Во власти Зверя - Александр Шабалтас

    Сергей налил водку в рюмки. 

    - За что выпьем? - спросил он. 

    - За прошлое. Там было хорошо, - ответил Иван.   

    - За прошлое, так за прошлое. Только еще давай помянем Николая.               

    Они, не чокаясь, выпили. Иван первым нарушил молчание:           

    - Плохо мне, Сережа. Думал, справлюсь один, не получилось, - он попытался улыбнуться, но улыбка вышла жалкой. Сергей слушал, не перебивая. 

    - Все началось в ту проклятую ночь, когда умер Николай. Я тогда начал писать новую повесть об одном священнике. Сложный сюжет, интересные персонажи. Они словно живые стоят у меня перед глазами. Даже не знаю, откуда во мне это берется. Сергей, я никогда не читал Библию, а тут целые фразы из нее. О Боге я узнаю от своего священника, но иногда мне кажется, что я сам это когда-то знал, только очень давно. И, понимаешь, такая тоска, и страх накатывают, душу на изнанку выворачивает!

     Иван опять закурил. Руки у него слегка дрожали. Его бледное лицо выражало сильное душевное расстройство.   

     - Сергей, я никому не говорил, тебе одному скажу, - Иван наклонился к самому уху друга. - Наш мир катится в пропасть, в этакую чудовищную черную яму. Ему конец, я это твердо знаю! - Иван со всей силы ударил кулаком по столу. Рюмки со звоном упали, одна из них разбилась, поранив осколком руку Ивана. Алая кровь медленно расползлась по белой скатерти. В зале гремела музыка, и на это происшествие никто не обратил внимание. Сергей достал из дипломата бинт, и быстро перевязал рану.        

     - Продолжай, - приказал он Ивану.   

     - С недавнего времени люди перестали откликаться на чужую боль. Они наглухо закрыли свои сердца, я это тебе как журналист говорю. Пресса кричит о войнах, голоде, насилии, а люди остаются равнодушными!   

     - Это не так. Вернее, не совсем так, очевидно люди, таким образом, защищают свою психику, - возразил Сергей    

     - Хорошо, положим, я с этим согласен. А то, что смертность сейчас превысила рождаемость в два раза, это тебя не удивляет? Физически здоровых людей почти не осталось. И еще – самое страшное. Он здесь!   

     - Кто? – насторожился Сергей, подозревая, что Иван пьян. Он считал, что смерть Николая  повлияла на душевное состояние Ивана.

     - Ты мне не веришь, – сказал Иван, догадываясь, о чем думает Сергей. -  Только не считай меня сумасшедшим или пьяным! Я хотел напиться, но,  увы, водка не действует на меня! - воскликнул он. - Да, нервы у меня на пределе, но с головой все в порядке. 

 Я сегодня видел Его. Раньше он приходил к моему священнику, а сегодня Он пришел сюда. Минут десять назад Он сидел на твоем месте. Это Он правит миром, Он вынуждает меня писать эту треклятую книгу, и мучает невыносимой душевной болью. Мне кажется, что это сам сатана!      

      Сергей молча смотрел на Ивана, и не знал, что ему ответить. Чего он только в жизни не видел, казалось, что не было такого, что могло бы его удивить. Но это случилось. Случилось в обычный будний день. В голове вертелись слова, сказанные сегодня стариком из третьей палаты: «Он уже здесь… Князь мира сего, разрушитель душ человеческих! Идет конец миру». Тогда он не придал этим словам особого значения, мало ли, что несет больной человек, но сейчас, когда эти же слова произнес его друг, они не казались Сергею таким уже бредом. Разве, что массовый психоз. Сергей размышлял, что ему ответить, он не любил

 поспешных  выводов; в любом случае, он не должен пугать Ивана. Наконец, решительно покачав головой, он сказал тихим, но уверенным голосом, каким  привык говорить с пациентами: 

      - Чушь какая-то, возможно, какой-то тип, и сидел здесь, и нес невесть что.                

      - Это не был тип, - упрямо возразил Иван.

      - В противном случае, это галлюцинация. В этом то-же нет ничего страшного, ты пережил сильное потрясение, вызванное смертью Николая…  

      - Но ведь ты тоже пережил такое же потрясение, - перебил его Иван.    

      - Да, конечно. Но люди по-разному реагируют на стрессовые ситуации, и потом, ты забыл, что я врач психиатр. Иван, ты сейчас много работаешь, пишешь книгу. Ты принял вымысел за реальность, так бывает, особенно у творческих людей. Я помогу тебе, выпишу легкое успокоительное. Тебе следует отдохнуть пару недель, - Сергей успокаивал Ивана, хотя сам понимал, что дела обстоят гораздо серьезней.   

      - Ты мне не веришь. Мы можем отрицать, сомневаться, но зло существует, и его мы не можем отвергнуть, уже хотя бы потому, что мы понятия не имеем, какое оно на самом деле. Оно везде. Оно в нас и вне нас. Все здесь пропитано его мерзким трупным запахом. Оно поразило каждый клочок земли, каждое человеческое тело, добралось и до души! Мы говорим: красота спасет мир, но где она, красота? Все самое прекрасное, созданное Творцом, загажено, исковеркано, залито бетоном. Мы говорим: доброта спасет мир, но над ней смеются, ей и слово придумали – меценатство. Добро стало не по карману бедняку. Мы говорим: вера спасет мир. Но и демоны веруют, и трепещут. Есть единственное средство, которое может спасти мир, даже не мир, а горстку несчастных душ, которые задыхаются в этом дьявольском мире – это любовь. Вот зачем явился сюда Он – забрать у нас любовь, с корнем вырвать из нашей души память о дороге домой к Отцу Небесному! - произнеся эти слова, Иван поразился: «Откуда у меня это? Эти знания, эта убежденность? Может права церковь, утверждающая божественность человеческой души. Люди только на время забыли о своем предназначении. Возможно, тоскующая душа, только и ждет своего момента, чтобы вырваться на свободу, и обрести бессмертие?»  

       Сергей вызвался проводить Ивана, тот не противился, чувствуя, что если останется один, нервы его не выдержат. По обоюдному согласию, домой шли пешком. Воздух был морозный, небо чистое, посреди небесного океана усыпанного звездами сиял огромный глаз с желтым зрачком, как бы наблюдая за Землей и тем, что на ней творится. Это была луна, ослепительно желтая на темно-синем небе, опоясанная огромным нимбом, распростертым на многие километры. Друзья остановились потрясенные невиданным зрелищем. Им показалось, что остановилось время.

Глава 11

    «- Батюшка, к вам пришли, - позвала священника Марья Михайловна.

     Отец Алексий открыл глаза, и взглянул на часы. Было без четверти двенадцать.    

    «Неужели я так долго спал?»- подумал он.

     При дневном свете весь ночной кошмар выглядел дурным сном, и лишь обрывки сгоревшей Библии указывали на то, что все происходило наяву. Отец Алексий понимал, что жуткая ночная встреча с демоном может повториться, но не знал, как к этому отнестись. Трудно было придумать ситуацию более фантастическую, чем та, с которой ему пришлось столкнуться: он был священником, и как священник верил в демонов и в прочую нечистую силу, но он был еще и ученым, и трезво смотрел на жизнь. Он знал, что в реальной жизни общаться с бесами можно только на уровне ощущений. Демоны и бесы – духи, то есть, существа бестелесные, и, следовательно, увидеть их не возможно.

      Дверь открылась, и в комнату важной поступью вошел отец Серафим. Он был высоким, тучным человеком, с крупными чертами лица, обвисшими щеками. Его маленькие глазки смотрели на отца Алексия исподлобья тусклым испытывающим взглядом.

      - Добрый день, - приветствовал гостя отец Алексий. – Присаживайтесь. Марья Михайловна, принесите, пожалуйста, нам чаю.

      Отец Серафим грузно опустился в кресло, в котором ночью сидел демон, и уставился на огонь в камине.

      - Я пришел поговорить с вами, отец Алексий, - проговорил он, наконец. –  Если, конечно, нам не помешает ваше болезненное состояние.

      - Не беспокойтесь, мне уже гораздо лучше. Я вас слушаю.

      - С некоторых пор, вы, отец Алексий, стали весьма халатно, относится к своим обязанностям. Вы поглощены работой, которая скорее подходит ученому, нежели священнику. Проповеди ваши стали сложны для прихожан, и многие уважаемые люди нашего горо-да отказываются посещать церковь, так как вы, якобы, говорите, что богатые не достойны райской обители. Своими необдуманными словами вы лишаете святую Церковь пожертвований, тем самым опустошаете нашу казну.   

      - Я говорил, что верблюду легче пройти в игольное ушко, чем богатому попасть в рай, но это слова из Библии. Я посоветовал состоятельным людям делиться своими материальными благами с обездоленными людьми.   

      - Но состоятельные люди и так достаточно помогают Церкви. Многие бизнесмены дают нам деньги на строительство нового Храма, а так же на реставрацию старых соборов. Вы же, как мне известно, отказались освятить открывшийся в эти выходные ресторан. Мне пришлось идти туда вместо вас. Наша казна значительно пополнилась благодаря крупному пожертвованию хозяина этого заведения, - сказал отец Серафим, и его щеки запылали от гнева.