Въ лѣто семь тысячъ сто четырнадцатое… - Александр Владимирович Воронков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стрельцы и владычные ратники кое-как оттеснили человеческую массу подальше от собора и, по сигналу раззвеневшихся празднично колоколов, по освободившемуся проходу прошествовали — ну, пока что никак нельзя сказать об этом «промаршировали» — сводные сотни Большого — он же Стремянный — и Сергеевского приказов и удивляющий православный люд остроконечными богатырками[181] сводный Красно-Московский полк[182] общим числом в двести тридцать человек с двумя лёгкими пушками. Прошествовали — и встали тремя «коробками» — лицом к храму, спиной — к народу.
Громкоголосый кремлёвский бирюч, развернув бумажный столбец с висящей на плетёном шёлковом шнуре красной печатью, зачитывает мои указы: первый — о введении новой наградной системы, второй — собственно, о первом награждении. Ордена, медали и знаки в память подавления майского мятежа я решил вручать лично. Конечно, больше часа простоять на ногах, будучи облачённым в парадные царские одеяния — никакого удовольствия. Но получение награды из царских рук даст гораздо больший политический эффект. Тем более — при таком скоплении народа! Уже к вечеру об этом событии будет говорить вся Москва, а через месяц — и вся Россия до Камы и Волги. В исторических романах мне доводилось читать о награждениях европейскими королями своих рыцарей — но всегда ордена получали единицы, а о медалях для простолюдинов вообще ни разу не слыхал. По-моему, их до Петровских времён и не было [183].
Первыми ордена Защиты и Вызволения получили активно участвовавшие в восстановлении порядка стрелецкие головы, Иван Никитич Романов — «Каша» и Евстафий Зернин. Золотые знаки «Былъ» вручены им были уже давно, так что теперь они горделиво выпячивали уже по две блестящих на груди награды.
Присутствующим героям позапрошлогодней войны против Бориса Годунова, чья служба врезалась в память моего реципиента, досталось полтора десятка медалей «За отвагу» и «За отличие». А потом начался конвейер: бирюч во весь голос — и как не охрип до сих пор? — орёт имя и прозвище кавалера, рекомый выходит из строя и поднимается по ступенькам паперти, я беру с подноса, который держит стоящий справа рында, серебряный знак «Былъ» и втыкаю сделанную по образцу немецких наград булавку в серое или красное сукно кафтана. Если же слух улавливает слово «медаль», то вот они, медали, на подносе слева. Их гораздо меньше — но всё-таки храбрецов, получивших сразу две награды, набралось немало. Поздравляю награждённого, слышу в ответ: «Рад стараться!», воин разворачивается кругом — пока что неединообразно, кто через правое, а кто через левое плечо — и сбегает, спеша занять место в строю. Так происходит раз за разом, вот уже на левом подносе остаётся с полдюжины медалей…
Передо мной встаёт совсем молодой парнишка в богатырке с чёрной звездой, посреди которой белыми нитками вышит контур орла — на красные-то и синие звёзды просто проставляются штампы из намешанной на олифе сажи, которая используется как краска на Печатном дворе, с висящим через плечо тесаком. Лицо знакомое. Встречались, причём дважды: это тот самый Степан Пушкарёв, который подорвал «петардом» кремлёвские ворота, а потом получил от меня свою нынешнюю фамилию. Прежняя худоба пропала, откормился парень на казённых харчах, но всё также строен. Оно и понятно, я сам — бывший миномётчик, знаю: в артиллерии толстеть некогда… За свой подвиг он награждён медалью «За отвагу». Приятно вручать…
— Поздравляю с наградами, пушкарь Пушкарёв! Даст бог — не последние!
А в ответ — нежданное, нездешнее, не сегодняшнее:
— Служу Советскому Союзу!
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ.
Примечания
1
Фамилия изменена.
2
С конца августа 1941 по март 1946 территория Ирана (Персии) была совместно занята войсками Великобритании, Австралии и СССР («Operation Countenance»). Шах Реза Пехлеви был свергнут как союзник Третьего Рейха и на престол сел его брат Мохаммед. Операция проводилась с целью обеспечения безопасности иранских нефтяных месторождений и налаживания путей снабжения СССР британскими и американскими военными грузами. Большая часть советских войск была выведена на советскую территорию с конца осени 1941 до лета 1942 и в дальнейшем принимала активное участие в Битве за Кавказ и дальнейшем контрнаступлении.
3
Артиллеристы. От «гармата» — «пушка».
4
Фамилия изменена.
5
Исторический факт.
6
Ликбез — массовая программа ликвидации безграмотности, активно проводившаяся при Советской власти с 1919 по 1940 годы. По официальным данным «Статистического Ежегодника России», численность грамотного населения в «эталонном» 1913 г. составила всего лишь 27 %, причём сюда входили все — от профессора университета (а профессоров было всё-таки немного) до деревенского мужика, способного прочесть вывеску «Трактiръ» и поставить подпись под мобилизационной повесткой (а таких мужиков было большинство). К 1940 г. число умеющих бегло читать, писать и считать в СССР достигло 90 %, при этом молодёжь, родившаяся и выросшая после революций 1917 г. почти поголовно получила среднее семилетнее (обязательное) и десятилетнее образование.
7
Дмитрий мысленно называет «карамультуком» любое дульнозарядное оружие старинного вида. Конечно, использовавшиеся в описываемое время на Руси пищали и мушкеты к настоящим персидским карамультукам отношения не имеют.
8
Вопреки распространённому мнению, стрельба из пищалей и мушкетов производилась именно с упором на сошник, а вовсе не на бердыш. Впрочем, и самих бердышей не было ни у стрельцов Ивана Грозного (что бы ни показывалось в комедии Гайдая), ни при четырёх следующих за ним государях. Первый доказанный случай использования бердышей зафиксирован почти через два года после описываемых событий — при осаде Троице-Сергиева монастыря в 1608 г.
9
«Вор» в допетровской Руси — это не уголовник, что-то укравший, а «политический преступник», «изменник».
10
«Юрий Милославский, или Русские в 1612 году» — исторический роман М. Н. Загоскина. Впоследствии им же был написан «парный» роман «Рославлев, или Русские в 1812 году», где автор описал в том числе и свои впечатления как участника Отечественной войны и Заграничных походов.
11
Вопреки устоявшемуся мнению, в самом начале XVII столетия абсолютное большинство русских стрельцов носило кафтаны немаркого серого цвета.
