Упрямое время - Игорь Вереснев

– Тётя, подайте, сколько можете, ребёночку на молоко.

Бабанкин чуть-чуть приподнял веко. Возле сидевшей напротив дамы остановилась невысокая женщина грязновато-цыганской наружности с замусоленным младенчиком в руках. Терпеливо дождалась, пока выроют из пузатой сумочки мелочь, взяла, поблагодарила, не забыв упомянуть бога и его помощь, обернулась.

Артём поспешно зажмурился, притворяясь спящим. Попрошайкам он не подавал принципиально, а цыганам – тем более. С их нагловато-вороватым племенем он предпочитал не связываться со студенческих времён, когда шутливое уличное гадание непонятным образом обошлось ему в полновесный советский червонец.

Голоса нищенки слышно не было. Убралась восвояси? Выждав минуту, Бабанкин осторожно приоткрыл глаз.

Цыганка стояла прямо перед ними. Совсем молодая девчонка, ей бы в школе учиться, в классе восьмом-девятом, а не на вокзале побираться. Артём досадливо поморщился от допущенной оплошности – не стоило глаза открывать так быстро! – приготовился мужественно отмалчиваться на слезливые причитания. И тут увидел, что женщина смотрит не на него, а на спящую рядом Дишу. Не просто смотрит – изумлённо таращится, даже рот приоткрыла. И младенчик, которому и головку то держать не положено, выпростался из одеяльца и уставился на бесовку своими угольно-чёрными глазками.

Бабанкину сделалось не по себе. Но вокруг никто, кажется, не заметил странное поведение попрошайки. А та, опомнившись, развернулась, покрепче перехватила малыша и заспешила прочь, к ведущей на перрон двери…

– Предъявите документы, пожалуйста!

Артём вздрогнул от неожиданности. Откуда они и взялись, эти два дюжих молодца в милицейской форме? Стоят и смотрят требовательно, подозрительно. Подозрительно – в особенности.

– Что? Сейчас, минутку.

Артём поспешно выудил из кармана паспорт. Потревоженная Диша вздрогнула, выпрямилась. Старший сержант придирчиво полистал документ. Закрыл, но возвращать не торопился.

– А документы девушки?

Артём, виновато улыбаясь, принялся шарить в одежде. Как будто не знал, что нет у бесовки никаких документов! Нужно было что-то придумать, сию секунду. Лишь бы девчонка не ляпнула невпопад.

– Диша, мы что, твои документы забыли? – повернулся к спутнице. Стараясь при этом глядеть особенно выразительно: «Молчи!» – Вот беда… Как же теперь? Придётся домой возвращаться. А автобусы уже не ходят…

– Так что, у девушки нет документов? – сочувственно кивнул сержант.

– Понимаете, спешили, когда собирались. Дома забыли, придётся возвращаться. Мы здесь недалеко живём. В… Чернухино.

– Понятно. Пройдёмте.

– Куда? – почувствовав, как внутри начинает холодеть, промямлил Бабанкин.

– В линейное отделение, там разберутся. Вещей у вас с собой нет?

Идти в отделение нельзя было ни в коем случае. Там неминуемо ждали допрос, личный досмотр при понятых… Со всеми вытекающими последствиями.

– Сержант, понимаете, сестра очень тяжело больна. Я сопровождаю её в лепрозорий.

– Куда? – с недоумением переспросил милиционер.

– В лепрозорий. У неё проказа.

Название болезни Артём произнёс шёпотом. Но при том достаточно громко, чтобы окружающие могли расслышать. Сидевшая рядом с Дишей девушка вздрогнула, опасливо отодвинулась. Потом и вовсе вскочила, схватила рюкзачок и поспешила вон из зала ожидания. Увидев это, второй милиционер невольно отступил назад, прячась за спину товарища. Щека у сержанта нервно дёрнулась.

– Что-что у неё?

– Проказа, лепра. Диша, покажи руки. Ладони.

Бесовка непонимающе взглянула на Бабанкина, затем послушно стянула перчатки, выставив напоказ маленькие девчоночьи ладошки. Абсолютно гладкие и блестящие.

Лицо милиционера заметно побледнело. Судорожно сглотнув, он спросил осипшим голосом:

– Как же она… люди же вокруг?

– Начальная стадия. И это же не грипп, по воздуху не передаётся. Только при прямом контакте.

– Ага… Ну да. Ну ладно.

Сержант кивнул неуверенно, поспешно отодвинулся. Бабанкин просительно протянул руку:

– Документы можно?

– А? Да, возьмите.

Милиционер протянул было паспорт, но глянув снова на Дишу, не выдержал. Бросил документы и, развернувшись, устремился к выходу.

Артём огляделся. Большинство народа пока не поняли, что происходит, спокойно дремали на своих лавках, но вокруг уже образовывалось пустое пространство. Не дожидаясь продолжения, он поднялся и потащил Дишу на улицу. Не вся милиция такая пугливая, как пацаны из патруля. Сказка о лепре проблему не решала, а лишь откладывала на время. Следовало этим временем воспользоваться.

На третьем пути стоял поезд «Адлер – Санкт-Петербург». Готовился к отправлению – проводницы загоняли выходивших покурить на свежем воздухе пассажиров и сами поднимались в вагоны, закрывали двери. Артём ухватил Дишу под локоть и побежал, перепрыгивая рельсы к ближайшему плацкарту.

– Не закрывайте! – закричал на бегу.

Кругленькая белокурая проводница удивлённо оглянулась, смерила взглядом спешащую парочку.

– Вы через Харьков ехать будете? Возьмите нас, пожалуйста!

– Билеты – в кассе.

– Мы не успеем! Поезд сейчас отправляется, а нам срочно! У моей сводной сестры отец умер, а телеграмму только сегодня принесли, – Бабанкин ощущал накатывающее вдохновение. – Пока сюда добрались, и там ещё полдня до села ехать. Возьмите!

Женщина с сомнением посмотрела на тихонько стоящую у ступенек вагона Дишу.

– А почему она ночью в очках чёрных? Она что, слепая?

– Хуже, – неожиданно всплыл в памяти недавно читаный роман Кунца. – Пигментозный экзодермит, очень редкое заболевание. Непереносимость ультрафиолета.

– Это как у вампиров?

– Нам не смешно, знаете ли! Сестре всё время глаза и кожу от солнца прятать приходится, – тут же насупился Бабанкин. Весьма натурально.

– Да я не хотела обидеть, – смутилась проводница. Вздохнула сочувственно, вновь подняла площадку. – Ладно, заходите. – И поспешила уточнить: – А деньги у вас есть? Бесплатно не повезу.

– Есть, есть, – заверил Артём. – Гривны подойдут?

Против местной валюты проводница не возражала. Наверняка курс слегка «округлила», но точной стоимости билетов Артём всё равно не знал. Да и выбирать было не из чего.

Плацкартный вагон готовился ко сну. Кто-то стелился, кто-то ворочался, выбирая позу поудобнее, кто-то перешёптывался, кто-то уже и сопел сладенько. Попутные пассажиры ни у кого интереса не вызвали. Бабанкин отыскал две свободные верхние полки в соседних «купешках», помог Дише забраться. Пока укладывался сам, дебальцевский вокзал медленно поплыл назад. Удовлетворённо проследив, как ватага милиционеров, человек пять, спешила к дверям зала ожидания, Артём закрыл глаза…