Право на магию - Анна Ледова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
От тяжести вины следовало и наказание: штрафы, общественно полезные работы, временное ограничение способностей либо лишении магии навсегда, в особых случаях — казнь. Воракис, в недавнем прошлом мэтр Академии, это жуткое порождение магии крови, уже полтора месяца ожидал суда в самых охраняемых застенках Фенгселя. Не человек и не Лесной житель, не живой и не умертвие, это существо было древнее Академии, древнее самой Империи, да и вообще всей людской памяти.
Выглядел старший вампир омерзительно. Ввалившиеся красные глаза, дряблая кожа в коричневых пятнах, редкие пучки седых волос на почти голом черепе. Ронард даже пожалел, что твари не дано умереть ни от голода, ни от старости. Когда окончательно ослабеет — впадет в оцепенение и только. До первой же вороны, что решит полакомиться падалью, и сама же станет обедом. Фонд в Академии поддерживал его силы, здесь же даже крыс не водилось.
В случае непризнания Воракисом вины на предварительном допросе, Ронард с неудовольствием думал о необходимости искать и привлекать свидетелей, вести следственные эксперименты и прочее, как это полагалось по закону. Ронард уронил на стол скрепленный магическими печатями договор. Воракис расплылся в улыбке.
— Полагаю, это ваше единственное основание для ареста? Договор, заключенный на тридцать лет с предыдущим ректором, не продленный нынешним, с истекшим сроком действия? Что ж, я не тороплюсь, начинайте игру, ваша светлость арн Ронард Шентия.
— Согласно уставу Академии, договор с преподавателем продлевается автоматически, если тот продолжает свою деятельность и на то нет возражений от текущего руководства. Достаточно самого факта.
— Правильно, — еще шире улыбнулся вампир. — А Вы не зря едите свой хлеб в попечительском совете. Ну же, продолжайте.
— Насильственных случаев в Академии не зафиксировано.
— Верно. Послушно питался подачками. За свой, должен заметить, счет. Дальше.
— Вы применяли дар убеждения?
— Если и да, то не доказуемо. Но между нами отвечу — нет.
Воракис был само дружелюбие и искренность.
— За сорок лет у Вас было два случая прямого… хм, контакта со студентами.
— Четыре. Ай-яй, не разочаровывайте меня, ваша светлость. И все с их согласия, хочу подчеркнуть. Это договором не запрещено. Но Вас ведь волнует только один, последний?
- Санг-привязка. С согласия или нет, Вы не имели права ее использовать.
— Вот оно! Поймали! — весело рассмеялся вампир, шутливо поднимая руки вверх. — Сдаюсь, виновен!
Ронард хмурился все сильнее, не понимая причин для такого веселья. В своем ли он уме вообще после нескольких недель голодовки и одиночества? Или это такая хитрая игра? Нарушен был один-единственный пункт договора, но его хватало, чтобы лет на десять задержать вампира в этой камере. Впрочем, что ему эти десять лет. Но чему он радуется, только что признав вину, и избавив Ронарда от дальнейшего расследования?
— Так Вы не станете отрицать…
Вампир стер улыбку с лица и перегнулся через стол, обнажив клыки. Такие белые ровные зубы на высохшем дряблом лице.
— Отрицать?.. Я сделал бы то же самое еще сотни раз. Вы, глупые слепые людишки, не видите ничего. Играетесь с осколками магии, замечая лишь поверхностные, очевидные ее проявления. С-сангинем магике видит все, — с присвистом прошипел он последние слова. — Такая с-сладкая… такая вкус-сная… как же я мог отпустить такое с-сокровище.
Ронард с омерзением отпрянул.
— Что в ней такого? Почему именно она?
Воракис расхохотался.
— Слепец! Ты снял одни кандалы, освободив дар, и не заметил другие… Эта печать много-много глубже. Сдерживает, не дает вырваться силе, а та бурлит в крови, делая ее такой восхитительной на вкус… Кровь никогда не врет. Это очень, очень забавный и старый эксперимент… И единственный удачный, насколько мне известно.
Ронард лихорадочно соображал. Он все еще говорит об Ардине?
— У нее практически нет магии, Вы бредите. Что за эксперимент, что Вам известно?
— Она была бы только моя, — вампир будто не слышал вопроса. — О, я пил бы ее много-много лет, потягивая как изысканное вино, если бы не ты, щенок…
Ронард схватил эту развалину за грудки, встряхнув.
— Говори, тварь! Все, что знаешь!
Вампир обмяк и Ронард с отвращением отпустил дряхлое тело. Воракис опустился на стул и поднял на Шентию свои жуткие глаза. Выдержал долгую томительную паузу и снова улыбнулся.
— Полная амнистия. И лицензия на двух… нет, трех человечков в месяц, — облизнулся он. — Ваш ход.
39.4. Хроники Ровеля-а-Сенны
Мэтр Ксавия никак не прокомментировал мое признание. Но мне он казался человеком чести, насколько я смогла его узнать, пусть даже его отношение ко мне оставляло желать лучшего. Шар-безделицу он забрал с собой, а значит, согласился на необычную расплату. Не то, чтобы я рассчитывала на незамедлительное оправдание и возвращение в Академию. Скорее всего, это знание так и останется при нем, но мне стало легче уже от одной возможности высказаться.
Он вскользь упомянул о несчастных случаях в Академии и мне это тоже показалось странным. Будто это под неусыпным взором его светлости даже не смело происходить ничего плохого, а стоило главе попечителей покинуть свой пост, так пожалуйста. А может и нет никакой связи.
— Диночка, ты себя хорошо чувствуешь? Бледная совсем. А ты этого типа знаешь, да?
— Да, один из моих преподавателей. Бывших. Я в порядке, спала что-то плохо. Я, наверно, пойду прилягу ненадолго. Справишься тут одна? Но, если что, зови сразу.
Беата заверила меня, что беспокоиться не о чем. Завтра, надеюсь, приедут Анхельм с Мексой, заодно и выясню, как там дела в Академии. А пока поваляюсь с книжкой, устрою себе ленивый день. Книжная лавка, где Беата пачками скупала дешевые издания романов с кричащими обложками, конечно, ни в какое сравнение не шла с академической библиотекой. Но и там нашлись довольно подробные труды по истории Империи, хроники Ровеля-а-Сенны и еще много хорошего. История мне была интересна, и внезапное завершение учебы совсем не повод отказываться от образования.
История городка Ровеля началась немногим ранее основания Академии. Прежде тут было несколько малых деревушек — землепашцы, ремесленники, охотники, все как везде. Хозяин этих земель, величайший маг тех времен Интальд Премудрый, жителей не притеснял, налоги взимал умеренные, за что в хрониках неизменно удостаивался хвалебных од. А уж с основанием Ровельхейма неподалеку население на него чуть не молиться стало.
Чем меня увлекли хроники Ровеля, так это подробным описанием повседневной жизни города. Близость к Академии с годами объединила деревушки в единый центр. Спустя каких-то десять лет земляные дороги покрылись каменной брусчаткой, отстроились новые крепкие дома, открылись первые постоялые дворы