Один мертвый керторианец - Александр Дихнов

Тут, правда, Уилкинс задал все же один вопрос, но без него и впрямь трудно было обойтись. “Куда мы летим?” – спросил он и, когда я ответил, занялся прокладкой курса. Антарес был недалеко от Денеба – всего в двух прыжках, – так что полет обещал быть недолгим. И даже еще короче, если я ошибся-таки насчет своего дворецкого.

Поэтому я проводил дни напролет в рубке (Уилкинс, запрограммировав компьютер, по большей части отсыпался), созерцая черное безмолвие и готовясь к тому, что вот-вот оно и начнется. Но ничего не начиналось. Мы, как самые обычные и никому не интересные туристы, пересекли звездную систему Денеба, прошли через туннель в соседнюю, необитаемую, но также входившую в состав Денебианской Республики, а затем произошел и прыжок, перенесший нас к Независимой Планете Антарес, как она называлась на уровне государства. Не знаю, везение было тому причиной, или мне действительно удалось провести врага, но можно было считать, что до места мы добрались. Ну и что дальше?..

Не могу сказать, что у меня не было времени обдумать ситуацию, тем не менее я этого не сделал. Ибо дальше все завязывалось с эмоциональной стороной дела – чего же я больше хочу: спасти Гаэль, например, или отомстить врагу? При одном появлении данной дилеммы на горизонте мне сразу становилось дурно. Без всяких шуток, на физическом уровне… Боялся я, короче говоря. Боялся снова ошибиться…

Тем не менее Уилкинс был прав – лезть вперед вслепую было, конечно же, нельзя. Зря он только думал, что я собираюсь лезть взрячую…

– Да я как раз и хотел с вами проконсультироваться. Вы же у нас эксперт по боевым операциям.

Уилкинс посмотрел на меня круглыми глазами, пару раз мигнул, а затем левой рукой (накануне он снял наконец перевязь) передвинул регулятор мощности двигателей – мы полетели значительно медленнее. После чего он глубоко вздохнул, уставился в экран перед собой и пожаловался:

– Нет, я все-таки дурак… У вас был. такой уверенный вид последние дни, что я и в самом деле поверил, будто вы знаете, что делаете.

Я воздержался от комментариев, и он продолжил:

– Боевая операция, говорите?.. А как мы… Ладно, это потом. Во-первых, против кого? Если я правильно догадываюсь, то против одного из ваших товарищей, живущих на этой планете. Напомните, как его зовут?

– Лан. Герцог Ун Лан.

– А позвольте спросить – зачем? Или, если вам больше нравится, почему?

Я вкратце изложил свои соображения согласно которым Лан и был негодяем, убившим Вольфара и похитившим Гаэль, однако мои доводы ничуть не подействовали на майора. Свое мнение он выразил кратко:

– А по мне, так мы могли и куда-нибудь в другое место слетать!

– До другого места мы могли и не долететь, – со значением сказал я, и Уилкинс усмехнулся:

– Это точно. Тут с вами не поспоришь: сюда мы долетели, а в другое место – нет, это факт!.

– Оставьте свой сарказм! – вскипел-таки я. – Если у вас есть дельные возражения, так выкладывайте! А попусту нечего ерничать!

– Навалом! – тоже повысив голос, ответил майор. – Не буду опровергать ваши домыслы – дьявол с ними! Но положим, вы правы. Тогда мы летим прямехонько в логово врага практически безоружные – мыслимое ли дело?! Я не понимаю, вы что, предлагаете сесть перед домом, войти внутрь, построить этому вашему герцогу “козу” и сказать: “Ну, бука, вот мы и пришли по твою душу”?..

Я неожиданно развеселился – впервые за эти дни. Сравнение у Уилкинса вышло удачным: герцог Лан и впрямь был похож на буку. Да и в остальном он был недалек от истины… Тем не менее я перебил его, резонно заметив:

– Это не возражения, майор, – это причитания! Однако Уилкинс разошелся не на шутку:

– Раз так, босс, я вам вот что скажу: мне нравится вам помогать – это достойная и интересная работа, но подыхать за хрен знает что – это уже слишком. Я отказываюсь!

– Что ж, можете покинуть яхту.

В принципе он на самом деле мог – спасательная шлюпка на корабле имелась, и в такой близости от обитаемой планеты ему бы ничто не угрожало… Однако я был уверен, что Уилкинс так не поступит. И хотя он достаточно долго хмурил брови, сжимал губы и вообще всячески изображал колебания – думаю, это была игра для публики. Или, может быть, для самого себя.

– Ясно, – проворчал он в конце концов. – Диктат! Меня никто не спрашивает…

– Неправда. Я вас очень даже спрашиваю. Как нам одолеть врага – чем плохой вопрос?

– Никак – это ежу понятно! – Сцепив руки, он хрустнул костяшками пальцев. – Ладно, шутки в сторону. Вы не забыли, босс, что у врага… Если он действительно наш враг и вообще находится на планете, а у меня есть сомнения и в том, и в другом… Вы не забыли, что у врага – заложник? Вернее, в нашем случае – заложница, но это еще хуже. Или нам наплевать?

Да, как ни крути, этой темы было не избежать, и я постарался быть по возможности лаконичным.

– Мне – нет. А вам?

– А мне – как вам. В основном. – Он криво усмехнулся. – Я вообще не люблю, когда гибнут люди. Или, может быть, вы считаете ту угрозу, содержащуюся в письме, пустой?

– Тоже нет.

Он согласно кивнул:

– Да, я так и думал. Но тогда что ему помешает убить девушку прежде, чем мы сможем это предотвратить?

– Не знаю, майор, – честно признался я. – Я просто не могу об этом думать, извините. Но у вас же богатый опыт, и я надеялся…

– Ну нет, увольте! Я ни разу в жизни не руководил операциями по освобождению заложников. И слава Богу – ничего хуже этого и придумать не могу! Хотя, если вам интересно, могу сказать, что в Высшей офицерской школе нам читали курс по борьбе с терроризмом, и тема заложников в нем освещалась достаточно подробно.

– И что же?

– Ну, насколько я вынес из лекций, общая линия поведения приблизительно такова так как проблема заложника логически неразрешима, то надо создать такие условия, в которых эту проблему придется решать не вам, а террористам. Тогда существует большая вероятность, что они начнут нервничать и ошибаться, а вам надо будет только воспользоваться подходящим случаем. При этом существует и вероятность поменьше – они не потеряют соображения, а вы останетесь на бобах. Очень ценные сведения, не правда ли?

– Да, – машинально ответил я, размышляя над его словами. – Значит, нам надо каким-то образом загнать герцога в угол!

– Отличная мысль, – поощрил меня Уилкинс. – Загнать в угол – это всегда неплохо. Только скажите: как и чем? Я, вообще-то, собирался начать с этого вопроса, но потом решил попробовать доказать вам абсурдность всего замысла в целом.

В его тоне чувствовался вопрос, но я промолчал. Да, абсурд. Да, я уже окончательно запутался в собственных мыслях. Но одно я мог сказать точно: мы высадимся на Антаресе, и баста!

По-видимому, Уилкинс правильно понял мое молчание, потому что вернул на место рычажок управления тягой и вздохнул со словами:,

– Ладно, что тянуть-то – легче не станет! – после чего встал и вышел из рубки.

Предположив, что обсуждение на этом завершено, я закурил и тупо уставился в стремительно растущую на экране планету, – при определенном напряжении зрения можно было уже рассмотреть контуры континентов или контуры морей, так как Антарес II на восемьдесят процентов состоял из суши.

Однако Уилкинс очень скоро вернулся с банкой пива а руке (если судить по запасам, оставшимся в холодильных камерах, прежний хозяин яхты придерживался диеты из пиццы и пива, – пропащая личность!). Настроение у майора вновь изменилось – наконец-то он выглядел собранным и деловитым.

– Значит, так! – Остановившись рядом со мной, Уилкинс развернул плечи, отхлебнул пива и грозно выдвинул квадратный подбородок. – По сути, все просто. Мы имеем дело с противником, располагающим подавляющим перевесом во всех средствах нападения и защиты. Кроме рукопашной.

– Может быть.

– Что может быть?

– Может быть, рукопашной, – уточнил я, припоминая, какой толщины шея и плечи у герцога Лана.

– Ну, это ладно. В общем, когда ожидается схватка в подобных условиях, единственный шанс задержаться на этом свете – это применить хитрость. Можете вы применить хитрость, босс?

– Ну-у…

Уилкинс не дал мне расфилософствоваться и упреждающе поднял руку:

– Если только не очень сложную, да? Сложные не в вашем характере. Очень хорошо. Мы применим самую элементарную. Мы сделаем вид, будто никакие мы не враги, а совсем наоборот: не будем ни от кого таиться, публично поищем герцога, действительно сядем где-нибудь рядом с его домом и попросим его с нами поговорить. О том или о сем – это уж вы сами придумывайте. Если он согласится, то… черт! как я ненавижу эту фразу… будем действовать по обстановке. Вот и все!

По моим представлениям, это было как-то не совсем по-керториански: к заклятому врагу более пристало являться с обнаженным мечом, но я не стал спорить. Единственно по той причине, что где-то в глубине души предпочитал, чтобы трудные решения принимал кто-то другой. Но все же я спросил с ноткой иронии: