Аромат страсти - Мередит Рич

Бахрах вновь ударил кулаком, на этот раз по подлокотнику.

– Да, но мы гордимся тем, что производим куда более серьезные изделия. Высокоточные инструменты, технологическое оборудование, научные приборы. Ты втягиваешь нас в духи и косметику. Следующим шагом станут детские коляски и одежда. Мы – промышленная компания. Если ты хочешь чего-то яркого, то, может, напрасно тратишь время, оставаясь с нами.

Хью Маршалл редко выходил из себя. Он гордился тем, что умеет сохранять хладнокровие в самых критических ситуациях. Но вот кто умел его достать, так это Нелсон Бахрах. И доставал с того самого дня, когда Маршалл проложил себе путь в высшие эшелоны управления «Келлерко». Бахрах неустанно твердил, что причина тому только одна – женитьба на дочери Сэма Келлера.

Бахрах действительно нащупал болевую точку Хью Маршалла. Тот и сам признавал, что, женившись на дочери сына основателя компании, ускорил свой путь наверх. Но Сэм Келлер-младший был не из тех, кто мог отдать что-либо за так даже собственному зятю. Чтобы добиться благосклонности Сэма, людям приходилось доказывать свои достоинства. И те, кому это не удавалось, прогонялись с глаз долой. Вот и два других зятя, Эд Кникербокер и Марк Холлигэн, отправились руководить филиалами в Чикаго и Лос-Анджелес.

Сэм Келлер отметил энергию и честолюбие Хью Маршалла, едва тот поступил на работу в компанию. Сэм сказал Хью, что в молодости был таким же напористым. Но этим самым напором их сходство и ограничивалось. Келлер вырос в горной деревушке, но врожденное деловое чутье позволило ему превратить месторождение меди, открытое отцом, в компанию с многомиллионными оборотами. Хью Маршалл с детства вращался в высшем свете и получил превосходное образование. Маршалл тонко чувствовал тенденции развития рынка и, приобретая новые компании, «Келлерко» теперь занимала прочные позиции в списке пятисот крупнейших корпораций, публикуемом журналом «Форчун», а объем ее валового продукта приближался к миллиарду долларов.

– С твоей стороны это первостатейная глупость, – продолжал Бахрах. – Потребуются огромные начальные инвестиции, а результат проблематичен. Если ты добьешься одобрения совета, заранее предупреждаю, что буду и дальше бороться с тобой. Эти чертовы духи – не наш профиль. И если компания понесет убытки, слетит твоя голова. Я лично об этом позабочусь…

– Я понял тебя, Нелсон. Однако, мне представляется, что твоя собственная концепция «Келлерко» не позволяет тебе дать объективную оценку моему предложению. Как насчет ленча? За едой обсудим остальные вопросы повестки дня.

В четыре часа дня ежеквартальное заседание совета директоров «Келлерко» шло полным ходом. Одиннадцать членов совета слетелись со всего света. Редкий случай: ни один не сослался на неотложные дела. Все желали стать свидетелями схватки гигантов, Маршалла и Бахраха: на кону стояла судьба «Келлер парфюмз».

Хью Маршалл сидел у одного торца длинного стола, Нелсон Бахрах – напротив, у другого. Маршалл пил кофе, изучая лица людей, которые могли как вдохнуть жизнь в проект, так и зарубить его на корню.

Лицо его сохраняло спокойствие, рука, державшая чашку, не дрожала, и лишь правая нога от волнения методично постукивала по толстому ковру. И не без причины. Как проголосуют девять директоров он знал заранее. И тут расклад был не в его пользу. Кен Блейлок и Эндрю Стерлинг, давние друзья Бахраха, работали с ним не один десяток лет. Трое других, Пол Фрунд, Майкл Триплетт и Слоан Дриздейл, более молодые, получили место в совете благодаря старику председателю и хорошо об этом помнили. Они всегда голосовали так же, как он, и не стоило ожидать, что кто-то из них переметнется в другой лагерь при обсуждении столь важного вопроса. Со своей стороны Маршалл мог рассчитывать только на четыре голоса: Дейва Томаса, Артура Бича, Джима Ричардса и Стэна Маркуса. Они уже заверили его в поддержке.

С двумя голосами определенности не было. Маршалл знал, что ему потребуются оба, но рычагов давления на Эда Кникербокера и Марка Холлигэна у него не имелось. Однако ему стало известно, что и Бахрах также не сумел заполучить эти два голоса.

Еще больше запутывал ситуацию семейный фактор: в одном из зятьев Сэма Келлера могла заговорить зависть к самому удачливому из них.

– Вы знаете, я всегда выступал за расширение перечня производимых нами товаров. Но духи… просто не знаю. Это не то поле, на котором мы привыкли играть. Но если ты говоришь, что дело выгорит, Хью… хорошо. Думаю, мы должны бросить тебе мяч и посмотреть, далеко ли ты с ним убежишь.

Эд Кникербокер затянулся сигарой и выпустил струю дыма. Его жена, Марция, в девичестве Келлер, не разрешала ему курить дома. Она постоянно пеклась о его здоровье и требовала, чтобы он следил за давлением. Для нее он стал ребенком, которого они не смогли зачать. В последние несколько лет Эду обрыдла не только Марция, но и вся империя «Келлерко». А больше всего его свояк Хью Маршалл. И поддержал Кникербокер Маршалла только по одной причине: в проекте с духами того могла подвести прежде безошибочная интуиция, а Эду очень хотелось увидеть шлепнувшегося в лужу Хью Маршалла.

Следом заговорил Марк Холлигэн, второй зять Сэма Келлера.

– Я согласен с тем, что предложение может принести высокие прибыли. Но не слишком ли рискованно, Хью?

– Цифры перед тобой, – ответил Маршалл. – Любое новое деловое предприятие – риск. Но если ты внимательно изучишь досье, то увидишь, сколь велики шансы на успех.

Холлигэн, который просмотрел отчет, но мало что в нем понял, быстро согласился:

– Полагаю, ты прав, Хью.

Он был женат на Кэрол Келлер и представлял ее в совете директоров. Кэрол предпочла бы сама участвовать на заседаниях совета и участвовала бы, если бы не твердое убеждение отца, что женщинам в бизнесе делать нечего. Предложение Хью Маршалла она поддержала обеими руками, считая, как и он, что для «Келлерко» становятся узки рамки чисто промышленной компании. Кэрол Келлер Холлигэн знала, что стоимость принадлежащих ей акций утроилась с тех пор, как Маршалл стал президентом. А как считала Кэрол, так голосовал и Марк. В данном случае Марк очень надеялся, что она не ошиблась. Духи могли резко увеличить прибыли компании. Сие означало, поскольку часть акций Кэрол переписала на его имя, что через год-другой он мог послать куда подальше и ее, и «Келлерко». Устал он от размеренной жизни, душа требовала приключений. А попутчицу он уже нашел. На текущий момент он полностью поддерживал Хью Маршалла. Но неудачи (если затея с духами провалится и стоимость акций упадет) он бы свояку не простил. Не простила бы, пожалуй, и Кэрол.