Океан. Выпуск седьмой - Виктор Фомин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для подтверждения своей теории Чарлз Дарвин мечтал пробурить на каком-нибудь атолле глубокую скважину, чтобы достичь коренного основания. В 1897—1898 годах было предпринято бурение на атолле Фунафути с целью выяснения мощности коралловых образований и внутреннего строения коралловых пород. Скважина достигла глубины в 334 метра. Она прошла сцементированный поверхностный коралловый материал, рыхлый известковый песок, породу, напоминающую мел, и доломиты, чередующиеся с мягкими и рыхлыми образованиями. Следовательно, опускание дна на атолле Фунафути превышало 334 метра, поскольку до этой глубины во всех породах были встречены рифостроящие организмы, которые живут только близ поверхности океана.
Сравнительно недавнее бурение на Маршалловых островах дало еще более интересные результаты. Оказалось, что подводное вулканическое основание атолла, где было произведено бурение, покрыто мощным известковым чехлом, берущим свое начало на глубине 1400 метров.
Все это доказывает справедливость предвидения великого натуралиста, по крайней мере для определенной группы коралловых островов. Однако в проблеме происхождения коралловых построек по сей день много белых пятен, тревожащих умы ученых.
МОРСКОЙ АРХИВАРИУС
П. Веселов
«СУЖДЕНИЕ ОБ ЭТОМ ДЕЛЕ ОТЛОЖИТЬ…»
В начале 1944 года, когда крах фашистской Германии уже был очевиден, радиокомментатор Ганс Фриче выступил с широковещательным заявлением, обещая союзным державам «тотальную подводную войну с участием совершенно новых подводных лодок, против которых противник будет беспомощен». Однако, памятуя об основном принципе геббельсовской пропаганды: «Ложь должна быть в грандиозных размерах, иначе ей никто не поверит», западные государственные и военные деятели не придали значения брошенной в эфир хвастливой фразе, не поверили ей.
Но через несколько дней на стол премьер-министра Великобритании Уинстона Черчилля легла шифровка. Текст гласил:
«На совещании высших офицеров ВМФ, давая оценку стратегическому положению на море, гросс-адмирал Карл Дениц сказал: «Придет день, когда я объявлю Черчиллю новую подводную войну. Подводный флот не был сломлен ударами 1943 года. Он стал сильнее, чем прежде. 1944 год будет тяжелым годом, но годом, который принесет большие успехи».
Эта угроза заставила крепко призадуматься английского премьера.
В Лондоне по личному указанию Черчилля были поспешно собраны члены научно-технического разведывательного комитета, куда входили видные ученые, эксперты по вопросам военной техники и высокопоставленные военные. Мнения членов комитета разделились. Меньшинство полагало, что наделавшее шума заявление Фриче — блеф. Другие, а их было больше, напротив, доказывали, что следует во всем серьезно разобраться, чтобы не быть застигнутыми врасплох появлением у нацистов каких-нибудь неприятных сюрпризов в области подводного кораблестроения. Для второй точки зрения были весьма веские основания…
Английская разведка знала, что еще с середины тридцатых годов в Мекке германского подводного кораблестроения — Киле в обстановке абсолютной секретности ведутся работы под руководством Гельмута Вальтера по созданию принципиально новой энергетической установки для подводных лодок. Но на какой стадии в данное время находятся эти работы, имелись самые противоречивые сведения.
Отборная команда из гестаповцев, обряженных в форму пожарных, бдительно несла охрану. И сколько ни бились разведчики, им так до конца войны и не удалось проникнуть в тайну вальтеровской лодки. Зато, как только войска союзников вступили на землю гитлеровской Германии, специальные разведгруппы, созданные командованием ВМС США и Англии, развернули настоящую охоту за документацией вальтеровских лодок и морскими инженерами, связанными с их проектированием и постройкой.
Американцы на своих «джипах» словно ураган пронеслись по превращенной в руины Германии, но их поиски были тщетны. Наконец в Зальцбурге им повезло. В одном из цехов завода они обнаружили полномерный деревянный макет вальтеровской лодки, который даже при беглом осмотре удвоил их энтузиазм. Но и только.
Англичанам повезло больше. Вблизи Куксхафена они обнаружили и подняли затопленную лодку. Корабль был отведен в Англию немецкой командой, которую предупредили о смертной каре в случае каких-либо «случайностей». Немногим позже удалось отыскать и самого профессора Гельмута Вальтера. Под усиленной охраной специальным самолетом он был доставлен на британскую землю.
ПРЕСТУПЛЕНИЕ И НАКАЗАНИЕ«Все, что встретится на дальности стрельбы наших торпедных аппаратов, будет потоплено!»
С 1 сентября 1939 года эти слова Гитлера фашистские подводники начали претворять в жизнь. Германия объявила неограниченную подводную войну.
В первые же недели войны жертвами немецких подводников стали не только многие боевые корабли британского флота. Главной их целью была война против торгового флота англичан…
В сущности это была не война. Это была бойня. Английские коммерческие суда пытались пересекать Атлантику в одиночку, безо всякого охранения, и, естественно, становились легкой добычей фашистских подводных пиратов. О том, какой степени достигло опьянение победами в начале войны, свидетельствует чудовищно циничное пари, заключенное между тремя гитлеровскими асами-подводниками — Прином, Шепке и Кречмером. Того из них, кто первым пустит на дно 300 тысяч тонн английского торгового тоннажа, двое других обязывались за свой счет накормить и напоить в ресторане. Пари выиграл Кречмер: весной 1941 года на его боевом счету числилось уже 313 тысяч тонн. Но попойка в ресторане не состоялась: как раз весной 1941 года лодки Шепке и Прина были потоплены, а Кречмер попал в плен.
Однако кровавый триумф фашистского подводного флота был еще впереди. В следующем, 1942 году, на дно было пущено 6,3 миллиона тонн союзнического торгового тоннажа! Примерно половина того, что было потоплено немцами за всю войну!
Но то, что произошло дальше, посеяло панику в кругах фашистского командования. В конце 1942 года кривая успехов немецкого подводного флота стала резко падать, а потери в лодках достигли внушительных размеров. Если в первой половине 1942 года на одну погибшую подводную лодку приходилось 210 тысяч тонн потопленных судов, то через год — всего один пароход в 5,5 тысячи. К весне сорок третьего положение стало катастрофическим: в мае не вернулись в базы сразу 38 лодок. Впервые потери превысили количество вводимых в строй лодок. В середине этого рокового месяца Дениц доносил Гитлеру:
«Мы оказались перед лицом величайшего кризиса подводной войны, поскольку противник, пользуясь новыми средствами обнаружения… делает борьбу невозможной и наносит нам тяжелые потери».
А дело заключалось в том, что англичане, обеспокоенные огромными потерями своего транспортного флота, обратили, наконец, самое серьезное внимание на развитие средств противолодочной обороны и совершенствование тактики борьбы с фашистскими подводными лодками.
Как раз примерно к этому времени в состав ВМС Великобритании начали широко поступать заложенные еще в 1939—1940 годах противолодочные корабли специальной постройки. Кроме того, под корабли противолодочной обороны массово переоборудовались различные гражданские быстроходные суда. Причем на них устанавливались новейшие по тем временам гидроакустические станции, позволявшие с достаточной точностью и на большом расстоянии обнаруживать подводные лодки, а затем и эффективно вести их преследование.
И наконец, англичане ввели систему конвоев. То есть транспортные суда теперь уже не ходили в одиночку, а собирались вместе, группами, в портах отправления или вблизи них и через Атлантику шли большой группой под охраной специально выделенных для этого боевых кораблей. В первое время после введения системы конвоев немецкие подводники, привыкшие легко расправляться с совершенно беззащитными жертвами и не встречавшие до сих пор никакого противодействия, растерялись и ничего не могли поделать с этими конвоями. Дело доходило буквально до анекдотов. Так, весной 1943 года в Северной Атлантике «волчья стая» из 60 (!!!) фашистских подводных лодок пыталась атаковать конвой и ушла, как говорится, несолоно хлебавши.
Большое беспокойство у фашистских подводных пиратов вызывало еще и то обстоятельство, что все чаще и чаще выходившие на океанские коммуникации подводные лодки стали попросту бесследно исчезать, не подав при этом никакого сигнала. Что происходило в океане, выяснилось позже. Лодки при переходе с позиции на позицию или чтобы зарядить аккумуляторную батарею, пополнить запасы воздуха высокого давления должны были всплывать в надводное положение. Приурочивали они эти всплытия обычно к темному времени суток, туману, дождю, одним словом, стремились всплывать тогда, когда была малая видимость.
