобы на всякий случай проверить, как там Кит, а заодно пригнать твою машину, чтобы сэкономить время. Но увы, кто-то проколол ей шины.