В капле воды отразится вселенная - Оксана Усенко

Ника сидела у костра и задумчиво смотрела на огонь, когда к ней подошел Стемид.

-Не плачь,- он вытер слезу у Ники на щеке, которая только сейчас заметила, что снова плачет,- Хорень знал что делал.

- Что значит знал? Зачем? Зачем он погиб из-за меня?

-Хорень был Волхвом..

-Как так? Он же еще мальчишка…Я думала волхвы были седыми мудрыми стариками…

-Волхвы разные бывают. Хореня отправил с нами Судислав, волхв с которым князь общается. Зачем мне неведомо, но это Хорень отправил нас с Сувором к твоему костру, сказав, что там нужна наша помощь, Сувор еще подивился, как может понадобиться помощь человеку, не боящемуся открытый огонь в степи разводить…может это засада или степняки…

-Да, вот еще, Хорень велел это тебе передать,- Сказал Стемид, доставая пояс с ножом. Этот нож Ника только раз видела, да и то мельком, в первый день, но тогда не обратила на него внимания. Теперь же, взяв его из рук Стемида, изумилась искусности вырезанной ручки, под разными углами нам виден был разный рисунок, то лесная чаща во всех подробностях, то зверь в прыжке, похожий на кошку, залюбовалась отблесками огня на гладкой стали. Она никогда не думала, что любит оружие, тем более ножи, но сейчас, взяв в руки этот нож, она поняла, что прикипела душой к этой вещи, с одного взгляда. Он был легким и теплым, нельзя сказать, что маленьким на вид см.30, но при этом язык не поворачивался назвать его тесаком. Это был странный нож, словно живой…И тут только Ника осознала сказанное Стемидом..

-Как просил передать? А почему не сам? Когда просил?, - ошарашено засыпала она Стемида вопросами.

-Вчера утром, видимо он знал, что не сможет, или хотел так тебя утешить. Не знаю, но отдал мне и сказал передать тебе как память о нем. И сказать чтоб не винила себя…теперь я понимаю что он имел ввиду…Да и нож волховской, далеко не каждый взять в руки может, иным он руки огнем печет, иным раны наносит…а тебе смотрю как родной…

Ника была близка к обмороку от осознания того, как спокойно эти люди относятся к смерти, как странно здесь переплелись ее знания истории, сказки и поверья. Она уже сама не понимала, во что верить а во что нет. Но нож и правда словно грел руку, словно становился продолжением ее руки.

Позже когда устроились на ночевку, Ника засыпая не переставала мучиться одним и тем же вопросом, «почему это случилось именно с ней?», и странное предчувствие, что это только начало….

На следующий день они к полудню доехали до городка Верхний Салтов. Городком бы правда Ника это ни за что не назвала, селение по размеру было меньше некоторых современных сел ее времени, но ров и вал вокруг него Нику впечатлили. С любопытством рассматривая все вокруг, Ника предпочитала молча наблюдать, боясь вставить хоть слово в разговоры Сувора с местными жителями. А если учесть, что половину слов она в прямом смысле не понимала, то чувствовала себя при этом словно в школе на уроке иностранного - о смысле сказанного угадывала по интонации и изредка встречающимся знакомым словам.

Они остановились у знакомого Сувора, как поняла Ника, тот был купцом. Сувор, пообщавшись с Гостромыслом, имя купца позабавило Нику, сообщил, что здесь они пробудут несколько дней, а после по реке поплывут дальше. Нику отвели, как она поняла в женскую часть дома, и познакомили с хозяйкой и ее двумя дочерьми. Хозяйку звали Любомира, а дочерей ее Изяслава и Красава. Любомира была статная, моложавая женщина, дочерям было 13 и 15 лет. Изяслава, старшая, была невысокого роста, со светлой косой и бойким нравом. Наряды всех троих женщин заставили Нику в очередной раз задуматься о том, как странно она, наверное, выглядит в их глазах. Все три были одеты в длинные платья с большим количеством украшений на шее и руках. И еще со странными украшениями на висках. И хотя эти украшения напоминали те, что Ника видела в музеях, смотрелись они на них очень органично, а Ника на их фоне выглядела, по меньшей мере, нищенкой. Однако, видимо хозяйка дома получила какие-то наставления от мужа, так как не задавая лишних вопросов Любомира оставила Нику на попечение дочерей и старшая, Изяслава тут же активно принялась расспрашивать гостью, параллельно показывая ей дом. Обе девушки были с длинными косами, миловидные и очень активные и как ни странно взрослые. В понимании Ники девочки в таком возрасте должны быть не такие, это же еще дети, а здесь это уже серьезные и все знающие хозяюшки, девицы на выданье.

Красава, младшая дочь, в основном молчала, но с интересом слушала, ходя вместе с ними. Чуть ниже Изяславы, с длинной русой косой и просто невероятными карими глазами, она полностью оправдывала свое имя и казалась такой легкой и хрупкой, что Нике хотелось ее обнять и защитить. Данное желание очень развеселило Нику, как только она вспомнила в каком она сама положении.

Изяслава повела Нику в горницу, которая оказалась просто спальней и, подивившись ее наряду, предложила ей на выбор свои платья пока почистят ее одеяние. Правда платье она назвала «сороченца», хотя на вид оно и правда слегка напоминало длинную льняную рубаху, украшенную искусной вышивкой по краям и с плетенным поясом. Также к данному платью прилагалось что-то наподобие юбки, которая запахивалась на бедре. Еще Изяслава достала мягкие кожаные туфельки несколько пар и дала примерять Нике. Одни ей идеально подошли. Ника в очередной раз изумилась тонкости работы, туфельки были мягкие, удобные, коричневого бархатистого цвета с изумрудной вышивкой по бокам.

После подбора одежды девушки повели Нику в купальню. Немало недоумения вызвала у девушек вся одежда Ники, но венцом непонимания стало белье. И когда, почти все время молчавшая, Красава задумчиво спросила, как же его стирать в реке, Ника быстренько убедила их что со своей одеждой вполне сама справится, и совсем не обязательно ее всем демонстрировать. Просто дайте кусок мыла, и она сама все отстирает. Но что такое мыло ей тоже пришлось долго объяснять, пока девушки со смехом не принесли ей нечто серовато-грязноватого цвета и показали, что они стирают этим. На мыло это никак не смахивало и почти не мылилось, и Ника с тоской вспомнила обычный стиральный порошок, пачка которого у нее всегда стояла в общаге…Мда, какая хорошая штука все-таки блага цивилизации…были…

С горем пополам постирав вещи и искупавшись, Ника нарядилась в предложенную ей одежду, но чувствовала себя очень неуютно пока не высохло белье. Так как пока оно сохло, его изучало столько любопытных взглядов, что казалось оно скоро просто испарится от такого пристального внимания.

Рассматривать себя в новом наряде Нике пришлось в свое маленькое зеркальце, которое было в ее сумке, так как больших нормальных зеркал в доме не обнаружилось. Как ни странно наряд ей был к лицу, а наличие только цепочки с кулончиком из лунного камня на шее, и браслета с часами, делало наряд даже в какой-то степени изысканным. Зеркальце девушек удивило, точнее они видели нечто подобное у отца, но то было тусклым и металлическим, а это они долго вертели в руках пытаясь понять из чего оно. Пояснение Ники, что оно из стекла с напылением, ничего девушкам не сказало и, в конце концов, они просто приняли его как одну из чудных вещей чужестранки. Особый восторг вызвала у девушек ее дешевая китайская металлическая заколка с камешками. Ну да симпатичная, но явно не стоящая такого внимания. Глядя на невероятный восторг в глазах Изяславы Ника не жалея ее ей подарила.