Митридат против Римских легионов. Это наша война! - Михаил Елисеев

Опираясь на приморские города эллинов, царь предпринимает поход вглубь Колхиды и в итоге подчиняет страну, объявив себя ее правителем. Важнейший город Черноморского побережья — Диоскуриада — становится центром понтийского влияния в регионе, а в самой Колхиде появляется царский наместник. «Греческие же города побережья, вероятнее всего, вошли в состав Понтийского государства на правах самостоятельных единиц. Выпуск собственной медной монеты Диоскурией дает основание думать, что этот город получил те же права, что и города собственно Понтийского царства. Возможно, это стало следствием его особенно активной помощи Митридату в ходе войны» (Е. А. Молев). Но покорение Колхиды было лишь первым шагом на пути создания великой Черноморской державы Митридата — именно здесь он получил первый опыт в завоевании и устройстве больших территорий, который вскоре окажется востребован. Ибо пока он занимался организацией захваченных территорий, к нему явились послы из Херсонеса и стали просить помощи против скифов, чей натиск представлял для города смертельную опасность. Прогнав херсонеситов с их земель, скифский царь Палак с большой армией осадил Херсонес и начал подготовку к штурму. Шел 111 г. до н. э.

Войны Митридата в Тавриде я подробно разобрал в книге про скифов, а потому повторяться не буду и лишь вкратце обрисую ход событий. Сам Митридат в Тавриду не отправился, поскольку был занят организацией только что завоеванных земель, но, с другой стороны, точно так же он поступит и во время Первой войны с Римом, когда сам останется в только что завоеванной Малой Азии, а войну в Элладе предоставит вести своим стратегам. А здесь кандидат на выполнение столь ответственного поручения был подобран идеально — Диофант, сын Асклепиодора, воспитанник боспорского царя Перисада V, человек, который был знаком с театром военных действий и в совершенстве знал стратегию и тактику будущего противника. Под его командованием были отборные понтийские войска, основу которых составляла фаланга, а также стратег рассчитывал на военные ресурсы Херсонеса: быстро погрузив армию на корабли, Диофант отплыл. Когда понтийский флот подошел к Херсонесу, то стратег Митридата не стал высаживаться в городе, а продолжил движение на север, через Каламитский залив, держа курс на крепость Керкентиду, где находился скифский гарнизон. Это был беспроигрышный ход: видя движение понтийцев на север, скифский царь Палак должен был снять осаду города и со всей армией идти параллельно флоту, чтобы помешать высадке, и тогда цель Диофанта становилась достигнутой: он освобождал Херсонес от осады. Если же Палак часть сил оставлял под городом, а с остальными шел против Диофанта, то стратег получал возможность разгромить скифское войско по частям. Что в итоге и получилось. Разгромив кавалерию Палака во время высадки, стратег вынудил скифскую пехоту отступить от города, а после этого двинулся против тавров, которые поддерживали скифов, и в течение короткого срока подчинил их Митридату. Царь Палак с потрепанным войском ушел к Борисфену (Днепру), а Диофант после своего триумфа отправился на Боспор на встречу с царем Перисадом V.

Этот визит носил дипломатический характер, поскольку стратег отправился без войска, и суть его заключалась в том, что определенные круги на Боспоре могли оказать помощь разгромленному царю Палаку. Это были представители скифской аристократии, которые в свое время перебрались на территорию Боспорского царства и стали служить местным царям, хотя и поддерживали связи с бывшими соплеменниками. Их заветной мечтой было, чтобы во главе государства встал кто-то из знатных скифов, и тогда политическая ситуация в Тавриде резко изменилась бы. Союз между Великой Скифией и Боспором, где у власти стояли те же скифы, сделал бы реальностью смертный приговор Херсонесу и планам Митридата. Вот чтобы этим планам помешать и отправился Диофант на Боспор, и, судя по всему, достиг там очень важной договоренности: Перисад V, понимая, что не в силах больше удерживать трон, дал предварительное согласие на передачу власти Митридату. После этого стратег вернулся в Херсонес, где, пополнив ряды своей армии отрядами местного ополчения, выступил вглубь Скифии и занял ряд городов, в том числе и столицу — Неаполь Скифский. После этого, посчитав свою миссию выполненной, Диофант погрузил армию на корабли и, оставив в Херсонесе небольшой гарнизон, отплыл в Понт.

Но человек предполагает, а боги располагают. Едва в Синопе закончились торжества по случаю возвращения победоносных понтийских войск, как всех словно удар грома поразила весть — скифы вернулись и вновь держат Херсонес в осаде, а царь Палак кроме своих войск привел 50 000 сарматов из племени роксолан во главе с царем Тасием. Посланцы города умоляли Митридата срочно послать помощь, иначе город не устоит перед вражеской силой. И царь откликнулся на их призыв, невзирая на то, что в зимнее время навигация по Понту Эвксинскому считалась невозможной, он отдал приказ Диофанту снова грузить свою армию на корабли. Счастью херсонеситов не было предела, когда они увидели входящие в гавань понтийские корабли, где на палубах стояли ряды грозных воинов Митридата. Что же касается царей Палака и Тасия, то, видя, что теперь им город точно не взять, они сняли осаду и увели войска на север. Диофант же, видя вражеское отступление, выступил за ними следом во главе объединенных сил Понта и Херсонеса. Стратег хотел идти по прямой прямо на Неаполь, который снова был занят скифским гарнизоном, но этот план чуть было не закончился катастрофой — атаки скифской кавалерии и погодные условия едва не погубили понтийскую армию. Диофант отступил в Херсонес, а затем поступил так же, как и во время прошлой экспедиции: погрузил войска на корабли и стремительным броском с ходу овладел Керкентидой. А затем грянуло решающее сражение, которое навсегда изменило историю Тавриды и оказало огромное влияние на судьбу Митридата, хоть он в нем лично и не принимал участия. Страбон определяет численность армии Диофанта в 6000 бойцов и, на мой взгляд, это вполне реальная цифра, а вот с войсками союзных царей все гораздо сложнее. Географ указывает, что только роксолан, не считая скифов, было 50 000 воинов, но эта цифра мне представляется завышенной, иначе, обладая таким громадным численным перевесом, они не стали бы вступать в ближний бой, а просто отступили бы, расстреливая из луков немногочисленную вражескую армию. Но все равно численный перевес у Палака был, и был он достаточно велик, и потому сомневаться в победе оснований у него не было, поэтому царь скифов и решился на битву.

О том, как проходила эта битва, нам практически ничего не известно, сведений об этом античных авторов не сохранилось, и все, что есть в нашем распоряжении — отрывок из херсонесского декрета в честь Диофанта да пара строк из «Географии» Страбона. Вот что сообщает декрет: «когда Диофант сделал разумную диспозицию, воспоследовала для царя Митридата Евпатора победа славная и достопамятная на все времена: ибо из пехоты почти никто не спасся, а из всадников ускользнули лишь немногие». Великий географ тоже краток: «Однако любая варварская народность и толпа легковооруженных людей бессильны перед правильно построенной и хорошо вооруженной фалангой». Однако и из этой скудной информации можно сделать определенные выводы: например, о том, что Диофант заставил союзных царей принять бой там и тогда, когда это было выгодно ему. И что, используя условия местности, он заставил вражескую конницу атаковать фалангу в лоб, а это смерти подобно, оттого и такой невиданный разгром, и такие большие потери. Это был неслыханный триумф понтийского оружия, который навсегда сломил скифскую мощь и сделал Митридата властелином Тавриды. «Благодаря невероятно счастливой судьбе он покорил скифов , до него никем не побежденных, — скифов, которые некогда уничтожили полководца Александра Великого, Зопириона, с тремястами тысячами воинов, которые убили царя персидского Кира и двести тысяч его воинов, которые обратили в бегство царя Филиппа Македонского» (Юстин).

После своей великой победы войска Диофанта снова заняли Неаполь и все скифские города, а сам стратег отправился на Боспор принимать царство под высокую руку Митридата. По его расчетам, это мероприятие не должно было вызвать серьезных осложнений, но Диофант жестоко просчитался. Слух о том, что государство переходит под руку иноземного царя, породил в стране массовое недовольство и произошел мощнейший социальный взрыв. Выступление против чужеземного господства возглавили местные скифы — аристократы, которые, опираясь на проживавших на территории страны своих многочисленных земляков, а также определенные городские и сельские круги населения подняли восстание. И когда повстанцев поддержала армия, то для Перисада V все было кончено — последний царь из династии Спартокидов был убит в столице Пантикапее, что сразу же делало все его договоренности с Митридатом недействительными. Новым правителем Боспора Киммерийского был провозглашен скифский аристократ Савмак, судя по всему, личность в Тавриде известная. Что же касается Диофанта, то сначала стратега никто не тронул, однако впоследствии было решено его убрать, и полководец Митридата просто чудом унес ноги, уплыв из Пантикапея на корабле херсонеситов.