Во все Имперские ТОМ 8 Рюрик - Альберт Беренцев

Я сделал театральную паузу, но поп тут же раскатистым басом продолжил:

— ИЛИ ИСТИННОМУ РЮРИКОВИЧУ АЛЕКСАНДРУ! Решайте, грешники, да-да! Вот ваш шанс на покаяние! А вот ваш законный Государь!

Поп ткнул в мою сторону своим громадным пальцем, но я быстро сделал шаг назад, так чтобы палец попа указывал на Павла Павловича. В результате этих моих действий и жест батюшки, и вся моя речь вышли довольно двусмысленными, так что никто так и не понял, кто тут настоящий Император — я или Павел Павлович.

Меня это более чем устраивало.

На несколько секунд повисло молчание, пленники пялились на Павла Павловича, тот рассеянно улыбался. Таня прижалась поближе к Императору и что-то прошептала ему на ухо.

Ну всё, похоже, мои обнимашки с сестрицей теперь закончились. Таня явно нашла себе парня. Я в общем-то был не против, вот только никак не ожидал, что её парень окажется наследником русского престола… Это создавало свои проблемы, но с другой стороны, никто не посмел бы сказать, что парень моей сестры из плохой семьи.

Самый старший из спецназовцев тем временем не слишком уверенно выступил вперед:

— Скажите, Павел Павлович… Когда Михаил уезжал из страны — что вы ему сказали?

Все уставились на Павла Павловича, вопрос был, как минимум, странным.

Павел Павлович снова заулыбался:

— Ну… Насколько я помню, я сказал — «до встречи, дядя». Я тогда был еще совсем маленьким. Так что не понимал, что Михаила изгоняют из страны навсегда. А мой другой дядя… Александр-Николай, тот который Чудовище — он меня за это отругал.

Старый спецназовец нервно сглотнул:

— Это он. Это он, господа! Я помню, я в тот день стоял в оцеплении у самолёта Михаила! Это настоящий Павел Павлович.

И спецназовец рухнул на колени, остальные последовали за ним, один за другим. На колени пал даже один из магов-офицеров. Но двое других так и остались стоять, как и все Лейб-Стражницы. Эти вообще даже не шелохнулись.

— Мы готовы присягнуть истинному Императору, — заявил старый спецназовец.

— Если нам хорошо заплатят и гарантируют безопасность нашим семьям, — добавил другой, помоложе.

— Я буду платить вам вдвое больше, чем вам платили в Охранке, — заверил я мужиков, — А что касается безопасности — то Павел Стальной никого из вас или вашей родни и пальцем не тронет. Я плотно взял ублюдка за яйца. Так что безопасность гарантирую. Вы теперь мои люди… Ну и Павла Павловича тоже. А моих людей никто не трогает, никакая Охранка. Вон, гляньте — даже ваш Шеф Соколов на моей стороне!

О том, что Соколов с сегодняшнего дня уже не Шеф Охранки, я, естественно, счел разумным умолчать. Соколов кивнул спецназовцам, подтверждая мои слова.

Вот теперь на колени повалились и оставшиеся двое офицеров из Летучего Полка.

— Разумное решение, господа! — одобрил я, — Развяжите их всех. А вы, спецназ, идите к моему брату Пете. Он теперь ваш командир. Вот ты — проводи их.

Последний мой приказ относился к финскому наёмнику, тот тут же погнал перебежчиков к Пете.

Что касается магов-офицеров, то им я счел необходимым лично пожать руки, каждому. Все трое оказались баронами — первый Парниковым, второй Железновым, третий — Световичем.

— Вы тоже переходите в подчинение моего брата, господа, — сообщил я офицерам, — Первую плату получите немедленно. Дальнейшие инструкции он вам тоже даст. Ступайте. И помните, что служить в ЧВК Нагибиных — честь даже большая, чем в Летучем Полку. Хотя тот тоже был славным подразделением! Жаль, что столько людей из него полегло по вине узурпатора…

Павел Павлович тоже произнес для офицеров пару ласковых и благородных слов. Затирать так красиво, как я, он, конечно, не умел, но зато брал своим обаянием.

— А теперь с вами, барышни… — обратился я к Лейб-Стражницам.

Я понимал, что вот с этими будут проблемы.

— Мы не присягнем, — ответила за всех черноволосая красавица, — Пусть твой «Павел Павлович» продемонстрирует свою ауру.

— Эм… — я несколько подрастерялся.

— У меня пока нет ауры, — ответил Павел Павлович, — Она еще не восстановилась. Меня же держали в казематах Петропавловки, в железной маске, которая высасывал мою магию… Но я тебя помню. Ты Аджет, из коптов. Твой отец сбежал в Россию, когда султан начал преследовать христиан в Египте. Ты охраняла Павла Вечного, была стражницей внутреннего круга. Ты еще обычно носишь цветок в косе. Помню, что это роза — красная или белая…

Аджет на это рассмеялась Императору в лицо:

— Да я верю, что ты Павел Павлович, придурок! Вот только что толку-то, что ты Павел Павлович? У тебя нет ауры, нет силы. А Лейб-Стражницы не служат неодаренным или слабым! И ты не на троне, ты не в Павловске. Ты просто марионетка Нагибина, который тебя использует, чтобы свергнуть Багатур-Булановых! А мы никому не служим, кроме Багатур-Булановых…

Вот теперь разговор начал принимать совсем уж неприятный для меня оборот, так что я поспешил предложить:

— А давайте вы помолчите, моя госпожа. Иначе я буду вынужден лишить вас зубов. Путём выбивания. И они уже не отрастут, потому что амулеты на воротах хлева подавляют вашу регенерацию.

— Покайся, грешница, ты сейчас говоришь с Государем! — тут же поддержал меня раскатистым басом поп.

Аджет плюнула на землю:

— А Нагибин — никакой не Государь. Нет никаких доказательств, что он Рюрикович. И мы не служим Рюриковичам. А что касается зубов… Я связана, Нагибин. Легко угрожать связанному воину!

На секунду повисло молчание, Аджет жгла меня глазами, её подружки от неё не отставали.

— Окей, — нарушил я тишину, — А развяжите-ка её.

— Лучше не стоит… — тихо посоветовал Соколов, но я его проигнорировал.

— Давайте, развязывайте.

Финский наёмник достал нож и разрезал все веревки на Аджет, девушка тут же принялась разминать руки и ноги. Потом она весело глянула на меня:

— И что дальше, Нагибин? Изобьешь беззащитную девушку? У меня нет магии. А без магии я тебя на голову ниже и вешу в два раза меньше. Думаешь в такой победе будет ЧЕСТЬ?

— Снимите, пожалуйста, амулеты с ворот, — попросил я сельского старосту.

Вот теперь Соколов уже перепугался:

— Не надо, Ваше Благородие!

— Нет, надо, — отрезал я, — Уберите амулеты, подавляющие магию. Честный