Охота за мультифритом - Михаил Исхизов

- Сержант, - продолжила старушка тем же приятным негромким баском, - Я, как добропорядочная жительница, должна донести! - на слове "донести" она сделала ударение и многозначительно кивнула.

- Ну, доноси! - капрал закончил подкручивать кончики усов, и еще раз улыбнулся. - Доноси и никого не бойся. Шаррам.

Женщина понимающе кивнула и стала доносить.

- По переулку шли гномы. Смирно шли, никого не трогали. Потом их догнали те, что в черных плащах. Передний подошел к гномам и говорит: "Отдай шкатулку!" А гном отвечает: "Пошел ты..." И еще кое-чего добавил, - старушка улыбнулась и хихикнула. - Эти гномы, как дети, они так забавно ругаются... А черный ему: "Недоросток плюгавый". И тоже выругался совершенно неприличными словами. Гном ему: "Придурок длинный". А черный: "Мелочь пупырчатая". Гном: "Орясина безмозглая". Черный: "Я тебе сейчас морду начищу!" Гном: "Я тебе уши оборву". Черный: "А ну, ударь, ударь!.." Гном: "Еще как ударю". А потом черный этому гному такое выдал, что я и передать не могу, - старушка опять хихикнула. - Мы, женщины, и слов таких не знаем. И выражений таких понять не можем. Но вы, господин сержант, человек образованный и вам все эти слова вполне доступны. Я, с вашего разрешения, повторять их не стану. Хотя, если вы прикажете... - старушка гордо подняла голову, свела губки и уставилась на капрала. Чувствовалось, что при первом же требовании, она повторит все, что черный сказал гному. - могу засвидетельствовать.

- Ты все это слышала? - поинтересовался капрал.

- Да ты что, миленький, на таком расстоянии разве услышишь, - удивилась дурацкому вопросу старушка. Я же к ним близко не подходила.

- Откуда же ты знаешь, что они говорили?

- Хм-м, - пожала плечами старушка. - Так это же понятно. Гномы с этими, что в черных плащах встретились. Чего же они еще могут говорить. У них такие рожи были... Каждому понятно, что они произносят. Ну, не "спасибо" же, и не "пожалуйста"... А то я не знаю, что мужики говорят, когда хотят подраться. Да и бабы тоже.

- Ну, - согласился капрал Коорн. - Это верно, шаррам. Доноси дальше.

- Потом, - стала доносить дальше старушка, - черный заорал истошным голосом: "Наших бьют! Помогите!.." И шарахнул гнома по балде. Пошла свалка. А кругом народ стоит, смотрят, как Указ самого бургомистра, нашего дорогого Слейга, нарушается. Детей полно. И само собой - собаки... Дети чему учатся! Вырастут - тоже начнут нарушать Указы бургомистра. Куда идем, куда катимся!? В наше время никто без разрешения канцелярии не дрался. А сейчас?!. Докатились! При малых детях, при собаках! Святого драконоборца, дважды рожденного Фестония не бояться!

Возмущению старушки не было предела.

- Разрешения на драку из канцелярии бургомистра у них не было? - уточнил самое главное капрал. - Они его никому не показывали?

- Никакого разрешения, - отрезала старушка. - Захотелось им подраться, они и подрались. Самовольно. Дрались ради своего личного удовольствия. Ну, другим, конечно, тоже интересно было, - ради справедливости отметила она. - Так что народ собрался.

- И никто не возмутился? Шаррам! Никто не потребовал прекращения драки? Машшаррам!

- Никто. Наоборот, некоторые с поощрением выступали: подзуживали и слова всякие кричали. У нас ведь теперь народ какой пошел? Вот в наши времена...

- Так никто не возражал? - повторил капрал, не давая старушке рассказать, как бывало в ее времена.

- Собаки возражали, - вспомнила старушка. - Собаки всех громко облаивали. И требовали прекращения незаконной драки. Такие, значит, у нас сознательные собаки. Но на них никто не обратил внимания.

- Значит, напали те, что в черных плащах, - отметил капрал.

- Они самые, - подтвердила старушка.

- Привлечем этих самых, которые в черном, машшаррам! - заявил капрал Коорн. - Привлечем и оштрафуем.

Старушка стала еще серьезней, строго посмотрела на капрала и отрицательно покачала головой.

- Их нельзя! - сообщила она.

- Это почему, шаррам, нельзя!? - усы у капрала угрожающе зашевелились. - Указ - есть! Нарушение - тоже есть! У нас, в свободном городе Геликсе, шаррам, перед Указом все равны!

Старушка подошла к капралу вплотную.

- В черных плащах были разбойники Бритого Мамонта, - доверительно сообщила она.

- Ну-у-у, шаррам... - протянул озадаченный капрал Коорн. - Это ты точно?

- Точно, - уверенно подтвердила старушка.

Кончики усов у капрала Коорна опустились, а блин лица стал каким-то серым и скучным. К разбойникам Бритого Мамонта у капрала Коорна претензий не имелось.

- Машшаррам! - выругался он.

- Машшаррам! - поддержала капрала негромким баском старушка.

- Привлечем гномов, - разумно решил Коорн.

- Правильно, - похвалила капрала старушка. - Нечего Указы нашего любимого бургомистра нарушать. - С тебя, сержант, две большие медные монеты.

Капрал Коорн с удивлением посмотрел на старушку.

- Так я же донесла, - объяснила та. - Я за свои доносы много не беру - всего две медные монеты. А доносы у меня свеженькие, как огурчики на грядке. Не сомневайся, сержант. Самые дешевые в городе. За две малые монеты ты такие доносы больше ни у кого не найдешь... - и, заметив недовольную гримасу Коорна, стазу сбавила цену. - Ладно, давай одну большую медную.

Капрал Коорн нахмурился.

Какая-то неизвестная никому, выжившая из ума старуха, нахально требуют, чтобы ей, шаррам, платили. А за что? Да ни за что! Рассказывает какую-то ерунду. Ни одному слову верить нельзя. Стража свою службу несет, чтобы в городе порядок наводить, а не для того, шаррам, чтобы раздавать монеты полуумным старухам.

Капрал Коорн пристально посмотрел на доносчицу и разглядел, наконец, как противно она выглядит: нос крючком, морщинистые щеки отвисли, седые волосы клочьями, как пакля, а над верхней губой отвратительная бородавка. И одета, шут знает во что: платьишко старое, потрепанное, грязные обноски какие-то.

"Да она, наверно еще и кривоногая, шаррам, - решил капрал. - Кривоногая дура! До чего противная старуха. Не место таким в нашем Геликсе".

- Ну! - рявкнул он на вымогательницу. - Ты сама-то кто такая?! Машшаррам!? К стражникам пристаешь. Вымогательством занимаешься! На арест напрашиваешься?! - кончики усов капрала готовы были пронзить старушенцию насквозь. - Не нужны мне твои дурацкие доносы. Я и так все знаю. Катилась бы ты, старая развалина, знаешь куда?! Шаррам-машшаррам! Ну-ка, стража, проводите ее! Да так, чтобы больше ни к кому не приставала.

Кноп и Сельдей-Бельдей грозно потрясли алебардами, пугая старушку.

Та, зыркнула на капрала нехорошим глазом, пискнула что-то злобное, и пустилась наутек, смешно приволакивая правую ногу.

- Ходят тут всякие, - недовольно бросил ей вслед капрал Коорн. - Вымогают. Машшаррам. Только мы такого не допустим.