От солдата до генерала: воспоминания о войне - Академия исторических наук

В июле 1988 года меня перевели в Кабул начальником штаба батальона 181-го полка. До меня начальником штаба был майор Балясников, который на боевых действиях при взрыве мины получил перелом позвоночника. Его отправили на лечение. Через несколько лет он смог ходить, но остался инвалидом.

1-й МСБ (горный) 181-го полка участвовал в боевых действиях два-четыре раза в месяц. Боевые действия проходили от трех дней до двух недель, но некоторые операции, такие как «Магистраль», длились около трех месяцев.

За срок службы в батальоне (около года) я участвовал в 11 боевых действиях, потому что начальник штаба отвечает за службу войск, но во время длительных боевых действий организовывал службу из оставшихся военнослужащих. В пункте постоянной дислокации было уже 150 человек, из них были солдаты, офицеры, вышедшие из госпиталей, переведенные из других подразделений, вышедшие из отпусков и увольняемые в запас.

Коллектив батальона (штаб, роты, минбатр, отдельные взводы) был крепкий и хороший. Это немаловажно, потому что все зависит друг от друга, и за год не было ни одного случая дезертирства солдат или офицеров, ни разу не было оставления поста. Иногда на боевых голодали, когда сбивали вертолет, или когда не возможно было привести продовольствие из-за обстрелов. Тогда было тяжело.

Бывало мы не могли снять вертолетом военнослужащих в горах из-за буранов, при этом мы несли потери. Вертолетчики, которые были на боевых — мужественные офицеры, они вывозили раненых, привозили питание под огнем. Осенью 1988 года был сбит вертолет, погибших не было, люди успели выпрыгнуть из подбитого вертолета.

Но зимой, когда были метели и снежные заносы, подразделения на боевых могли нести потери. Тяжело было ходить в горы, штатное оборудование и одежда не соответствовали горным действиям и были очень неудобные. Мы старались использовать кроссовки, трофейные, американские, вещмешки и спальники, средства для очистки воды, малазийские и китайские «лифчики», теперь они имеются в штатном вооружении под названием «разгрузки», мы пользовались трофейными. Все это было поставлено моджахедам из Пакистана.

В горах радовал горный паек, который включал в себя консервированное сало, свежий хлеб в целлофановом пакете и высококалорийные пакеты малого веса. Мы всегда старались брать больше боеприпасов, но и без питания тоже было нельзя.

В подготовке текста воспоминания оказал помощь Новицкая Кристина Сергеевна, студентка 1-го курса Гуманитарного факультета Московского авиационного института (государственного технического университета)

Палкин Сергей Николаевич

Остановились мы в метре от обрыва

Я родился 1 июня 1962 года в городе Выру, Эстония. В настоящее время состою в общественной организации «Объединение воинов-интернационалистов Афганистана Басманного района».

В 1979 году окончил среднюю школу № 2 г. Карталы-6 Челябинской области. В 1981 году поступил в Ярославское высшее военно-финансовое училище им. генерала армии Хрулева A.B., которое закончил в 1985 году.

После окончания военного училища в звании лейтенанта был направлен для дальнейшего прохождения службы в Киевский военный округ. Службу начинал в должности начальника финансовой службы отдельного понтонномостового батальона, который в то время находился в г. Днепродзержинске Днепропетровской области. Наш батальон напрямую подчинялся танковой армии, штаб которой находился в городе Днепропетровске.

Мне не пришлось управлять вертолетом, не гоняться за душманами. Душманы — враги, более известны как «духи» — советское название участников вооруженных формирований, сражавшихся с советскими войсками в Афганистане в 1979–1989 гг.

Сами душманы называли себя — моджахедами, а советских воинов называли — шурави. У меня остался свой Афганистан, который никогда не забудется, не забудутся те офицеры и прапорщики, с кем пришлось быть рядом этих два года.

Когда меня направили служить в Демократическую республику Афганистан (ДРА), я понимал, не за чинами и наградами посылала меня Родина на Афганскую войну, а чтобы, как тогда принято было говорить, «защищать ее южные рубежи от врага». И пусть сегодня это решение посчитают ошибкой, но тогда мы были молодыми и действительно ехали в чужую страну с искренним желанием защитить афганский народ, его законную власть от «международного терроризма».

Боевые действия начинал в должности начальника финансовой службы 425-го отдельного автомобильного батальона 59-й бригады материального обеспечения в городе Пули-Хумри с 30.03.1986 года. Командовал батальоном в это время подполковник Беликов В.З..

Боевые действия закончил 22 апреля 1988 года в составе той же части, под командованием подполковника Кучумова А.П.

За время службы в составе колон батальона побывал в городах: Хайратон, Баграм, Кабул, Джабаль-Уссарадж, Газни, Гардес, Хайратон.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 мая 1988 года награжден медалью «За боевые заслуги». Как написано в наградном листе «За умелые, инициативные и смелые действия бою, способствовавшие успешному выполнению боевых задач подразделением». Медаль мне вручили только 19 ноября 1988 года, в это время я проходил уже службу в должности начальника финансовой службы реактивного артиллерийского полка в п. Солотвино Закарпатской области.

В это время уже седьмой год шли боевые действия в республике Афганистан. В январе 1986 года меня вызвали в штаб танковой армии и сообщили, что по плановой замене мне предстоит отправиться для дальнейшей службы в Афганистан. И уже 16 марта 1986 года я был на пересыльном пункте в г. Ташкент в штабе Туркестанского военного округа.

22 марта вместе с такими же офицерами, гражданским персоналом после двух часового перелета на транспортном военном самолете, мы оказались на военном аэродроме в Кабуле, где находился пересыльный пункт. В Кабуле также находился и штаб боевой 40-й армии, которая совместно с афганской армией вела борьбу с «душманами».

Мне до Афганистана приходилось летать на самолетах различных типов, но такого полета и, особенно, посадки мне испытывать не приходилось. Полет проходил на высоте приблизительно 10 000 метров. Ракеты моджахедов достать его не могли, однако посадка или взлет — самое уязвимое место во всей цепочке воздушного сообщения между Ташкентом и Кабулом. И чем быстрее будет осуществляться посадка, либо взлет, тем лучше для тех, кто летит. Поэтому, когда самолет резко завалился на крыло и стал падать, нам, ребятам, которые еще не знали всех тонкостей афганской жизни, показалось что-то «не очень уютно», побледнели лица и костяшки на пальцах рук. Пошли отстрелы ракет, время падения с высоты 10 000 метров составило около 5–7 минут. И вот наконец-то самолет удачно приземлился.