Странник - Андрей Мартьянов

— Так причем здесь я?

— Ты — чистый лист. Ты не обременен условностями аргусов и не испорчен бездушным прагматизмом Грау. Ты способен решать сам за себя, не подчиняясь писаным и неписаным правилам.

— Наконец-то меня похвалили, — усмехнулся Славик. — Только и слышишь — балбес безрукий, тупица, олигофрен. А то и похуже.

— Обычные воспитательные меры, чтобы не зазнался. Опыта недостаточно? Наработаешь, во Франции короля Филиппа ты держался вполне адекватно, это радует — исходный потенциал пока не раскрыт, но разве мы куда-нибудь торопимся? Зуб даю, когда в твоем распоряжении будет несколько «червоточин», а за спиной — я и вся мощь корпорации, войдешь во вкус. И станешь самым великим аргусом эпохи — чем черт не шутит?

— Как ты сказал? «Мощь»? — ехидно переспросил Славик. — Ты мастер преувеличивать. Нас всего трое. Добавочно Серега, оставшийся сторожить питерскую Дверь. Деньги? В мире полно богатых людей, а толку?

— Богатство не в деньгах, — сказал Иван. — А в уникальной информации, которой мы владеем. Деньги — инструмент. Как стамеска или отвертка, не более.

— Славик, Ваня дело говорит, — перебила Алёна. — Включай логику вместе с самолюбием. У нас может получиться. Твои способности, пассионарность Ивана, моя скромная помощь как специалиста в некоторых малоизвестных большинству областях, практически безграничные финансовые ресурсы. Было бы желание!

— Что характерно, тебя никто не заставляет, — добавил Ваня. — Хочешь прожить жизнь так же, как неродная бабушка, оставившая в наследство Дверь — в полном мире с самим собой, свято храня маленькую тайну и изредка помогая антибиотиками первобытным финнам на той стороне? Тебе достаточно славы «выходящего из ничего» шамана в дельте Невы девятого века? Одного боюсь: однажды не выдержишь, пойдешь ко второй Двери в Репино и сгинешь. Бездарно. Я предлагаю альтернативу.

— Было давно сказано: я с тобой, — твердо ответил Славик. — Выбор сделан. Как ты и говорил, до старости работать на Жоффра? Нет уж, спасибочки… Правда, как-то некрасиво получается: я вроде обещал, а теперь?

— Берусь договориться с мсье Домиником, — Иван криво усмехнулся и в его глазах снова мелькнул синий хищный огонек, который пугал Славика едва не до полусмерти. — Не беспокойся, никакого насилия — я воспитанный человек, а Жоффр не сделал нам ничего дурного. Используем другие методы, наш девиз — гуманизм…

— Не будем отвлекаться, — Алёна постучала по тарелке палочками-куайцзы, получилось звонко: в «Кхэй-Ин» палочки для еды были изготовлены из слоновой кости. — Ваня, что с планированием на ближайшее время?

— Мне нужен еще день — окончательно уладить текущие дела. Завтра вечером можно лететь домой.

— В Париж? — спросил Славик.

— Отставить Париж. Отныне сфера наших интересов лежит в пределах границ Российской Федерации. Едем в Питер. Самый удобный рейс — из Сингапура в Дубай, пересадка и напрямую в Северную Пальмиру. Серега с Натальей заждались. Такого комфорта как на «триста восьмидесятом» не обещаю, но хорошего понемножку. Быстро проверяем как обстановка на той стороне — у нас здесь конец февраля, следовательно там десятые числа июля восемьсот шестьдесят второго года…

— Ах ты ж ё-моё, — Славик вдруг переполошился. — К самому интересному не успеваем!

— То есть?

— Рёрик! Рёрик Скёльдунг! Призвание варягов! Как раз шестьдесят второй год!

— Точная дата? — спросил Иван.

— Откуда я знаю? Определенно, сезон судоходства — зимой, во время ледостава, норманны предпочитают дома сидеть.

— Вот и не паникуй. Кроме того, каким способом ты решил добираться до Альдейгьюборга, чтобы поучаствовать в этом знаменательном событии? Двести километров пешком по лесам-болотам? Или финнов попросишь на лодочке отвезти? Запомни накрепко: не лезь без нужды в жизнь той стороны, из одного только любопытства. Понадобится — Трюггви сам за тобой придет, как в прошлый раз…

— Что предпримем по возвращению? — продолжила настаивать Алёна.

— Я передохну и отправлюсь в Москву, по инстанциям. На очереди создание первичной базы в Новосибирске. Купить квартиру, ознакомится с окрестностями, моего отца навестим вместе — он знает о предстоящем визите и готов принять гостей. Если механизм, на который я возлагаю большие надежды, сработает, строиться начнем в апреле-мае, производство запустим нынешним же летом — оборудование доставят контейнерами во Владивосток, оттуда по Транссибу перевезут на место. А дальше — как Бог даст. Цель определена: объединение в единую цепь максимально возможного количества доступных «червоточин» и начало пристального исследования «неидентифицированных» Дверей. Второстепенные задачи и проблемы будем решать по мере возникновения и степени приоритетности…

— С огнем играем, — нарочно сказал Славик, воздев очи горе. — Как бы чего не вышло.

— Переформулирую: как бы чего вышло, да побыстрее. Жизнь коротка, многое хочется успеть. Дурень, нам всем через три-четыре года стукнет по тридцатнику, а что мы сумели сделать? Давай наверстывать упущенное во времена бестолковой молодости.

— Мальчики, вы заболтались, — сказала Алёна. — Иван, вас не затруднит объяснить, какое из этих яств можно употребить внутрь без риска для жизни? Я привыкла к пресной английской кухне, а судя по ароматам, повара «Кхэй-Ин» использовали все существующие в природе пряности в равных пропорциях…

— Начнем, — Ваня потер ладонь о ладонь. — Слава, тебе рекомендую «Лапу дракона», ты же наоборот, любишь острое?

— Что за «Лапа дракона»?

— Прожаренная ступня крокодила с травами, рисом и черными грибами. Больше нигде не попробуешь!

Глава вторая

HOME, SWEET HOME

Санкт-Петербург.

Февраль 2010 года.

Общеизвестно, что скрытые способности человека могут проявиться в самых неожиданных областях — весьма посредственный сотрудник коллегии иностранных дел Александр Пушкин становится поэтом номер один на все времена, выдающийся политик Уинстон Черчилль заслуженно получает Нобелевскую премию по литературе с формулировкой «за высокое мастерство произведений исторического и биографического характера», сын безвестного торговца матрасами и перинами Альберт Эйнштейн создает теорию относительности, да и кто бы мог подумать, глядя на тифлисского семинариста Иосифа Джугашвили, что перед ним будущий генералиссимус Сталин?..

Впрочем, дремлющие таланты просыпаются не только у великих. Незаметный обыватель зачастую и не подозревает, сколь многого сумел бы достичь, складывайся жизненные обстоятельства благоприятнее. Сереге, старому приятелю Славика, повезло — неблагосклонная фортуна внезапно повернулась к нему лицом, а не местом прямо противоположным, и Серега нежданно-негаданно обрел свою стихию. Были, конечно, некоторые малоприятные издержки, но ведь никто и не обещал тихой бестревожной жизни. Особенно, принимая во внимание страшненькое наследство Славика и проблемы, связанные с пространством за Дверью — той стороной, или же «субъективным временем».