Неоспоримый - Х. Р. Пенроуз

— Это имеет прямое отношение к тебе! — я обвинила его. — Разве нет?

Нико глубоко вздохнул, его спокойствие подтвердило то, до чего я уже додумалась сама. О, какая прекрасная группа мужчин прошлой ночью буквально разъяснила мне это. Зме

я. Плюс полное имя Нико. Не нужно было быть гением, чтобы разгадать самую простую головоломку в мире.

— Одевайся, мы уходим, — Нико нарушил молчание.

Недоверчивый смех покинул меня. Мой взгляд, должно быть, передал гнев и разочарование, вызванные его словами. Но больше он ничего не сказал.

— Я на это не подписывалась, — сердито заявила я, обходя его. Слова вырвались из меня, исходя из места страха.

Не то, что нужно говорить.

Нико схватил меня за руку, заломив ее мне за спину, и сжал другую той же рукой. Моя спина прижалась к его груди, другая его рука легла поверх моего тела и двумя пальцами сжала мой подбородок, удерживая меня на месте. Я чувствовала бешеное биение его сердца. До меня донесся запах бензина, на мгновение пробудив во мне любопытство относительно того, где он был.

— Хочешь взять свои слова обратно? — Нико спросил небрежно, как будто сдержанность в его голосе не была очевидна. Я знала, что танцевала на тонком льду, однако какой-то части меня всегда нравилось кататься на коньках.

— Я должна была бы чувствовать себя в безопасности в своем собственном доме, — ответила я вместо этого.

— Безопасность — это иллюзия, и если ты этого еще не поняла, значит, ты не уделяла ей достаточно пристального внимания.

Я сглотнула.

— Ты ошибаешься, если думаешь, что я позволю тебе уйти от меня. Не проверяй эту теорию. Тебе не понравятся меры, которые я приму, чтобы результат был в мою пользу.

— Не угрожай мне, если только евнух не звучит как нечто такое, в кого тебе было бы интересно превратиться.

Он приблизил свое лицо к моему:

— Ты бы слишком сильно скучала по моему члену, особенно когда он внутри твоей нуждающейся киски.

Я почувствовала движение откуда-то издалека.

— Не хочу прерывать бурную прелюдию, но четверо наших охранников мертвы, — перебил Габриэль.

Я стиснула зубы, ненавидя то, что Нико отвлек меня от нашей реальности.

— Они все были найдены по периметру собственности, — Габриэль посмотрел на меня, решив сказать, что бы это ни было. — Все они задушены, на руках видны следы от ногтей, но ты не хуже меня знаешь, что за них все равно никто не ответит.

— Исходя из твоих предпочтений, это не совпадение, — Хорхе выступил вперед и предложил.

— Это не так, — спокойно ответил Нико. Слишком спокойно.

— Я уже предупреждала тебя о своей личной жизни, — произнесла я, высвобождая подбородок из его хватки и вытягивая руки.

Нико отпустил меня, его пальцы коснулись тех мест на моей руке, где он держал меня, — молчаливое извинение. Я посмотрела на него.

— Ты моя. Я наблюдаю за всем, что ты делаешь.

Что-то внутри меня вспыхнуло от ярости, в то же время узел внутри меня ослабел. Мой внутренний компас продолжал давать сбои, но одна эмоция сильнее другой всплыла на поверхность и побудила меня отреагировать. Я почувствовала себя храброй.

— Я дважды просила тебя не вторгаться в мою личную жизнь, — сказала я, проводя рукой по волосам. — В противном случае, где проведена черта? Когда ты начинаешь контролировать меня вместо того, чтобы присматривать за мной? Когда твоя вера в безопасность становится удушающей? Где это заканчивается?

Нико обхватил ладонями обе стороны моего лица, наклонился, поцеловал меня и добился моего подчинения в ответ. Наша связь стерла все, что происходило вокруг нас, Нико вторгся во все мои чувства. Были необузданные эмоции в том, как он держал меня, как он клеймил себя на мне каждым движением своего языка.

Прервав поцелуй, он остался рядом. Его губы коснулись моих, когда он пробормотал:

— Ты отказалась от всякого чувства уединения в тот момент, когда вступила в эти отношения.

Я собралась ответить, но он провел большим пальцем по моей нижней губе, прежде чем нежно прижать его к середине моих губ, заставляя их сомкнуться, эффективно заставляя меня замолчать.

— Однажды это закончится, я клянусь тебе. Но этот день не сегодня и не завтра… — натянутая улыбка растянулась на его лице. — Возможно, не в этом месяце или году… Но когда-нибудь. Финишная черта уже близка, но для прохождения туда требуется несколько крутых предложений взамен.

— Ты окончательно меня запутал и снова играешь словами. Я ненавижу, когда ты это делаешь.

Он прижал меня к себе, положив подбородок мне на макушку.

— Прости меня, Ческа.

— За что?

Мой вопрос снова был встречен молчанием. Извинения Нико, казалось, заключали в себе больше, чем я могла себе представить.

Глава 28

Ческа

Внимательные глаза следили за каждым моим движением, когда я выходила из душа. Дверь в ванную была открыта, и Нико примостился в изножье моей кровати. Я завернулась в полотенце и почистила зубы. Я распустила волосы, провела по ним щеткой с сывороткой, затем распустила их.

Я выбрала джинсовые шорты, майку и оделась. Мои эмоции подступали слишком близко к коже, желая вырваться на свободу. Оставаться в неведении приводило в бешенство, особенно когда меня втягивали в неизвестные проблемы Нико.

Мои руки неподвижно лежали на комоде, пока я наблюдала за Нико в зеркале.

— Ты собираешься замять все, что произошло, и притвориться, что я никогда не была в этом замешана? Что, если то, что я нахожусь с тобой, угрожает моей безопасности, а? Может быть, нам стоит покончить с этим, потому что твой выбор того, что мне рассказывать, откровенно говоря, становится довольно проблематичным.

— Осторожнее, Ческа. Твое тело говорит одно, твой рот — другое. Я, скорее, поверю твоему телу. И ты называешь меня лжецом, — он усмехнулся, не глядя на меня, — но я думаю, что ты лжешь себе больше всего на свете.

— К делу, полностью избегая разговоров об этом. Где ты был, Нико? Прошлой ночью?

Холодные глаза, лишенные всякого тепла, встретились с моими, когда я повернулась, уголок его губ скривился.

— Прекрати давить на меня прямо сейчас, моя корасон. Мой контроль ослабевает. И я очень близок к тому, чтобы вырезать свое имя на твоей безупречной коже, чтобы у тебя было постоянное визуальное напоминание о том, кому ты принадлежишь.

У меня вырвался вздох, мои глаза расширились.

— Ты официально теряешь свой гребаный разум.

— Отнюдь нет, ты просто начинаешь видеть меня яснее.

Я наклонилась к нему.

— Попробуй, и у тебя будет вид из первого ряда, когда тебе выцарапают глаза.

Его смешок, казалось, говорил о