Побег из Эдена - Лилия Курпатова-Ким

— Д-да... — неохотно признался Громов. Почти все лотекские семьи имели собак — для охраны, охоты, присмотра за скотом.

— Как ее звали?

Макс наморщил нос.

— У него было дурацкое имя.

— Ну какое? — настаивала Дэз.

— Я же сказал — дурацкое! — тут же огрызнулся Громов.

Кемпински сунула руки в карманы и скорчила удивленную физиономию.

— Да, имя и правда странное. Никогда раньше не слышала, чтобы собаку звали «Дурацкое».

Она как ни в чем не бывало обошла вокруг Образца, восторженно его разглядывая.

— Я надеюсь, ты послал заявку в Эден? Ты хоть понимаешь, что это уровень седьмого, а то и восьмого года? Считается, что интуитивные программы невозможны. Это противоречит самой сути программирования. Я всегда считала, что те, кто так думает, идиоты. И после того как они увидят твоего робота, сами поймут, что я права. Кстати, какие у него мозги?

Макс посмотрел на Дэз изучающе. Можно ли ей доверять?

— Фосфорные, — наконец сказал он.

Даже Чарли и Митцу об этом не знали. По правде говоря, ни один из них этой деталью даже не поинтересовался.

— На основе фосфора?! — Дэз вдруг хитро улыбнулась. — Что ж... У моего тоже.

Она полезла в рюкзак и вытащила оттуда... алюминиевую тарелку для фрисби.

— Реджи, ап! — громко сказала она.

В ту же секунду тарелка ожила. На ее гладкой поверхности откинулась небольшая крышка, обнаружив глаз камеры. А затем тарелка, оказавшаяся роботом Реджи, легко взмыла в воздух и зависла.

— Разведка, — сказала Дэз.

Реджи тут же облетел комнату — несколько раз на разных уровнях. Надолго задержался перед лицом Максима, а затем перед мордой Образца. Тот тревожно гавкнул.

— Ничего себе, — отметила это Дэз, — он реагирует на неизвестные объекты?

— Да, но пока сам не учится с ними взаимодействовать, — бросил Громов, не отрывая глаз от тарелки. — Слушай, а на чем он работает?

— Ни на чем, — просто ответила Дэз. — В качестве источника энергии он использует магнитное поле земли. Гравитацию. Это и есть мой проект. В остальном набор функций совсем небольшой. Следить и передавать картинку. Вот и все. Это робот-шпион. Пока выполняет только голосовые команды, а вообще хочу добиться, чтобы он получал команду в виде электронного сообщения на любом расстоянии.

— Я надеюсь, ты послала заявку в Эден? — передразнил ее Громов и протянул ладонь.

Дэз скорчила довольную физиономию и хлопнула его по руке:

— А то! Кстати, раз уж зашла об этом речь... Как тебе удалось собрать мозги на основе фосфора для своего робота? Доступа к школьной базе у нас пока нет, а в Сети все на эту тему засекречено. Не говоря уже о том, что легально достать нужное железо трудновато.

Она хитро посмотрела на него, чуть прищурив один глаз:

— А тебе как удалось?

Максим уже понял, куда клонит Дэз, но не хотел раскрываться первым. Честно говоря, он вообще не думал, что когда-либо кому-то раскроется.

— Джокерелла, — сказала наконец Кемпински.

— Максимус, — ответил ей Громов.

— Значит, ты Джокерелла... — недоверчиво произнес Громов, перекатывая кусочки льда в своем стакане с синтетическим соком.

— Угу, — кивнула Дэз, втягивая коктейль из соевого молока через соломинку, — полиция тоже никак не могла поверить. Они даже в тюрьму меня посадить не могли, потому что мне десять лет было. По глупости попалась. Сейчас бы я ни за что не сунулась в кредитную систему. Тогда просто папе захотела доказать, что чего-то стою. У него взгляды ужасно древние. Когда он узнал, что у него будет девочка, страшно огорчился. Считал, что девочки и компьютеры не совместимы. Знаменитый Джокер в реальной жизни был старомодным занудой-лотеком. Работал на сталелитейном заводе. Представляешь?

Громов удивленно мотнул головой и честно признался:

— Нет. Не представляю... Я в детстве все, что мог найти про Джокера, собирал. Он для меня был просто герой. До сих пор помню: «С орбиты исчез один из спутников НАСА. Спутник внезапно изменил траекторию и исчез с экранов мониторов слежения. Его местонахождение и новые задачи неизвестны. Полиция подозревает, что к похищению спутника причастен хакер, известный как Джокер».

Дэз кивнула и радостно заулыбалась:

— Его так и не смогли раскрыть. Сейчас он уже не работает. Отдыхает на пенсии. Жду не дождусь, когда поеду к нему на каникулы. Когда меня загребли на этих кредитках, он был ужасно зол. До сих пор злится, хоть и помог мне выбраться из интерната Бро. Мне там до конца школы суд назначил учиться. Папа сразу ничего сделать не мог, его бы тут же раскрыли и упекли пожизненно. Пришлось целых два года просидеть в этой дыре. Хотя там было много знающих людей. Я от них кое-чему научилась. Потом папа незаметно крякнул базу исполнения судебных решений, устроил мне амнистию и перевод в Накатоми. В общем, шило на мыло вышло. Папе об этом я, конечно, не говорю. Но порядки здесь ничуть не лучше, чем в Бро. А ты как поступил?

Максим смутился.

— Я как все, — он пожал плечами. — Экзамены сдал и поступил. Ничего особенного.

Картинка на мониторе замерла. Похоже, Лунатик нажал «паузу».

— Ты заметила? Он не поверил, что она дочка Джокера.

— Брось! Даже аналитический отдел «Большого брата» давно не обращает внимания на подобные признания. Каждый первый хакер рано или поздно начинает напускать туману, будто он Джокеру родственник! — отмахнулась я. — Помнишь историю Филиппа Зелински? Он вообще доказывал своим одноклассникам, что является одним из джокерских нелегальных клонов, выращенный подпольными генетиками в Маниле. Упредилке пришлось для порядка провести анализ его ДНК, чтобы объяснить, почему они не задерживают малыша Филиппа.

— Ладно, мы сейчас говорим не о том, почему упредилка не задержала Кемпински — после ее заявления, что она дочка Джокера, а о том, почему Громов не сказал ей правды о себе. Ты заметила, что она всячески пытается наладить с ним контакт? Рассказывание «секретов» — обязательный ритуал при формировании дружеских отношений.

— Ну... — я замялась. — А ты не думаешь, что у интереса Дэз Кемпински к Громову могли быть причины попроще, чем намерение завербовать его в армию Джокера?

— Ах да! Никогда бы не подумал, — язвительно отшутился Лунатик. — Он тебе тоже понравился?

— Ты закончил, шутник? — я сурово перебила Тень. — Узнал, кто его предки?

— Представь себе, да. Отец Григорий Громов — биоинженер, мать — механик лазерных установок. Оба отказались от хайтек-гражданства. Неохиппи[25]. Помнишь весь этот крокивилль[26]? Лотеки по убеждению, покаянное поколение, родительский исход[27] и так далее. Мои предки тоже едва не уехали. Все хотели вырастить хлеб, чтобы накормить детей-лотеков, которых наши бабушки и дедушки сделали сиротами. Хорошо, дед просто запер отца в подвале и держал там, пока тот не одумался.

— Да, помню. У меня мама тоже чем-то подобным страдала. Она даже от гражданства отказалась. Бабушка до сих пор от гнева давится, когда вспоминает, во сколько обошлось его восстановление.

— Так вот, родители Громова осели где-то на территории бывшей России, — продолжил Лунная Тень. — На каком-то северном болоте. Громов родился в лотек-пространстве и не особенно любил вспоминать о детстве. На образном тесте сказал, что оно представлялось ему темным, сырым, полуразрушенным деревенским лотек-домом, из которого он однажды вышел, наглухо закрыл дверь и пошел куда глаза глядят. Лишь бы никогда туда не возвращаться.

— Ты выяснил, как он поступил в Накатоми? — спросила я.

— Нет данных. Опять же опираясь на его личностные тесты, можно сказать только, что его родители были принципиальными оффлайнерами и никогда не пользовались Сетью.

— Отметь на карте точное местонахождение дома его родителей. Я поеду туда.

— Вряд ли он будет искать убежища у них, — возразил Лунатик. — Судя по всему, у него очень напряженные отношения с отцом.

— А мать?

— Насчет матери Громов как-то обмолвился, что она полностью подавлена отцом и никогда не пойдет против его воли.

Я задумалась. Как-то уж больно гладко все складывается. Родители-лотеки по убеждению не понимают сына...

— Как вариант — может быть, он просто придумал легенду для личностного терапевта... — осторожно начал Лунатик.

— Это возможно, — коротко согласилась я. — Давай смотреть дальше.

— Скромность красит человека в серый цвет и идет только тем, у кого нет других достоинств, — вдруг заметила Дэз. — Кажется, в прошлом году кто-то открыл все клетки на скотобойне в Мэмфисе? Коровы разбежались, бойня разорилась.

Она подмигнула Максиму.

— Это было просто, — отмахнулся он.

— И все же Максимуса теперь разыскивает Интерпол. — Дэз втянула остатки коктейля со смачным «фырк!»

Максим чуть помолчал. Потом улыбнулся:

— Кстати, я так и не понял, на черта твоему отцу понадобился тот спутник? Что он с ним сделал?