Эринеры Гипноса - Алексей Пехов

Он помолчал и поинтересовался сухо:

– Она была дэймосом, ламией?

– Да. Кто сказал тебе?

– София. Обрисовала в общих чертах… – он неопределенно повел рукой и снова опустился на стул. – Теперь многие странности матери стали понятны.

Я сел рядом с Хэл. Во взгляде ученицы читалась многозначительность и легкое нетерпение. Ей хотелось поделиться со мной новостями и собственными выводами.

– Зачем Кора это сделала? – спросил Виктор. – Почему вдруг?

– Пока есть только предположения. Например, затяжная депрессия, которая закончилась самоубийством.

Он неопределенно покачал головой. Похоже, его не вполне устраивало это объяснение. И я его понимал.

На кухню вошел Неарк, окинул внимательным взглядом нашу компанию и сказал:

– Аметил, мне нужно поговорить с тобой.

Хэл, непривычно молчаливая, посмотрела на меня, в ее серых глазах я прочитал сдержанное предупреждение.

Студия Виктора была темной и пустой. Все голографические проекции выключены. Барельефы утонули в тени. Экраны компьютеров погашены.

Стульев здесь не было, и мы встали друг напротив друга.

– Давно ты знаком с Виктором? – спросил Неарк, открывая крышку электронного блокнота.

Его манера смотреть, наклоняя голову из-за высокого роста, уверенный звучный голос, пронизывающий взгляд были мне очень знакомы. Забавно видеть хорошо известные приемы, которыми всегда пользовался один человек, в исполнении другого.

Эринер, заметив, что мысли собеседника уплыли куда-то, собирался повторить вопрос, но я опередил его:

– Извини. Пытаюсь абстрагироваться.

Неарк улыбнулся понимающе.

– В этом сложность работы с вами. Слишком много ненужных ассоциаций и образов. Ладно, давай ближе к делу.

– С Виктором я познакомился недавно. Когда навещал Кору. Она сновидящая, а точнее дэймос. Ты уже в курсе?

– Да.

Лицо Неарка оставалось бесстрастным.

– С ней мы столкнулись в одном из снов, – продолжил я. – Давно. Лет тридцать… или сорок назад. Не помню точно.

– Что тогда произошло?

– Я лечил пациента после ее нападения. А спустя короткое время она сама подверглась атаке дэймоса. Он оказался сильнее и заблокировал ее дар. Стандартная ситуация.

– Почему ты решил навестить ее, после стольких лет?

Я пожал плечами.

– Сон приснился. Я вспомнил про нее. Решил проверить.

Неарк захлопнул свой блокнот, так и не записав в него ни слова. Я его понимал. С точки зрения нормального человека все это звучало полным бредом.

Но самое главное, я не сказал ни слова неправды. На ламию напал дэймос, которым я больше не являюсь, значит, могу говорить о себе прежнем в третьем лице. Талия действительно явилась ко мне во сне, и с ее помощью я вспомнил про Кору.

– Слушай, Мэтт…

– Неарк, я знаю, что мои ответы должны порядком раздражать. Странные мотивы, невнятные объяснения. Ни одного реального факта.

– Реальный факт есть. Женщина, которая после долгих спокойных лет жизни вдруг полезла в петлю. А перед этим совершила покушение на свою гостью. От которой, по словам сына, была в полном восторге. И произошло это все вскоре после твоего появления.

Он вопросительно приподнял брови, вновь напомнив мне Герарда.

– Не исключаю, что мое появление могло послужить катализатором…

Дверь распахнулась, и в студию стремительно вошел охотник.

– Мы закончили. Софию увозят. Что тут у вас?

– Сплошной туман, – сказал Неарк, постукивая по крышке блокнота. – Сны сорокалетней давности, психические атаки, предчувствия…

– Понимаю, – с тенью участия в голосе произнес сновидящий. – Я предупреждал, что ничем не смогу помочь. Разбираться со снами придется нам. Лучше остановитесь на версии затяжной депрессии. Все равно никаких внятных фактов никто из нас не сможет вам предоставить. Разве только, – он улыбнулся, – взять тебя с собой в сновидение. Но даже если ты найдешь там улики, в реальность их унести не получится.

Предложение Марка не вызвало восторга эринера, но лицо его стало подозрительно задумчивым.

– Я могу быть свободным? – спросил я, делая шаг к двери.

– Позвоню, если понадобишься, – сказал Неарк.

– Достану через сон, – пообещал охотник.

Софию уже увезли. Я успел заметить лишь, как за сопровождающими ее медиками закрылась дверь. Но из кухни появилась Хэл. Она подошла, взяла меня за руку, и в ее ладони я ощутил нечто маленькое, круглое. Можно было не смотреть, я и так знал, что это. Пуговица сновидящей.

– Отличная работа, – сказал я ученице уже на улице, садясь за руль машины.

– Подумала, для нас это единственная возможность узнать хоть что-то полезное, – начала рассказывать Хэл, довольная похвалой. – Кора мертва, но она тесно контактировала с охотницей. Может быть, та что-то узнала. Или ламия пыталась на нее влиять через сон.

– Скорее повлияли на ламию.

– У тебя есть версия?

– Не удивлюсь, если Кору заставили убить себя. – Я завел машину, и та мягко заурчала, готовясь тронуться с места, едва я буду готов задать программу маршрута. – Приказ на уничтожение. Как только она рассказала мне про лекаря дэймосов, ее убрали… Хотя нет, – вынужден был сделать я поправку в своих размышлениях. – Ламию убили после того, как в ее доме появились мастера снов.

– Думаешь, за ней следили все это время?

– Вряд ли. Думаю, в ее подсознании была пара крючков, которые активизировались, едва в сон полезли посторонние.

Хэл глубоко задумалась, рассеянно глядя через лобовое стекло на припаркованный у подъезда мощный, обтекаемый «трифон», несомненно принадлежавший охотнику Тайгера. Ее лицо стало мрачным, холодным, замкнутым. Я знал, о чем она думает и что вспоминает.

– Вообще у нас, конечно, ужасная работа, – произнесла ученица бесцветным голосом. – Постоянная кровь, грязь, смерть.

Она передернула плечами, закинула руки за голову и сцепила пальцы над подголовником. Короткая юбка поползла вверх, сильнее открывая ноги, и я положил ладонь на ее бедро, там, где заканчивалась темная полоска широкой резинки чулка и начиналась белая обнаженная кожа.

Моя гурия очнулась, забыв о тяжелых воспоминаниях, повернула ко мне голову и чуть улыбнулась.

– Ну кроме того, что ты перечислила, есть и что-то хорошее. – Под моей горячей рукой она казалась прохладной и гладкой.

– Да. Пожалуй. – Голос Хэл прозвучал глубже и ниже, чем обычно. – Некоторые вещи я упустила из виду.

– Всегда рад напомнить.

На ее бледных щеках появилась тень румянца, зрачки расширились, и в темной глубине пристального взгляда распахнулась знакомая бездна, наполненная жаждой жизни и свободы.

Я провел кончиками пальцев по линии над краем чулка, едва касаясь, и почувствовал, как напряглись мышцы под моей ладонью.

Хэл расцепила руки над головой, но не прикоснулась ко мне. В стекло с ее стороны постучали.

Мы обернулись одновременно.

Марк наклонился, положив локти на дверцу, и наблюдал за нами с насмешливым интересом. Я опустил стекло.

– Забыл предупредить, – произнес охотник. – Держитесь подальше от всего связанного с Корой и от всех, кто ее окружал. Для вашей же безопасности.

Кинул взгляд на мою руку, которую я не удосужился убрать с бедра Хэл, усмехнулся и отошел.

– А это вообще кто? – спросила ученица, оглядываясь на неспешно удаляющегося колоритного атлета. – Такое чувство, будто мы где-то встречались, но не могу вспомнить где.

– Ты его знаешь. Туан из сна про Баннгок.

– Серьезно?! – Изумленная Хэл даже приподнялась на сиденье, чтобы лучше рассмотреть ученика Тайгера. – Вот это изменение! А он весьма неплох в реальности.

– Да неужели? – Я усмехнулся, активируя навигатор, и машина резво тронулась с места. Инерция толкнула гурию обратно в кресло. Наблюдение за «объектом» было прервано.

Хэл улыбнулась, глядя на меня, и спросила:

– Так ты послушаешь его? Мы не будем вмешиваться?

– Ты помнишь все законы сновидения?

– Да, конечно. – Она вскинула брови, словно удивляясь, как я мог усомниться в ее способностях.

– Тогда сегодня я научу тебя, как скрываться не только от самого спящего, но и от тех, кто следит за его сном.

– У меня такое чувство, что эти знания из практики дэймосов, – произнесла Хэл задумчиво.

– Это просто знания. Мы сами решаем, как пользоваться ими.

Ученица, молча соглашаясь со мной, наклонила голову, опустила руку на колено. И я знал, что в ее кулаке зажата пуговица, позаимствованная у Софии. Ее первый, самостоятельно добытый трофей.

Глава 3

Стрелок

Окно было распахнуто, и порывы ветра, налетающие с завидной периодичностью, с каждым разом усиливаясь, волновали занавески. Ветер тянул за собой грозу – возможно, последнюю в этом году, – опоздавшую к лету.

Тучи казались черными, точно плоть, пораженная гангреной, и мраморные храмы богов, находящиеся на холмах исторической части города, на их фоне сделались ослепительными, словно вылепленные из самого чистого снега, привезенного сюда с горных вершин.