Право на рассвет - Андрей Павленко

Стоящие на коленях старики побледнели.

– Мало! Даже для тебя! Если даже ты не знаешь, куда он исчез!

– Я найду его. – Твердо сказала Эмер.

– Его нет в нашем мире, – покачал головой Эллиот.

– Я найду его. – Повторила женщина.

– Ты обрекаешь человечество на спор, который будет длиться тысячелетиями, – печально сказал мужчина.

– Такова моя воля! – громко объявила Эмер.

– Да будет так! – нестройным хором ответствовали присутствующие.

Один за другим старцы исчезали.

* * *

…Когда остался лишь Эллиот, в воздухе засветилась мягким светом арка перехода.

– Иди поиграй, сынок! – мягко сказала Эмер.

Дэй кивнул и исчез в сиянии.

Одновременно с этим зал растаял, и двое очутились посреди центрального покоя.

– Не следовало спорить со мной при них! – заметила Эмер, опускаясь на просторное ложе.

– Ты права, Высокая, прошу прощения! – Эллиот низко склонил голову.

– Что мне в нем, – вздохнула она, задумчиво играя медальоном.

– Заклинаю тебя, Эмер! Измени свое решение! – одним движением мужчина сбросил плащ на спинку кресла, оставшись в кожаном подобии дублета и просторных штанах. На боку его висел недлинный меч в потертых кожаных ножнах.

– Нет. Он пришел в мир, чтобы вдохнуть в него новую жизнь! Чтобы по его жилам вновь, как и раньше, заструились живительные соки!

– Никто не знает, зачем он пришел! – увещевал ее мужчина, сосредоточенно меряя шагами зал.

– Я знаю! Люди умирали, у них рождались безумные дети, весь мир был поражен хворью! А Отец все исправил. Изгнал хворь прочь!.. – Глаза женщины сверкнули. – Он нужен миру! Мир не может существовать без Бога! – Она привстала

– Эмер! – подойдя, Эллиот взял ее за руку. – Одумайся! Ты Бог этого мира! Отчего ты не хочешь принять это? Оставить тщетные попытки вернуть прошлое, и жить настоящим?! У тебя есть сын, зачни от него. Вдвоем вы сможете положить начало новому роду. Каждый потомок которого с рождения будет являть в себе божественную силу, а не получать ее от предшественника!

Эмер молчала.

– А книги… – не дождавшись ответа, мужчина отошел. – Если Бог не вмешивается в дела смертных, им тоже не следует знать о нем!

– Этот мир принадлежит людям, и книга расскажет им, как следует жить! С верой в сердце!

– Лишь людям? – прищурился Эллиот. – А что ты скажешь о других? Есть ли им место среди них?

– Не знаю… – в голосе Эмер мужчина почувствовал колебание.

– А ведь это серьезно, Великая! Правильное решение, каким бы ужасным оно ни было, надлежит принять сейчас! Ибо дальше будет лишь труднее. Разноподобные существа, наделенные разумом, никогда не смогут мирно сосуществовать вместе!

– Я не смогу, Эллиот! – Она встала и подошла к зеркалу, которое тотчас помутнело.

– Нужно решиться, Эмер. Болезнь запускать не следует.

– Все имеют право на жизнь, и недостойно Бога отнимать ее!

– Следует жертвовать меньшим во имя большего. Посмотри! – Одним движением Эллиот выхватил из ножен меч, и поднес его к лицу Эмер.

Не моргнув, она посмотрела на покрытое бурыми пятнами лезвие.

– По дороге сюда мне пришлось убить двоих. Сначала одного, а спустя день, другого. И заметь, Эмер, это были не люди! Думаешь, мне хотелось этого? Нет, я лишь защищал собственную жизнь!

Обтерев клинок платком и бросив испачканную ткань в очаг, Эллиот щелчком загнал меч в ножны.

Эмер безучастно следила за ним.

– И в этом я не одинок. – Мужчина наполнил кубок и залпом его выпил. – Смерть будет преследовать людей до тех пор, пока эти чудовища живут среди них!.. Нет, им не место в нашем мире…

– По какому праву? Лишь потому, что таковы твои мысли? Посмотри! – Эмер взяла Эллиота за руку и подвела к Хрустальному оку. Подернутый дымкой шар исчез, и на его месте появились двое детей, увлеченно роющие у подножия Синего дерева глубокую нору.

– Этот мальчик не был рожден человеком! Что же, мне следует умертвить его лишь поэтому? – Эмер вопросительно посмотрела на мужчину. Тот отвел взгляд. – Достаточно того, что его мать сожгли, потому что она средь бела дня пришла в селение в поисках молока для своего дитя! И потому, что она не человек! А другие?

Голос Эмер зазвенел.

– А что я скажу Дэю? Что я приказала Гоулсу умереть, потому что людям не следует терпеть подле себя инородцев?

– Можно обставить все… иначе. – С трудом сказал мужчина.

– Опомнись, мудрейший! – горько рассмеялась Эмер. – Ты сам-то себя слышишь? Жизнь следует оберегать в любом ее проявлении.

Эллиот покачал головой.

– Кроме того, – продолжала женщина, – этот вопрос ты должен был задать Отцу, а не мне, спустя века!

– Он не спрашивал моих советов, – ответил Эллиот. – Он не был подобен остальным Богам! И его замыслы мне неизвестны!

– Мне тоже. Но память о нем вечно будет жить в сердцах людей! Теперь каждый раз, в годовщину того дня, когда Отец исчез, я велю солнцу стоять в зените, сутки не покидая небосвода!

Кубок выпал из руки Эллиота и зазвенев, покатился по полу.

– Прошу тебя, Эмер, не делай этого! – обеспокоено вскричал мужчина. – Ты погубишь всех! Не следует замахиваться на то, что под силу лишь демиургам!

Эмер закрыла лицо руками.

– Я не знаю, как он мог покинуть нас? Бесследно исчезнув… Я не смогу… У меня нет таких сил!

– Это великая тайна. Мы можем лишь гадать, строить предположения, но останемся так же далеки от правды… Лишь время может дать новые знания и силу… – Эллиот покачал головой и положил ей на плечо руку.

– Что ты посоветуешь мне?

– Ты уже слышала мой совет!

Эмер покачала головой.

– Ты возможно и прав, но мое слово уже сказано перед церковью! Так будет.

Вернувшись, Дэй застал матушку погруженную в глубокие раздумья.

– Все хорошо, мама? – спросил он, но она словно не слышала.

– Я найду его! – твердо сказала Эмер.

X

– Осторожнее, Дэй!

Две крохотные фигурки стояли над краем пропасти. В тысяче шагов внизу несло свои неумолимые воды Северное море и в припадке бессильной ярости со страшной силой обрушивало их на бесстрастные скалы.

В нескольких лигах от скалы посреди бескрайней водной глади неспешно вращалась воронка урагана. Отсюда она казалась безвредной, словно детский волчок, игрушкой.

Совершив оборот вокруг своей оси, воронка словно растворялась, и поднятые неведомой силой воды с шумом обрушивались обратно в породившее их море, а затем появлялась вновь.

– Опять то же самое! – в сердцах воскликнул высокий стройный юноша, бессильно опуская руки.

– Ну-ну, успокойся! – женщина положила руку ему на плечо, которое было почти вровень с ее головой.

Воронка словно обрела второе дыхание, и потемнев, закрутилась втрое быстрее.

– Вот так… – успокаивающе