Царство Проклятых (ЛП) - Манискалко Керри

Я напряглась. Если бы мы с Гневом делили постель…

…мы были бы намного ближе к закреплению наших брачных уз. И Гордыня знал это. Он выглядел невозмутимым от этой идеи; во всяком случае, он, казалось, страстно желал, чтобы я вышла замуж за его брата. Что означало, что его никогда не волновал контракт, который я подписала, и я никогда не была его суженой. Так что же, во имя семи кругов ада, происходило на самом деле? Если проклятие дьявола было разрушено нашим с Витторией рождением, я все еще не могла понять, почему демоны солгали о невестах.

Зависть, которая сердито смотрел на то, что его прервали, внезапно оживился.

Тогда Гнев посмотрел на меня, выражение его лица было пустым, за исключением небольшой складки вокруг рта. Это был единственный признак того, что он не был доволен таким поворотом событий.

Что бы он ни увидел на моем лице, его тон стал жестким, когда он снова обратился к своему брату.

— Выбери другой вариант или отойди, и давайте проголосуем за завершение

церемонии.

— Я же говорил тебе, — протянул Гордыня, — мне уже порядком надоели секреты.

Пришло время для новой традиции. Я уверен, что наш хозяин готов оказать нам услугу.

Гордыня кивнул Чревоугодию. Принц этого круга потер руки.

— Действительно. Я действительно люблю нарушать правила. У вас есть два

варианта. Либо вы переспите друг с другом в одной из здешних стеклянных комнат. — Он отступил в сторону и величественным жестом дернул золотой шнур, удерживавший занавески. Внутри мягко светилась незанятая спальня, освещенная свечами.

— Или…

— В твоих королевских покоях, — предложила я, ошеломив всех, и себя больше

всего.

— Мои покои? — Гнев уставился на меня, когда я кивнула. — Нам не нужно менять

правила, Эмилия. Если я захочу претендовать на страх как на свой приз, я это сделаю.

— Только если ты наберешь достаточно голосов. — Ухмылка Чревоугодия стала

шире, когда ярость Гнева прогремела по бальному залу. — Возможно, ты и выиграл охоту, но это больше не твой приз, на который ты можешь претендовать. Мы заменяем жертву почетного гостя. И она приняла свое решение. Ты можешь выбрать королевский люкс, стеклянную комнату или, что еще лучше, вы можете остаться прямо здесь. Отведи ее на возвышение или к колонне. Тогда мы можем быть уверены, что вы выполните задание.

— Если только вы не хотите отойти в сторону и пригласить кого-нибудь другого

добровольно, — предложил Заивисть, его слишком невинная улыбка указывала на то, что он использовал грех, которым он управлял, чтобы насмехаться над своим братом. — Мой голос был бы за Чревоугодие. Он хозяин.

— Нет.

Тон Гнева указывал на то, что в этом круге Ада не было никаких шансов, что он превратит это в зрелищный спорт и пойдет на войну, если его братья попытаются что-либо предпринять.

Чревоугодие воспринял все это как должное, и мне стало интересно, испортилось ли у него когда-нибудь настроение или он был постоянно счастлив.

— Свидание в твоих королевских покоях, — он дважды хлопнул в ладоши. -

Церемониймейстер. Завершите ритуал.

***

Гнев расхаживал по тихим королевским покоям, словно могучий хищник в клетке. Не имело значения, что его клетка была хорошо обставленной спальней с охлажденным шампанским, фруктами в шоколаде, хрустальными люстрами и шелковыми простынями. И невестой, которая жаждала его прикосновений.

Даже если бы он не предложил один из своих секретов, чтобы позволить мне сохранить свой, я бы хотела его. Пришло время перестать лгать самой себе. Перестать притворяться, что это была всего лишь соблазнительная магия этого мира и наша связь, создающая это притяжение. Я хотела его. Именно его внушительную фигуру я искала в каждой переполненной комнате. Я приветствовала его защиту и его грех, с которым я лучше всего справлялась.

Независимо от нашего прошлого и обстоятельств, которые привели нас сюда, в этот момент, вместе, я хотела этой ночи страсти с ним.

Принц, казалось, не чувствовал того же самого. Он подошел к камину и прислонился к каминной полке, наблюдая, как пламя становится серебряным и извивается перед ним. Он не разговаривал во время нашей прогулки сюда и не смотрел на меня, как только мы вошли в его покои.

Не поворачиваясь, чтобы встретиться со мной взглядом, он сказал:

— Мне еще не поздно выдать секрет вместо этого. Мы не обязаны этого делать. Я

поклялся, что у тебя будет выбор. Я держу свое слово. Мои братья не будут голосовать против меня, что бы они ни говорили раньше.

— Я сделала выбор. Наконец он повернулся, выражение его лица было грозным.

— Выбор между двумя менее чем идеальными вариантами — это не выбор.

Мои губы изогнулись вверх.

— Будет ли постель с тобой менее идеальной?

— Не надо легкомысленно относиться к ситуации.

— Я не отношусь. — Мой голос потерял дразнящую нотку. — Я никогда не хотела

выдавать свой страх или тайну. Я не могу сказать то же самое о том, чтобы желать тебя.

Его взгляд скользнул с моих глаз на мой рот.

— Это не одно и то же.

— Это самое романтичное предложение?

Нельзя отрицать, что это не так. Однако я не могу сказать, что я недовольна. Поскольку ты эксперт по распознаванию эмоций и лжи, я должна думать, что ты это знаешь. Поэтому мне остается поверить, что ты расстроен, потому что чувствуешь, что твой выбор был украден. — В голову пришла другая мысль. — Или, может быть, ты не хочешь спать со мной

— Ты в это веришь?

— Если ты навещал кого-то другого прошлой ночью и не хочешь быть со мной, я

пойму. Мы можем спуститься вниз, и я завершу церемонию страха. Ты мне ничего не должен.

Гнев прошелся по комнате, а я осталась на месте. Он нежно положил руки мне на бедра и притянул меня к себе. Легкий трепет пронзил меня там, где наши тела соприкоснулись. Даже сквозь его брюки и мое расшитое бисером платье я чувствовала, как его правда прижимается ко мне.

— Видишь? — Его голос был грубым, глубоким. Это царапнуло какую-то

внутреннюю часть меня, заставляя меня хотеть прижаться к нему сильнее. — Дело не в том, что я хочу тебя, Эмилия.

— Тогда в чем дело?

— Назови это эгоистичным. Но я не хочу, чтобы какие-то внешние силы толкнули

тебя в мои объятия. — Он приподнял мое лицо, его губы нависли над моими. — Когда ты решишь прийти в мою спальню, я хочу, чтобы ты знала, между чьими простынями ты ложишься. Я хочу, чтобы ты позвала меня по имени.

— Я знаю, кто ты.

— Знаешь? — Его губы слегка прошлись по моей коже, почти касаясь

чувствительной области моей шеи, но не совсем, когда он приблизил свой рот к моему уху.

— Я хотел бы услышать, как ты это скажешь

— Твои братья сказали только «свидание».

Я резко сменила тему.

— Они не уточнили, что нам нужно…

— Нам нужно…? — Он откинулся назад, его рот скривился в ожидании. Дьявол

точно знал, что я имела в виду. И он притворялся смущенным, пока я не сказала это.

— Трахаться. Или прелюбодействовать.

Хотя я слышала только первое слово в этом кругу, повторенное, как злая молитва, когда я покинула сад удовольствий прошлой ночью

Его смех был громким и приятным. Мне хотелось запихнуть это грубое слово обратно в свой глупый рот, когда мои щеки порозовели, и я молча проклинала их и демона.

Он провел костяшками пальцев по моей челюсти, выражение его лица наполнилось теплотой.

— Нет, я полагаю, они не уточнили, должны ли мы прелюбодействовать. — Его

глаза потемнели до цвета расплавленного золота. — Что бы вы хотели, чтобы я сделал вместо этого, миледи? Это?

У меня не было времени ответить. Он провел маленькими любовными укусами по своду моего горла. Я даже не попыталась сдержать вырвавшийся у меня вздох, когда его язык скользнул по точке пульса.

— Скажи мне, чего ты хочешь, и это будет твоим.

Я закрыла глаза и прильнула к его ласке. Образ влюбленных, возлежавших на столе в прихожей во время нашего приезда, пришел мне в голову. Рот Гнева скользнул по моему плечу, его поцелуи были горячими и отвлекающими, чем ближе они приближались к моему декольте.