Вкус мечты - Ирина Ролич

оставив в руках у Даши плотный запечатанный конверт.

Волнение с необычайной силой охватило Дашу– вот сейчас она все узнает, откроется тайна ее семьи и происхождения, то ради чего она и приехала сюда. В голове все еще сидела мысль что это какая то ошибка, недоразумение, что сейчас все выяснится, и ее отец не болгарин, а действительно альпинист, погибший в горах. Даша дрожащими руками вскрыла конверт. В конверте было письмо и фотография, на которой изображен молодой высокий болгарин с карими глазами и светловолосая худенькая девушка с длинной косой в которой Даша узнала свою маму. Письмо было написано по-русски, аккуратным почерком.

«Здравствуй, Дашенька! Если ты сейчас читаешь это письмо, то значит меня уже нет в живых и я могу рассчитывать на твое снисхождение. На мертвых не держат обиды, им все прощают. Хотя я давно перестал чувствовать себя живым, с тех пор как умерла моя надежда быть рядом с Зоинькой, твоей мамой и моей единственной возлюбленной. Это долгая история, поэтому наберись терпения и прочитай все до конца.

Представь лето 1978 года. Крым. Твоя мама приехала туда со студенческим стройотрядом. Она тогда была еще совсем девчонка – ей едва исполнялось 18, я же был гораздо старше, мне на тот момент было 23, я приехал в составе артистов эстрадного жанра на гастроли. В те годы я был подающий надежды певец. На один из наших концертов и пришли московские студенты, в числе который была и твоя мама. До сих пор отчетливо помню тот момент, когда я вышел на сцену и стал исполнять свою первую песню я вдруг почувствовал необычайное волнение, но это не было волнение певца перед своим выступлением, к тому времени я уже третий год ездил на гастроли,

но такого волнения не чувствовал никогда. Тогда я пробежал глазами по рядам зрителей и увидел на третьем ряду девушку с необычайно синими глазами и длинной русой косой, наши взгляды встретились – и это было как удар молнии. Весь оставшийся вечер я пел только для нее. Девушка тоже не сводила с меня глаз и было в этом взгляде что– то особенное. Концерт закончился, зрители стали расходиться. Меня, как нарочно, задержали за кулисами, а когда я выбежал в холл дворца культуры где мы выступали, девушки уже нигде не было видно. Как я проклинал себя за эту задержку! Помню, как все свое свободное время я бродил по городу и искал эти глаза. И мне наконец улыбнулась удача – я увидел ее однажды вечером, стоящей на пирсе и наблюдающей закат. Сначала я увидел ее силуэт на фоне заката, потом ее длинную косу, девушка стояла спиной, и нельзя было сказать в точности, что это была она, но что– то подсказывало мне, что это именно та девушка которую я ищу. Я подошел и поздоровался с ней. Девушка обернулась и воскликнула «Это вы!?». В ее глазах читалось удивление, радость и смущение. Мы стали что– то наперебой говорить друг другу, словно встретились два старых приятеля, которым многое что есть сказать друг другу…С тех пор мы встречались каждый день. Это было самое волшебное лето в моей жизни, но всему приходит конец, закончились наши гастроли и нужно было возвращаться на родину, в Софию. Конечно, мы с Зоей обменялись адресами и телефонами и полгода писали друг другу письма, звонили., а под новый 1979 год наконец встретились. Нужно сказать, что мои родители были категорически против нашего с Зоей романа. Дело в том, что отец занимал высокую должность в партийном руководстве страны и брак с девушкой из простой семьи,

иностранкой, пусть даже из Советского Союза, не входил в их планы. Меня заочно уже сватали в зятья к министру культуры, этот брак должен был обеспечить мне сольную карьеру и безбедное существование. Накануне нового года я окончательно рассорился с родителями и уехал в Москву, к Зое. Остановился я в гостинице. Видя, как тепло меня принимают в Зоином доме, я так и не решился сказать о том, что мои родители не дадут на наш брак согласия. Новогодние каникулы пролетели быстро, нужно было возвращаться в Софию. О женитьбе официально я не говорил ни с Зоей ни с ее мамой, но все и так говорило о том, что жизни друг без друга мы не представляем и вопрос о свадьбе это только вопрос времени. Я планировал пригласить летом Зою к нам в гости, познакомить ее с родителями, она просто не могла им не понравиться! А до этого надеялся все -таки переубедить их. Накануне отъезда я подарил Зое новогодний стеклянный шар для елки, а во внутрь запихнул записку, где просил Зою стать моей женой. Вслух я ничего не сказал, но намекнул, что шар с секретом. Если бы я знал, что вижусь с моей Зоинькой последний раз…Родители, точнее мама придумали вот какую штуку – порывшись в моих бумагах, они нашли адрес Зои и «состряпали» письмо, словно от моей законной жены, та писала, что в феврале состоялась наша с ней свадьба, что она знала все нашу историю и отпустила его в Москву последний раз увидеться и выбрать самому с кем остаться. Окончательный выбор пал на нее. Новоиспеченная «супруга» прикладывала семейное фото со свадьбы и просила больше их не беспокоить письмами и звонками. А на фотографии действительно был изображен я, но со своей сестрой в день ее бракосочетания , она действительно была в свадебном платье, а я в костюме и

мы дурачились, ожидая кортежа жениха, стоя на балконе, в этот момент и застал нас папа с фотоаппаратом. Фотография сыграла решающую роль в моей судьбе, Зоя поверила во всю эту историю. Я ничего не понимал, на мои письма Зоя не отвечала, телефон упорно молчал, а когда однажды его взяла Зоина мама, то ее голос я не сразу узнал, она ответила, чтобы я больше не звонил сюда и оставил Зою в покое .А потом пришло письмо, уже весной, писала якобы Зоина мама, в письме она говорила о том, что Зоя повстречала настоящую любовь и скоро состоится свадьба, чтобы я не мешал ее счастью. Обратный штемпель был Московский и я не усомнился в правдивости этого письма. Но и здесь был подвох – письмо было опущено в ящик в Москве одним из маминых знакомых, бывшим проездом в столице. Вот такую аферу провела моя мама, желая мне добра. А как известно, добрыми намерениями вымощена дорога в Ад. Отец был не в курсе всех этих интриг, но искренне радовался, когда узнал, что у нас с Зоей все кончено, он считал это мимолетным романом, не заслуживающим внимания. Летом этого же года я вновь приехал в Москву, намереваясь увидеть Зою и поговорить, мне не совсем верилось в историю с замужеством. Но в квартире Зои жили уже другие люди и куда съехали прежние жильцы сказать ничего не могли. Вот так одним росчерком пера были погублены две жизни – моя и Зоина. О том, что у Зои от меня есть ребенок я узнал много лет спустя. Когда моя мать была при смерти, она созналась в содеянном и покаялась. Но этим было уже не вернуть прожитые годы. Я был женат, детей к сожалению, а может и к счастью, у нас не было, в браке каждый жил своей жизнью. Голос у меня еще тогда, в молодости пропал на нервной почве, так я переживал разрыв с Зоей. Словом,