Хобо - Павел Гросс

«О-ой, ду-ра-к — Хриплый, разрываясь от мыслей, уже начал царапать ногтями капот „Мерса“, — „усы, лапы и хвост — вот мои документы!“… Тьфу. Идиот идиотом!»

— Заткнись, — коп, не выдержав, снял пистолет с предохранителя и направил его на дядю Сэма, — еще шаг, и в твоей башке появится дырка.

Он занес руку над Сэмом, и у последнего через мгновение потемнело в глазах…

Сэм, открыв глаза, увидел сидящего на корточках у капота Хриплого, который внимательно рассматривал визитку.

— Пришел в себя? — спросил хобо, вставая.

Тот кивнул. У него почему-то сильно болела голова.

— Что произошло?

Хриплый, оторвав взгляд от визитки, буркнул:

— Коп ударил тебя пистолетом в висок. Посмотри, наверное, еще кровь не успела высохнуть.

Дядя Сэм дотронулся рукой до виска. Точно, кровь еще не свернулась — от виска к шее и далее под воротник тянулась липкая кровавая ниточка.

— А где?..

— Этот идиот, ты хотел спросить?

— Да, — Сэм, нащупав дрожащей рукой палку, смог, наконец-то, подняться, — он самый.

— Сли-ня-ял, как миленький, — ответил Хриплый, протягивая визитку еще не успевшему придти в себя Сэму, — видел бы ты, как он вприпрыжку помчался к своему «Форду». Я, конечно, все понимаю, но такого отродясь не видел. У тебя выпала из рук эта фиговина, — визитка с загадочной надписью «СБГБ» уже оказалась в руках у дяди Сэма, — ну, и коп не был бы настоящим копом, если бы не поднял ее. Что случилось потом, даже трудно рассказывать… Он быстро заморгал глазами, вытянулся по струнке и, отдав мне и тебе, валяющемуся у его ног без сознания, честь, побежал, спотыкаясь к машине. Через минуту его уже и след простыл.

Сэм, ничего не понимая, еще раз прочел надпись: «СБГБ». Что могли означать эти буквы, он даже не представлял.

— Я думаю, — продолжил Хриплый, — вернее, у меня сложилось впечатление, что странное поведение копа было вызвано…

Он показал на визитку.

— Визиткой?.. — спросил хобо, прищурив оба глаза.

— Да. Коп странно повел себя только после того, как прочел эту чертову надпись.

— Не может быть.

— Я и сам не верю в это, тем не менее… Одним словом, я все видел вот этими самыми, — Хриплый показал на свои глаза, — понимаешь, э-т-и-м-и самыми глазами. И еще… только не падай. Иди… иди сюда скорее!

В багажнике ничего не было, кроме кейса цвета полированной стали. Хриплый, озираясь по сторонам, достал его, тут же коснувшись рукой к замка. Дядя Сэм остановил Хриплого со словами:

— Давай лучше откроем его в машине. По крайней мере, мы успеем удрать, ежели что…

Они так и поступили. Хриплый положил кейс себе на колени и включил свет.

— Открываем?

— А если, — мрачно сказал Сэм, — в нем бомба…

— Тю-ю, — с уст Хриплого слетела усмешка, — разве бандиты носились бы бомбой, как курица с яйцом?

— Хорошо… Пусть не бомба, но… А вдруг в кейсе лежат деньги, похищенные из какого-нибудь банка? Ты о таком раскладе думал?.. Какой срок полагается за кражу денег?

— Даже если деньги краденные, мы же не станем их бросать посреди дороги.

— И все же.

— Все же, — отрезал Хриплый, — себе дороже. Открываем…

Он замолчал, коснувшись руками заветных замков. Не прошло и пары секунд, как послышались щелчки, подсказавшие дяде Сэму и Хриплому то, что тайна кейса цвета полированной стали, вот-вот будет разгадана.

— Бо-о-же мо-о-ой… — Сэм, увидев аккуратные кирпичики новеньких долларов, обтянутые полиэтиленовой пленкой, начал заикаться, у него засосало под ложечкой. Казалось, мир рухнул в глубокую пропасть.

В салоне «глазастого» воцарилась тишина. Застыли в оцепенении даже мыслительные шумы. Все вокруг вдруг померкло перед зеленым цветом бумажек, отражающихся в зрачках Сэма и Хриплого портретами американских президентов, обведенных аккуратными овалами. Все умерло…

— Хриплый, Хриплый!.. Что теперь будем делать?.. Одно дело стволы, — хобо случайно дотронулся до бардачка, из которого с грохотом вывалились на пол пять пистолетов.

Хриплый, все еще находясь в нирване, едва шевеля языком, прошептал:

— Не знаю, брат. Честное слово не знаю.

— В этом кейсе денег… Э-ээ…

— До хрена, Сэм. Половина… Нет лимон баксов!

— Мама, — хобо нагнулся, собирая пистолеты, — роди меня обратно.

Дядя Сэм случайно нажал на курок, за что тут же был наказан. Прогремел выстрел. Пуля навылет прошила его больную ногу.

— Оо-й, вот дерьмо… Как же мне больно!

Хриплый, напрочь забыв о содержимом кейса, захлопнул крышку и кинул набитое под завязку «баксохранилище» на заднее сиденье. Заметив следы крови на одежде Сэма и на полу, он с тревогой прошептал:

— Тебя нужно срочно показать врачу…

— Никогда бы не подумал, что есть средства, — сказал дядя Сэм, направляясь в большую комнату, расположенную на третьем этаже отеля «Вальдорф-Астория» (Нью-Йорк, Парк Авеню 301), — способные облегчить боль за какие-нибудь десять-пятнадцать минут.

Хриплый, распрощавшись со статным с виду человеком, плотно закрыл двери, хрустнул ключом в замочной скважине и быстро прошмыгнул в апартаменты.

— Главное средство, — буркнул он, бросив кейс на двуспальную кровать, — Франклины и Рузвельты, хрустящие в твоих или моих руках.

Апартаменты представляли собой настоящее произведение искусства…

Известно, что в отеле «Вальдорф-Астория», находящейся на Парк Авеню 301 есть пять восхитительных президентских номеров, названных в честь всемирно известных композиторов. Есть номер, носящий имя Иоганна Себастьяна Баха, номер имени Вильгельма Рихарда Вагнера, Джузеппе Фортунио Франческо Верди, Карла Мария фон Вебера и даже Юхана Сибелиуса. Конечно, сами композиторы, будь живы, вряд ли бы дали свое согласие на подобные игры со своими именами. Но, как говорится, хоть горшком назови, только в печку не ставь. Упомянутые номера поражают изысканностью и роскошью обстановки любого, кто решил посетить сие чудное место. Что говорить о двух, еще вчера влачащих жалкое существование хобо!

Дядя Сэм, остановившись перед круглым столом для обеденных церемоний, буквально обомлел:

— Хриплый, я глазам своим не верю. Неужели я…

— Не верь, не верь. Закрались сомнения?.. Хи-хи! Пройди по коридору направо. Там есть две двери, ведущие в туалеты.

— В туалеты? — спросил Сэм.

— Их здесь два: один для постояльцев, другой для гостей.

Хобо, минуя стол, осторожно погладил рукой скатерть цвета беж.

— Самое интересное, — слышалось из-за двери, за которой над кейсом колдовал Хриплый, — здешние служаки тоже клюнули на визитку. Даже паспортов для регистрации не потребовали. Это нонсенс. Ведь здесь даже уборщицы подрабатывают стукачеством.