Молчи! Терпи! Подчиняйся! - Арсений Александрович Истомин

— Доброе утро, это Лéон из соседнего, Лизи, дорогая, вы не могли бы сейчас зайти, занести материалы военных сводок? — четко протараторив, он бесшумно выдохнул.

«На сегодня ничего нет, извините» — она тут же повесила трубку.

Майкл сидел, не зная, что делать. Очередной план, который, по его мнению, не имел изъянов — провалился, едва успев начаться. Звонить второй раз подряд он не решился, так как Лизи могла не оценить его настойчивость, да и косых взглядов от коллег ловить не хотелось, поэтому было решено поговорить с Лизи наедине, после работы. Отставив телефон в сторону, Майкл приступил сначала к самым простым делам, как обычно оставив задачи посложнее на вторую половину дня. На удивление, в понедельник не было каких-либо сенсационных событий, предстояло сделать провокационный разбор работавшей, якобы незаконно, кофейне на Bandera street. Сначала за владельцем было замечена неприязнь к переименованной улице в честь национального героя, однако сославшись на тяжелый день и необходимость переделывать документы, регистрируя их на новой улице, владельцу удалось избежать наказания, и фирма отделалась легким штрафом за «низкую патриотичность». Однако вскоре посыпались проверки качества продукции, проверяющие работы кухни. Толпой повалили телепередачи, занимающиеся расследованием дел в недобросовестных кафе. Конкретных причин власти не называли, однако было понятно, что, не выдержав постоянных проверок, которые заходят чаще обычных посетителей, кофейня скоро закроется. В конце инфо листа значилась общая сумма требуемых выплат Санитарной полиции, Потребительскому контролю, Службе надзора за точками общественного питания и других на общую сумму в 395 000 00025мен. Большую часть этой суммы потребовало Налоговое агентство.

Даже без того следовал вывод, что компанию признают банкротом, а владельцу предложат продать его бизнес государству, во избежание ареста или тюремного заключения за неуплату штрафа в срок. Как правило, предприниматели соглашались на эту сделку.

Увлекшись делом, Майкл не заметил, как подошел обед. Он спустился в общую столовую, где с порога доносился запах, какой-то знакомый до боли аромат детства, он не мог поверить, сыра! Его здесь давали лишь изредка, к тому же сегодня была молочная каша, которую заправляли сгущённым молоком, поэтому она была реально вкусная, сладкая, хоть и не очень сытная. Настроение у Майкла поднялось. Он позабыл про Лизи, про то, что хотел у нее спросить. Урчавший желудок теперь буквально думал за него. Чёрствый хлеб он макал в кашу, его совсем не смущало присутствие здесь других людей. С аппетитом он наворачивал каждую ложку, вспоминались дни из жизни в детском доме. Даже самые серые будни становились ярче, когда поварихи готовили молочную кашу с макаронами. Так и теперь на общем сером фоне это, казалось, был маленький лучик счастья, который, к сожалению, быстро закончился и Майкл пошел за очередной порцией.

Придя на свое рабочее место после обеда, Майкла уже не так расстраивал объем работы. Приостановившись на каких-то полчаса, улей загудел с новой силой. Шум телефонов, нервных ударов по клавишам, чьи-то посиделки, кто-то забыл закрыть дверь. Майкла не смущал остальной гул, он мог абстрагироваться от всего мира. Уйти в себя, в это потаённое место, куда он никогда никого не пускал, и где рождались идеи для статей. Дождавшись вечера, он вышел на пять минут раньше остальных. Спускаясь по лестнице, пришлось столкнуться не менее чем с десятком таких же товарищей, желавших уйти раньше остальной толпы. Майкл стоял в гардеробе одетый, ожидая, пока Лизи придет забрать свою яркую куртку. Прошло пятнадцать минут, но ее все не было, по спине уже скатывались неприятные ручейки. Тогда он было собрался выходить на улицу, так как, стояние под горячим кондиционером привело к тому, что к ногам уже начали неприятно прилипать штаны. В этот момент в проходе между колоннами показалась Лизи. Она подошла к своей куртке и заметила, уставившегося на нее Майкла.

— Всего доброго, до завтра! — она уже развернулась, чтобы уйти.

— Нет, Лизи постойте!

— Да, что такое?

Она стала натягивать шапку, и Майкл заметил блеснувшее на руке кольцо. Но отступать было поздно — пришлось импровизировать.

— Я хотел сказать, что вчера на параде вы произвели фурор. Вы меня потрясли.

— Ах да? Вы смотрели? Спасибо, я очень рада! — ее лицо растянулось в улыбке.

— Должен заметить, вашему избраннику сильно повезло, надеюсь, вы будете счастливы вместе — с этими словами он, будто, отпустил ее в мир иной.

В миг похолодев, он добавил:

— Удачи вам, прощайте — он сделал акцент на последнем слове, настолько явный, что Лизи поняла его намек.

— Ох, Майкл, я не знала. Мы общаемся с Ники уже больше двух лет. Нас познакомили в агентстве для холостых, мы понравились друг другу и стали общаться. Я могу продиктовать вам адрес, если хотите?

— Да, подавись ты им! — пронеслось в голове у парня, но через секунду он выдал:

— Да, хорошо — без явного интереса согласился Майкл.

Девушка достала маленький блокнот, нацарапала адрес и, оторвав листок, передала его Майклу. Тот, не благодаря, попрощался и направился к выходу. Сейчас его меньше всего интересовали какие-либо новые знакомства. Сидя в метро, он не мог перестать злится. Вынув из кармана записку, он прочитал глазами адрес, затем посмотрел на схему метро. На следующей же остановке он вышел и поехал в противоположном направлении. Темнело, в дороге он потерял много времени. До всеобщего отбоя оставалось меньше двух часов, нужно было торопиться. В очередной раз повернув за угол, он остановился напротив двери с неоновой вывеской «Публïчнå Хаțå». С самого начала он и не думал о том, что делать очередные попытки в сторону знакомств. Ему казалось ошибкой, тратить время на пустые разговоры, если в итоге его может ждать очередной провал, к тому же ради партнера человеку приходится меняться, чего ему крайне не хотелось. Тем более, зачем? Если есть возможность здесь и сейчас. Открыв дверь, он почувствовал, будто оказался на пороге «budinka zdorov'å» 26. Кругом была уложена серая плитка, в носу стоял жесткий запах моющих, смешанных с растворителем.

«Ладно, хоть о гигиене они думают» — съязвил Майкл, но вслух не озвучил.

Романтики здесь добавляли, разве что приглушенный свет — половина ламп просто не работала и новогодние гирлянды, которые походу здесь не снимали круглый год.

Сидевшая за стойкой регистрации, пожилая дама взглянула на Майкла и промямлила с видом замученной лошади:

«Добро пожаловать, не задерживайтесь в проходе, пожалуйста, проходите…» — это все, что он смог разобрать.

Подойдя поближе, он смог рассмотреть замученную жизнью женщину. Той очевидно