Вниз по течению-1 (СИ) - Уайт Кирра

— Хотя бы где находятся эти хранители, вы сказать можете? — спросила она, не рассчитывая на ответ, но Гай произнёс:

— В Башне.

— Как она выглядит?

— Большая дура. Хорошо охраняемая. Рабочие мокрозявы содержатся на нижнем этаже с пятью уровнями охраны.

Миру покоробило словосочетание «рабочий мокрозяв». От него несло предопределённостью судьбы и металлическим запахом простейших механизмов.

— И много нас там?

— Не знаю, не пересчитывал.

Скорее всего, их система здесь построена, как у неё дома: сначала становишься мокрозявом и кукришь, что бы это не значило, потом за какие-то заслуги можешь дослужиться до лодочника. Тебе выдадут лодку, станешь таким вот бородатым вонючим уродом, будешь плавать по реке и плевать за борт. В черничной мгле реки промелькнуло нечто большое. Мира напрягла зрение, но больше ничего не увидела. Показалось — река же Мёртвая.

— И что, все мокрозявы потом становятся лодочниками? — спросила она.

— На всех лодок не хватит, — ответил Гай.

Всё выходило, как она и предполагала.

— И за какие заслуги можно стать лодочником?

Он не ответил.

Мира склонилась над водой, думая, как построить разговор дальше. Всё же, на какие-то вопросы лодочник отвечал. Значит, нужно придумать те самые, правильные. Больше всего её интересовало, как попасть домой. Но спрашивать о таком у работорговца, априори обречено на провал.

«А если пригрозить, что расскажу в Башне о том, что он нарушил инструкцию? — подумала Мира. — Хотя нет, с этим кренделем шантаж не прокатит. Не исключено, что никакой инструкции на самом деле не существует. Выставлю себя дурой и ничего больше».

Но если не шантажом, то как?

Что ценят работорговцы больше всего? Конечно же, деньги.

— Вам за меня островные много хотели заплатить? — осторожно спросила она.

— Для них — много; для меня — мало.

— А если я заплачу больше, вы меня отпустите?

Гай перевёл на неё тяжелый взгляд:

— Нет.

— Но почему?! Я заработаю, клянусь! И сразу же верну. С процентами.

— Нет! — оборвал он. — Я должен привезти тебя в Башню. И баста.

От злости у Миры задрожали губы, и на глаза навернулись слёзы.

— Но я могла утонуть! Вы же можете сказать, что не успели меня выловить.

— Я не мог не успеть.

Надо же, какое самомнение!

— Если не отдам в Башню я, тебя всё равно найдут агенты, — сказал он мягче.

Агенты… Это ещё кто?

— Я притворюсь азаркой! — с жаром возразила Мира. — Не буду пить неоткукренную воду…

— Тебя раскусят. Поверь мне, у них в таких делах большой опыт.

Она подалась вперёд и, сжав его кулак в своих ладонях, попросила:

— Так научите, как нужно, чтобы не раскусили!

Его рука двигалась, толкая весло. Вперёд-назад, вперёд-назад. Плащ сполз с плеч Миры, холодный ветер пробирал насквозь.

— Пожалуйста. Я заплачу! — сказала она.

Гай поморщился:

— Что ты заладила: заплачу, заплачу. Богачка нашлась. Я должен привезти тебя в Башню. Всё.

Она покусала губу. Может, попробовать соблазнить его? Вспомнился взгляд, которым Гай окинул её, когда только выловил.

Миру охватила внутренняя дрожь: сорокалетних мужиков ей соблазнять не доводилось. Если уж совсем честно, именно соблазнять, не доводилось в принципе никого. Всё было с точностью до наоборот: влюбляясь, Мира каждый раз боялась быть отверженной и осмеянной. Поэтому первым делом, начинала высмеивать, дерзить и хамить объекту влюблённости. В душе она мечтала, чтобы возлюбленный пробил брешь в стене её насмешек, и Мира с радостью сдалась на милость победителя. Но, то ли стена была слишком толстой, то ли рыцари перевелись…

Чтобы не грустить в одиночестве у заплаканного окошка, она заводила романы с парнями, которые ей не очень-то и нравились, но которым нравилась она. Через какое-то время отношения с ними наскучивали, и Мира говорила «прощай» без сомнений и сожалений.

Она исподтишка взглянула на лодочника — абсолютное несовпадение с тем, что она любит. Ей нравились гладковыбритые голубоглазые блондины — и чтобы подбородок с ямочкой, как свидетельство твёрдого характера. А не такой косматый зверь.

Мира сдержанно вздохнула: надо перешагнуть через себя и работать с тем, что есть.

«Рассуждаю, как проститутка, — подумала она с мрачной улыбкой. — Но, что поделать, если так прижучило. Надо найти в нём хоть что-нибудь привлекательное. Например, представить, что под спутанной неровной бородой спрятался подбородок с ямочкой. А если его подстричь, побрить, отмыть, то глядишь и за симпатичного сойдёт… Вот, нашла: он сильный. Одним ударом весла дух вышибает. Целое племя островных напугал».

Мира тяжело вздохнула: как хорошо было бы не встречать его никогда!

В этот момент Гай, даже не подозревающий насколько непростые решения на его счёт принимаются, сказал:

— А вон конечный пункт нашего путешествия.

Он вгляделась вдаль: впереди из воды поднималась гора, напоминающая купол огромного цирка. Значит, времени на соблазнение осталось совсем мало. Мира сжала под плащом руки: надо решаться.

— Какой это город? — спросила она, чтобы завязать разговор.

— Элсар. Сухири будет поскромнее. Монополиста видно сразу.

— Он как будто под куполом, — неуверенно произнесла Мира.

— Так и есть. Круговорот воды в природе никто не отменял и здесь идут дожди. Для азарцев они кислотные. Поэтому над городами воздвигли купола.

— А как же те, на острове?

— Прячутся под землёй. У них там большая система бункеров, на поверхность выбираются редко.

— Ужас! — выдохнула Мира.

«Пора», — приказала она себе, потянулась к нему и, коснувшись щеки, спросила:

— И вы не будете вспоминать, как мы плыли вдвоём по бесконечной реке?

Голос дрожал, хотелось выпрыгнуть из лодки. Но она заставила себя кокетливо улыбнуться и придвинулась ближе, прижала колено к его бедру. Гай скользнул взглядом по её обнажённому плечу.

«Надо», — мысленно повторила Мира и взялась за край футболки, чтобы снять её.

Гай отпустил вёсла, сжал её запястья и спокойно сказал:

— Надень плащ, не то простудишься. А на лекарства ты ещё не заработала.

Мира почувствовала себя ужасно глупо. У неё загорелись щёки, а на глаза навернулись слёзы. Прикусив губу, чтобы не разреветься, она угрюмо натянула на плечи плащ и отодвинулась к борту, чтобы ненароком не соприкоснуться с лодочником коленями. Дальнейший разговор был бессмыслен.

Внезапно лодка закачалась с такой силой, что стала черпать бортами воду. Мира схватилась руками за лавку.

— Ложись! — крикнул Гай.

Но Мира и так уже сползла на дно. В нескольких метрах от лодки из воды появилось огромное червякообразное чудовище с выпуклыми рыбьими глазами, жабрами и зубастой пастью. Оно выросло, точно огромный столб. Под тонкой, лысой кожей кольцами перекатывались мускулы. Гай схватился за лежащий под лавкой топор, но чудовище стремительно наклонилось над лодкой, сцапало мужчину зубами и выбросило из лодки. Они скрылись в бурлящей воде. Несколько секунд Мира тупо смотрела на лавку, где только что сидел лодочник. На днище валялся оброненный им топор.

«Сейчас оно убьёт Гая и доберётся до меня!» — обожгла Миру мысль.

Она дрожащими руками взялась за вёсла. Лодку немного отнесло от места борьбы, и теперь можно было не бояться, что перевернётся. В висках стучало: «Уплывай!» Внезапно из воды показалась голова Гая и его рука с окровавленным ножом. Он схватил широко открытым ртом воздух, огляделся, встретился глазами с Мирой. Она до боли в пальцах сжала вёсла, взглянула на купол. Он тускло отливал металлическим блеском.

«Если я помогу ему, он отвезёт меня в Башню и отдаст хранителям», — подумала она.

Вновь вспомнилось, как Гай убил рыжего. Он защищал свои деньги. Только свои деньги.

«Я должна бросить его. Это единственный шанс скрыться в городе, затеряться среди местных».

Отвернувшись от Гая, Мира начала грести к городу. Вёсла скользили в ладонях, лопасти плашмя били по воде, лодка была тяжёлой и неповоротливой. Казалось, она увязла в болотной трясине и стоит на одном месте.