Пробуждение Атлантиды - Алисия Дэй

Глава 4

Пещера глубоко под Маунт Рэйньер,

Каскад Рейндж, Вашингтон

Слабого света факелов и свечей, едва освещавших комнату, хватало, чтобы разглядеть собеседника, но к его лицу в любом случае лучше подходила темнота.

— Думайте об этом, как о праздновании дня рождения, если хотите. Просто этот самый день рождения будет отмечать две тысячи лет, — голос вампира рокотал древней силой, прогремевшей в огромном, пустом пространстве пещеры, и мокрые, покрытые плесенью темные стены содрогнулись, прорвавшись сквозь барабанные перепонки слушателя. Этот голос был создан, чтобы утверждать влияние его владельца над слабыми, раболепными и трусливыми.

Но слушатель вовсе таким не был. Хотя испытывал любопытство.

— И для чего вы планируете использовать эту возможность? Снова править тем, что было утеряно много лет назад?

— Я ничего не потерял. Я был зверски убит в расцвете сил.

Вампир смотрел, его глаза, горевшие яростным красным огнем, прорезали мрачную темноту. Но потом раздался хриплый и слегка угрюмый смех. Кости на его лице слишком рельефно выдавались, обрамляя выдающийся римский нос. Прямые полосы были подстрижены по древне-военной моде.

— К тому же, Римской Империи уже давно нет, и она была меньше того, что я планирую достичь сегодня.

Он скользнул в центр пещеры, и вознесся на платформу.

— Мир снова узнает имя Гая Юлия Цезаря Августа Германика.

Слушатель смотрел бесстрастно, что казалось просто невообразимым, при данных обстоятельствах. Ладно. Возможно, Голливуд был бы лучшей целью, учитывая его стремление к драме.

— Но разве мир когда-либо знал это имя? Или Вы хотите снова услышать то, которое Вам в детстве дали солдаты? С бесчисленных экранов телевизоров, звучащее на улицах?

Он замолчал, сжав челюсти, несмотря на желание выглядеть беспристрастным, прежде чем продолжить.

— Разве Вы не хотите стать известным под именем Калигула?

Самый устрашающий и презираемый император в Римской истории улыбнулся, мелькнули его длинные клыки.

— А если и так? Оно мне почти как родное, — он посмотрел на слушателя, неподвижно стоящего в тени возле стены пещеры. — Вы, разумеется, знаете, что я Вам не доверяю, Дракос.

Самый новый генерал Калигулы, наконец, встретил взгляд своего новоиспеченного мастера.

— А Вы и не должны. Мои первые слова в качестве совета Вам будут: никогда никому не доверяйте.

Дворец Принца Конлана, Атлантида

— Мне это не нравится, — сказал Джастис, проходя по мраморному полу военной комнаты Конлана. Вэн смотрел, как воин со своим обычным мечом в ножнах на спине, мерил комнату длинными шагами. Воин бродил, не останавливаясь уже около двенадцати минут с тех пор, как они начали собираться.

После частной встречи с Вэном Конлан созвал воинов на совет, чтобы обсудить угрозу со стороны Калигулы, возрастающую активность вампиров в районе Сиэтла, и что во имя девяти кругов ада, Эрин Коннорс сотворила с его братом.

Вэн вздохнул. Сказать, что он был озадачен, значило ничего не сказать. Он не двигался со своего поста у стены напротив главной двери. Стать между любой возможной опасностью и братом — вот это было его обязанностью и правом в качестве Королевского Мстителя.

Не то, что бы Конлан не мог сам позаботиться о себе. Вэн посмотрел на своего старшего брата, наследника престола. Конлан был похож на него, хотя, вероятно, на дюйм ниже. Принц сидел в своем кресле возле большого круглого деревянного стола, глядя по сторонам, но ничего не говорил.

Вэн, наконец, ответил на риторическое замечание воина, чтобы облегчить напряжение в комнате.

— Тебе ничего не нравится, Джастис. Ты не хочешь уточнить?

Джастис перестал бродить и развернулся лицом к Вэну, его голубая коса до талии пролетела вслед.

— Не насмехайся над моим беспокойством, лорд Мститель. Ты слишком хорошо знаешь, что мои инстинкты много раз спасали твой королевский зад.

Это было совершенно точно, поэтому Вэн не смог испытать раздражение.

— И что с того? Но ведь твои услуги по спасению моей задницы воздавались сторицей. — Он осмотрел комнату, других представителей элитной охраны Конлана, Семерки, которые участвовали с ним в битвах больше, чем можно было бы сосчитать.

Бреннан, как всегда без эмоций, неспособный чувствовать из-за проклятья. Он и Алексиос вернулись в Атлантиду незадолго до Вэна. Алексиос был мрачным и неулыбчивым. Что-то умерло в воине, когда Анубиза держала его в плену. Теперь же он улыбался, только убивая кого-то. Вэн всё еще не знал, насколько этот воин вышел из того свирепого состояния, в котором его нашли; вампирская богиня пытала мастерски.

Черт, как замечательно, что она умерла.

Кристоф с горящими глазами от едва сдерживаемой силы. Самый нестабильный из всех. Рядом с ним — Дэнал, самый молодой по возрасту, но воин, умерший и возвращенный к жизни благодаря смертельной жертве Райли. Его возраст в двести двадцать с чем-то лет давил сильнее на юношу, чем прежде.

И их отсутствующий коллега Бастиен всё еще находился во Флориде, устраивая союз с оборотнями. И свой собственный союз с помощью смешения душ с вэрпантерой, в которую он влюбился, если принимать всерьез истории Дэнала. Но Вэн предпочитал концепцию «верю тому, что вижу».

Заговорил Алексиос, вырвав Мстителя из мечтаний.

— Ты, правда, хочешь тратить наше время, сравнивая насечки на мечах, Лорд Джастис? — он стоял рядом с окном, часть его лица, покрытая шрамами, была повернута к стене и оставалась вне поля зрения.

Поднял руку Конлан, и Джастис не стал выкрикивать в ответ, что стоило сильного напряжения мышц. Воин был так же плох, как Кристоф. Он обладал таким большим самомнением, что любой просто обязан был выбить это из него в настоящее время. Вероятно, скорее раньше, чем позже. Вэн надеялся быть этому свидетелем.

А может даже принять участие. Вероятно, он поборолся бы один с Кристофом и Джастисом просто для того, чтобы избавиться от напряжения.

— Мне это тоже не нравится, — заметил Конлан ровным голосом. — Вэн — мой брат, и по какой-то странной причине моя будущая королева, кажется, по-сестрински любит его.

Дэнал рассмеялся.

— Она настолько мила, что нравится всем. Мой повелитель. Она даже любит Кристофа.

Кристоф насмешливо рыкнул на молодого воина и потянулся, чтобы треснуть того по затылку, но юный воин пригнулся и ухмыльнулся.

Губы принца скривились в подобии улыбки, но его лицо осталось мрачным.

— Какие бы ни были причины, Райли бы предпочла, чтобы Вэн оставался в Атлантиде, чтобы он был поблизости, пока она… проходит через эти трудности. Однако, она борец в сердце и осознает, что мы обязаны продолжить нашу миссию по защите человечества. Мы, являющиеся воинами Посейдона, не можем поступить по-другому.