Тени мира сего - Айна Суррэй

На следующий день дом Серебряковых наполнился громкой, веселой музыкой. Любослава пригласила народный оркестр, и сама нарядилась: белоснежный сарафан, расшитый красным орнаментом вниз по свободной юбке до пят, утягивали веревки корсета, вшитого прямо внутрь. Обережные символы расходились от груди, по плечам и до запястий, но женщина совершенно не знала об их предназначении, зато Дайна улыбнулась.

Гости приходили к обеду. Первой прибежали Калинины, следом подтянулся Константин, особо энтузиазмом не пышащий. Его горделивая внешность больше подходила для строгого костюма, нежели длинной подпоясанной рубахи с широкими штанами, заправленными в высокие сапоги. Судя по недовольному выражению лица — Любослава вынесла ему мозг касательно традиций, а занести обратно забыла.

Позже подошли соседи, приехали подружки женщины в охапку с мужьями и детьми. Долгожданным гостем, конечно же, был неугомонный яркий парень в количестве одной штуки. Когда пришли Неясовы, Дайна просияла. Наконец-то, дождалась.

Любослава защебетала вокруг них, радуясь и благодаря за принятие приглашения. Ярита принесла большой тыквенный пирог собственного приготовления, чем сильно обрадовала хозяйку дома. Как всегда на их фоне выделялся Максим, и не своей бирюзовой макушкой, нет. Он надел красную рубаху с золотым орнаментом и зеленые штаны. Конечно же, шарф. Куда без него? Хотя бы сапоги черные, и на том спасибо. Стоящий рядом Кирилл, кажется, успел раз десять со стыда умереть, когда мимо проходили гости и кидали вопросительные взгляды на его брата.

— Дайнюш! — Максим махнул рукой, заметив девушку поодаль. — Я могу пошутить о нашей сочетаемости? — он рассмеялся.

— А… — Дайна захлопала глазами, не сразу вспомнив о своем алом сарафане на широких лямках, надетом поверх белой рубахи с пышными рукавами и узкими манжетами.

— Можешь, можешь! И я могу! Жених и невеста! — Веда рассмеялась, хлопнув в ладоши.

— Я ж вас с Кириллом морсом оболью! Тоже парочкой будете! — возмутилась Серебрякова с намеком на их расшитую белую одежду, кою потом отстирать получится разве что с отбеливателем.

— Не нужно переводить ценный продукт! — вмешался парень. — Его лучше выпить.

— Дело говоришь, — Максим кивнул брату.

— Здорова! — Вилен ввалился в дом с громким возгласом, таща на плече Агату.

— ОТПУСТИ МЕНЯ, ИРОД!! — Эстрина на этот раз оказалась повернута лицом вперед, поэтому спину парня пришлось колотить коленками.

— Она та-а-ак долго собиралась, что я спер ее из дома. Потом не хотела идти, поскольку не докрасилась.

— Да глаз выколоть легче, чем стрелку нарисовать нормально! Водить научись! И поставь меня!

— Ой, привет-привет! — Любослава рассмеялась, увидев их. — Осторожно, не урони барышню! Скоро за стол сядем, а пока проходите, веселитесь.

— Отлично, я ужасно голоден, — Вилен все же спустил недовольную Агату на землю, и та демонстративно поправила юбку.

— Ты вообще зачем на праздник нарядился в черное? — Эстрина не могла удержаться от комментария.

— Да ладно, пояс и сапоги красные. А остальное с маской сочетается. Значит, все нормально, — он развел руками.

— Идемте, — Дайна повела друзей за собой, пока мама не успела заговорить их до смерти. Пока в столовой накрывался шикарный стол с праздничным ужином, все гости ходили из помещения в помещение, ели закуски, пили шампанское и беседовали под звучание оркестра, расположившегося в гостиной.

— Классно живете, ничего не скажешь. Дорого-богато, — Вилен очерчивал взглядом новую мебель и картины на стенах. — Неужели торговля антиквариатом настолько прибыльное занятие?

— Да, он ведь дорогой. Вообще, это дом отца. Мама переехала к нему после свадьбы, — Дайна хотела сказать про угощения, повернулась к столу и замерла. Максим стоял рядом, жевал бутерброд с икрой и запивал шампанским. Слушал внимательно-внимательно, хотя еда интересовала его куда больше.

— У нас вообще весь сектор такой. В плане, люди очень состоятельные, — влезла Веда. — Мы, кстати, не против, если вы в гости будете приходить к нам обеим!

— Чем меньше связываешься с нами, тем тебе же лучше, поверь, — Агата тоже взяла перекус, и налила себе сок.

Когда прибыли запоздавшие гости, Любослава пригласила всех в обеденный зал. Обычно его открывали исключительно во время подобных мероприятий, а они с мамой ели в другом, более маленьком. Этот же предназначался для большого количества гостей и вмещал за столом шестьдесят человек. Столько, обычно, не набиралось, но половина — вполне.

Когда все расселись, Любослава, сидящая во главе, поднялась и взяла в руку бокал.

— Дорогие гости, благодарю всех за визит. В этом лете Леля посетила многих из нас и принесла прекрасные вести. Мы не сдались под гнетом Горьенравы и Болеяра, усердно трудились и добились успехов. Наши предки с гордостью взирают на нас из Сведа и радуются за потомков. Давайте же поблагодарим их за поддержку.

Наступила тишина. Все гости закрыли глаза и направили мысленное обращение к предкам. Один Вилен остался сидеть, взирая на всех в легком недоумении. Он рассматривал стол, пестрящий угощениями. Среди блюд стояли деревянные идолы с изображением богов.

— Сегодня в полночь наступит Новолетие. Так давайте же оставим все свои горести и тяготы в старом лете, и не станем брать ношу в новое. Желаю всем успехов во всех начинаниях, крепкого здоровья и, конечно же, семейного счастья! — Любослава подняла бокал выше и следом за ней повторили гости, выкрикивая поздравления.

Пышное застолье продолжалось до самих сумерек. Стоило солнцу опуститься за горизонт, а Ночане возглавить новое время суток, все барышни с кавалерами вышли на задний двор. Слуги разожгли большой костер, вокруг коего все отправились водить хоровод. Дайна оказалась между близнецами, держа их за руки. Максим часто тянул быстрее, заставляя всех ускоряться. Какая-то не особо осторожная дама, чьего имени Серебрякова даже не знала, споткнулась об подол сарафана, и все попадали аки доминошки.

Разумеется, нашелся человек, со стороны все снимающий и им оказалась Агата. Она задалась целью собрать как можно больше компромата на друзей за ночь гуляний и больше выполняла роль стороннего наблюдателя, нежели вмешивалась в происходящее веселье.

К радостной и не особо трезвой толпе гостей неспешно приближались двое, одетые совершенно не празднично. Их сопровождал слуга. Оповещать об их прибытии смысла не было: Дайна сразу почувствовала присутствие кого-то постороннего, стоило им выйти во двор. Девушка обернулась и чуть снова на землю не плюхнулась.

— Прошу прощения за вторжение, мы без приглашения, — профессор Ан слегка поклонился Любославе.

— Что Вы, сударь! — женщина заулыбалась. — Прошу, присоединяйтесь к празднованию!

— К сожалению, нам не до веселья, многоуважаемая сударыня Серебрякова. Мы пришли поговорить с Вашей дочерью.

Дайна стояла поодаль, наблюдая за их диалогом и внезапно помрачневшем лицом матери. Любослава немного взволнованно взглянула на второго человека. Высокий худощавый юноша спрятался в капюшоне и безмолвно наблюдал за весельем, творящимся