Двух дорог пересеченье (СИ) - "Nastyad87"

— Я и не собиралась тебя отговаривать, — произнесла Натали, гладя брата по плечу. — Хочешь купить фабрику — покупай. Если вдруг родителям эта идея не понравится, знай, что я на твоей стороне, и поддержу также, как и Лиза.

Михаил внимательно посмотрел на неё.

— А ты как будто выросла за три года, что минули после смерти Андрея. Или придворная жизнь вымуштровала твой характер? Как, кстати, твоя служба?

— Всё в порядке — я же тебе уже говорила.

Наташа вновь отошла от брата и сделала вид, что ищет какую-то очень нужную книгу на одной из полок. Нет, у неё решительно не лежала душа рассказывать Михаилу про объяснение с Александром, поскольку она догадывалась, какова будет реакция князя. Он будет злиться, недоумевать, возмущаться неподобающим поведением наследника. Но ей, во имя прошлой дружбы цесаревича с Репниным, не хотелось разрушать воспоминания брата о том хорошем, что было между молодыми людьми.

— Я пойду разбирать свои вещи, хорошо? — молвила она, так и не найдя того, что искала.

Михаил отпустил её без лишних слов.

Комментарий к Глава III. ДВУГОРСКОЕ

Иллюстрация к главе: https://vk.com/photo2106348_457245986

Коллаж от одной из читательниц, иллюстрирующий трагические страницы в жизни Владимира: https://vk.com/photo2106348_457247374

И арт от неё же: https://vk.com/photo2106348_457247375

========== Глава IV. КРУЖОК ПРЕКРАСНЫХ ДАМ ==========

Комментарий к Глава IV. КРУЖОК ПРЕКРАСНЫХ ДАМ

Послушаем ещё немного о том, что говорят о загадочном господине Корфе в Двугорском. Суждения о нём столь противоречивы. Где же среди них зерно истины? ;-)

Глава вновь не самая радужная — вы уж простите, дорогие читатели, но я недаром обозначила драму в шапке фанфика. Кроме того, описываемые события тесно связаны с личностью Владимира. Без них невозможно нарисовать полную картину того, каким предстанет перед нами герой уже совсем скоро.

Глава IV

КРУЖОК ПРЕКРАСНЫХ ДАМ

Минуло несколько дней с момента приезда Натали Репниной в усадьбу. И вот, однажды утром, позавтракав и проводив Михаила в город — тот уехал по делам касательно уезда, она и Елизавета Петровна принимали у себя общество двугорских дам. Едва Наташа переступила порог гостиной, как ей навстречу поднялось сразу несколько женщин разнообразного возраста. Лиза, как подобает хозяйке дома, взялась за знакомство княжны с гостьями.

— Позволь представить графиню Маргариту Павловну Щеглову, — сказала княгиня Репнина, подводя золовку к степенной даме средних лет, одетой в красивое, дорогое платье серебристого шёлка.

— Здравствуйте, княжна, — произнесла графиня нараспев, рассматривая Натали свысока своими карими глазами.

— А это дочь графини, княжна Вера Сергеевна, — продолжила Лиза.

Из-за спины Маргариты Павловны появилась девушка, одетая в синее платье с беленьким воротничком, тоненькая и хрупкая, словно статуэтка. Сравнение с мраморным изваянием усиливалось, стоило рассмотреть лицо княжны Веры: светлое, с прозрачной кожей и едва уловимым румянцем на щеках, оно выделялось разве что глазами — большими, голубыми, словно чистое небо в погожий день. Волосы Веры Сергеевны, тёмно-русые, были заплетены в косы и собраны на затылке в аккуратную причёску.

— День добрый, княжна, — откликнулась Вера Щеглова мягким, тихим голосом.

— Приятно познакомиться, — кивнула Натали с улыбкой.

— Маргарита Павловна — супруга генерала Щеглова. — пояснила Лиза, когда мать и дочь отошли к диванчику у окна. — Может, ты слышала о нём? Граф обретается преимущественно в столице, вечно занятый государственными делами, в то время как его жена и дочь коротают время в загородном поместье. Графиня не любит шумной суеты Петербурга, она считает, что это плохо влияет на здоровье Веры. У них в Двугорском просто роскошный дом, я бы даже сказала дворец, выстроенный в английском стиле, и такой же прекрасный регулярный парк. Граф Щеглов поклонник всего английского.

Наташа, пока слушала короткий рассказ Елизаветы Петровны, вспомнила, что и вправду при дворе ей встречалось имя графа Щеглова.

— А вот княгиня Ольга Максимовна Захарова со своей тётушкой, графиней Аполлинарией Ростиславовной фон Берг.

К ним подошла дама, чуть старше Лизы и Наташи, жгучая брюнетка с выразительными чертами лица, одетая в ярко-малиновое платье с открытыми плечами и пышной юбкой. В ушах княгини позвякивали серьги из жемчуга, а на тонкой длинной шее красовалась жемчужная нить, перекинутая несколько раз. Модница поддерживала за руку глубоко пожилую, показавшуюся Наташе древней, полноватую старушку маленького роста, закутанную, несмотря на тепло в комнате, в длинную кашмирскую шаль.

— О, мы очень рады свести с вами знакомство! — звонко воскликнула Ольга Максимовна. — Mademoiselle Lise успела рассказать, что вы служите при дворе — это так интересно! Не то, что в нашей деревне, где и развлечений-то особых нет.

— Супруг Ольги Максимовны совсем недавно купил поместье в наших краях. И так удачно сложилось, что их усадьба находится прямо по соседству с домом тётушки, — вставила Лиза.

— Да, мой муж вышел в отставку и решил посвятить жизнь обустройству нового жилища. Возомнил себя этаким барином! — хохотнула Ольга Максимовна, сверкая своим платьем при каждом, даже самом ничтожном, жесте или движении. — Дети наши воспитываются гувернанткой, выписанной из Парижа. А я скучаю в этой глуши. Ну в самом деле, какие для меня могут быть занятия здесь? Если бы не чудесная Лизавета Петровна и её славная компания, то я давно сошла бы с ума от одиночества!

— Что-что? — переспросила пожилая дама, глядя на свою племянницу.

Тираду родственницы она слушала, словно маленький ребёнок, который едва понимает хоть слово.

— Я говорю, что к нам приехала княжна Наталья Александровна Репнина, тётя, сестра Михаила Александровича! — наклонилась к уху дамы Ольга Максимовна. — Она совсем глуха, вы уж не обессудьте, — пояснила княгиня Наташе.

— А, Репнина. Ну добро, добро. Будет тебе, Олюшка, ещё одна подруга. Посади-ка меня вон в то кресло — возраст, ноги совсем не ходят, треклятые, — проскрипела Аполлинария Ростиславовна.

И Ольга Максимовна, по-прежнему придерживая тётушку, довела её до широкого, удобного места, куда посадила, слушая причитания и ахи со вздохами.

Рядом с креслом, где теперь восседала пожилая графиня фон Берг, сидела ещё одна дама — с лицом, похожим на кукольное, разодетая несколько нелепо: вся в бантиках, рюшечках и кружевах. Наташа внимательно пригляделась и обнаружила в гостье черты, несомненно схожие с Маргаритой Павловной Щегловой. Та же идеальная осанка, высоко поднятая голова, прямой взгляд. Только в отличие от графини Щегловой, чьё лицо говорило о гордости и даже некоторой надменности обладательницы, у этой дамы, судя по губам, изогнутым и слегка подрагивающим, имелись явно капризные нотки в характере. И Натали не ошиблась. Дама, словно поняв, что о ней давно никто не говорил и не обращал на неё внимания, подала голос, оказавшийся тоненьким, визгливым — одним словом, неприятным.

— Про меня вы, Елизавета Петровна, совсем забыли, про всех уже рассказали, а меня в самый конец, значит?! Я тоже хочу быть представлена гостье, извольте. Не встаю, потому как с утра в расстроенных чувствах: моя любимая собачка, Жоржетточка, съела вчера какую-то гадость с обеденного стола и теперь, бедняжка, хворает. Вот, не расстаюсь с нюхательной солью — может, хоть она поможет моим несчастным нервам!

— Ну что вы, вовсе про вас и не забыли, — принялась успокаивать Лиза, когда они с Наташей подошли к сидящей даме. — Собачка ваша непременно поправится, не волнуйтесь. Разрешите представить Наталью Репнину, мою золовку. Наташа, это княжна Екатерина Павловна Щеглова. Она сестра Маргарите Павловне.

— Я вообще-то живу в Петербурге, у меня большой дом недалеко от Таврического сада. Мы с Марго выросли в нём. Родовое гнездо, да! Однако приехала погостить к сестре и племяннице на лето. Верочка! — кликнула Екатерина Павловна барышню, едва усевшуюся рядом с матерью, тоном, не терпящим возражения. — Enfant*, тебе нельзя сидеть у окна, пересядь ко мне немедленно!