Питер - Шимун Врочек

Ближайший к Ивану корпус ЛАЭС выглядел совершенно обычным. Словно здесь даже Катастрофы никогда не было. Впрочем, что бетонному саркофагу станции внешние изменения? Просто не стало людей. И всё.

Иван переступил шлагбаум и остановился, поджидая остальных. Ровная размеченная территория. Голые мёртвые кусты, очерчивающие пешеходные дорожки.

Уберфюрер встал рядом. Дождевые капли били его по брезентовому плащу и резиновой морде. Круглые окуляры. Убер постучал себя по мокрому носу противогаза, по банке фильтра. Иван кивнул, посмотрел на часы. Да, пора.

Жестами подозвал остальных.

«Приготовиться к смене фильтров». Глухой из-за маски голос тонул, смягчался в сыром воздухе. Внезапно мелкий надоедливый звук дождя прорезался далеким тоскливым воплем.

Иван вздрогнул.

Почему-то он сразу вспомнил серого человека, стоящего на корме лодки. Да ну. Не может быть.

«Отставить», — показал Иван жестами. «Бегом, за мной!»

Сапоги застучали по влажной растрескавшейся бетонке. Корпус, нависающий над людьми (из-за тумана верхняя часть его была не видна, поэтому казалось, что здание ЛАЭС уходит ввысь на огромную высоту — как башня Охта-центра, не меньше), медленно проплывал слева. Казалось, он почти не двигается.

Внезапно дождь перестал. Словно его выключили.

Тишина.

Вопль раздался вдалеке.

Раскатился, словно бы отразился от серых стен корпуса ЛАЭС. Из-за сильного тумана Иван не мог понять, откуда именно идёт звук. Но, кажется, можно подождать не только с заменой фильтров.

«Внимание», — показал он жестом. «За мной».

Иван поднял автомат к плечу, показал Уберу — «Вперёд, я прикрываю». Похоже, не время для прогулок, будем следовать боевым порядком…

Убер два раза кивнул — понял — и двинулся вперёд. Перебежка, стойка на колене, взмах рукой — следующий. Кузнецов пошёл.

Давящее ощущение в затылке не проходило. Иван вдруг понял, что это ощущение было у него с самого начала — ещё когда они вышли в море на ржавой подлодке. Но в тот момент он списал это на обстановку. Собаки Павлова, первое плавание. И прочее…

А похоже, тут что-то посерьёзнее. Интуиция такая штука, ей верить надо.

С людьми, к сожалению, чутьё не помогает. А вот в заброске…

Кузнецов, повинуясь жесту Ивана, побежал вперёд. Не слишком ровно бежит, но упруго, подтянуто. Может, и сделаю из него диггера — данные у парня не так чтобы очень, но что-то в нём есть. Упрямство, может быть? Рюкзак вилял на спине Миши из стороны в сторону, словно пытался завалить хозяина. Кузнецов добежал и остановился, присел на колено. Вскинул автомат. Проверил — вправо, влево.

Молодец, подумал Иван. Следующий по…

И тут из рюкзака у Миши вывалился компас и начал падать. Иван (чёртова скорость реакции) видел, как старый металлический компас летит на бетонку… Удар, подскок! Звон стекла.

Казалось, треснул не только циферблат, но и окружающая тишина.

Блин, подумал Иван.

Краем глаза он заметил движение. Повернулся. Взгляд сквозь прорезь автоматного прицела. Ничего. Только серый туман… изгибается? изгибается. Что-то крупное там прошло, между корпусами.

Не нравится мне вон тот кустик, подумал Иван. Совсем не нравится. Или перестраховываюсь? Тяжесть в затылке стала невыносимой. Ну же… решайся.

Иван вскочил. Резкими жестами показал — «Вперёд, вперёд, бегом!».

Уберфюрер кивнул и побежал. Миша обернулся, посмотрел на Ивана — даже его противогаз выглядел виноватым. «Вперёд», показал Иван, «бегом». Потом будем разбираться. Вперёд! Бегом!

Миша наконец понял. Вскочил и побежал за скинхедом. Мандела пристроился за ними. Иван подождал Седого и побежал синхронно с ним.

Опять движение. Иван повернул голову. Чёртовы окуляры, сужают поле зрения.

На мгновение ему показалось, что он видит, как гигантская, несоразмерная с окружающими зданиями фигура идёт в тумане. Медленно, почти плывёт… как во сне.

Дальше он уже бежал. Дыхание хрипело в фильтре. Достигнув угла здания, Убер повернулся — дальше куда? Иван на мгновение прикрыл глаза, вспоминая схему. Так, туда жилые корпуса, сюда медблок… вон туда третий блок РБМК. «Третий блок», — сказал тогда Энигма.

Будем надеяться, что старый диггер ещё не совсем впал в маразм, когда это говорил.

«Туда» — Иван показал рукой.

Они побежали. Давление на затылок сначала чуть-чуть ослабло, затем стало ещё сильнее. Да что за чёрт?

Сапоги и ботинки гулко стучали по серому асфальту. И, чёрт возьми, скоро совсем рассветет. Быстрее!

Иван увидел, наконец, вход в корпус третьего блока. Огромное серое здание, символ атома на фасаде. Слева от входа — каменный бассейн, оттуда торчат гранитные блоки, как обломанные зубы. И что-то подходить туда — ну никак не хочется.

Металлические двери. С уцелевшими стёклами, что интересно. Кое-где стёкла заменены досками и фанерой.

Высоченная труба, уходящая верхушкой в туман. На ней полосы — бордовые и серые.

Дыхание в противогазе стало натужным.

Окуляры запотели. Сквозь затуманенное стекло Иван видел качающуюся серую землю, далекий бассейн, гранитный парапет. Кажется, чёртов бассейн щербато улыбается. Над серым зданием навис густой туман.

Вдалеке виднелись размытые силуэты гигантских толстых труб, похожих на короткие лапы гигантского животного. Из-за тумана казалось, что серый слон стоит над ЛАЭС, а туловище и голова его спрятались в низких облаках.

— Быстрее! — давление на затылок стало невыносимым.

Словно палец, упершийся туда, с бешеной силой и упорством толкал Ивана вперёд. Подальше от того, кто шёл за ними в сырой пелене.

Или, наоборот, к тому, что ждало их там, в третьем блоке ЛАЭС?

Позади он слышал тяжёлую поступь. Седой начал вдруг тревожно озираться, словно тоже что-то почувствовал.

Неудивительно.

Иван прибавил ходу. Кто бы их ни преследовал, этот кто-то был уже совсем близко.

Тот серый человек?

Топая сапогами, они взбежали по ступеням.

Иван рванул дверь на себя. Закрыто! Чёрт, он бросился к следующей. Уберфюрер с размаху ударил ногой — алюминиевая дверь сотряслась, но выдержала. Звякнуло треснувшее стекло.

Седой присел на колено и приставил своей недокалаш — «сайгу» к плечу.

Убер ударил ещё. Бух!

Но должен же быть вход?! Зар-раза. Н-на! Иван прикладом выбил стекло, просунул руку. Постарался нащупать замок. Ни фига. Да где же ты там?! Пальцы наткнулись на что-то округлое и холодное, переходящее в другое округлое и холодное. Цепь, не сразу сообразил Иван.

Кузнецов вдруг подбежал и забарабанил по двери. Грохот.

— Помогите! — закричал он. Из-за противогаза звук получался: «Пагите!». — Пагите!

Что он делает?

Уберфюрер повернулся. Показал за плечо Ивана и потом себе на глаза. «Вижу цель». Иван кивнул.

Кажется, всё. Отбегались на сегодня. Он поднял автомат к плечу, поставил предохранитель на одиночные. Вгляделся. Вдалеке мелькнула тень — быстро. Исчезла. Где же ты, сукин сын? Покажись.

Внезапно загремела цепь, бам — дверь распахнулась. Иван на рефлексе развернулся туда. Обошли, сволочи…

— Сюда! — крикнули оттуда. — Быстрее! Ну же!

Глава 18

ЛАЭС

— Мы из Кронштадта, — сказал Уберфюрер. Иван покачал головой — опять какая-то непонятная шутка.

— Добро пожаловать, — глухо сказал старик. Противогаза на нём не было, только белый небольшой респиратор. С одной стороны респиратор был отстегнут и висел на одной лямке. — Я вас уже давно жду.

Иван поднял брови.

— Нас? — он оглянулся. Мандела, Убер, Кузнецов, Седой. Сам Иван. Действительно. А кого ещё старикану ждать, как не нас…

— Ну, если нас, то мы пришли.

Старик кивнул. Провел их в глубь здания, потом в комнату, отделанную светлым металлом. Ещё не открыв следующую дверь, Иван понял, что там будет — и не ошибся. Душевая — огромная, каких Иван вообще никогда не видел. Голоса диггеров отражались от кафеля, покрывающего стены — бледно-жёлтого, впечатанного в серую штукатурку. Гулкое мокрое эхо. Старик показал, как включать воду — из заржавленных сифонов хлынула бледными струйками вода… тёплая, почти горячая. Иван встал под душ прямо в противогазе. Оглушительно забарабанили капли по голове, по плечам, по спине. Окуляры стали мокрыми.

Диггеры вставали под струи душевых. Вода лилась, смывая с них радиоактивную пыль.

Санобработка, ага. Иван вспомнил, как сидел с Катей в санпалатке на Василеостровской. Сто лет назад это было, не меньше.

Хлюпая резиной и капая водой, прошли в тамбур, затем в раздевалку по стенам здесь находились железные шкафчики, выкрашенные в зелёно-серый цвет. Один из шкафчиков был раскрыт, там висело старое полотенце.

— Можете снять противогазы, — сказал старик. — Здесь стерильно.