Последний поцелуй на ночь - Джена Шоуолтер

Да, но он помог ей, а она причинила ему боль.

— Никогда не смогу простить себя. После всего, что ты сделал для меня, я иду и делаю что-то вроде этого, добавляя тебе страданий. Это несправедливо. Это преступление, на самом деле. Я должна быть наказана!

— Прекрати сейчас же. Слух? Не имеет значения. — Он потянул ее вниз так, что она растянулась на его груди. — А теперь послушай меня. — Он провел кончиками пальцев вдоль ее позвоночника. — Я расскажу тебе о моем прошлом, и ты пообещаешь остаться со мной в любом случае.

Приказ. Она прислушается. Ничего из сказанного им, не заставит ее передумать.

— Я был наемным убийцей для правительства. — Он сделал паузу, будто ожидая, что она подскочит и убежит.

Вика не сделала этого… была слишком ошеломлена.

Он продолжил.

— Я убивал людей, иных, мужчин, женщин, не имело значения. Если мне сказали убить кого-то, я делал это, не задавая лишних вопросов. Я убил много людей, Вика.

Не хотелось лгать. Подобные слова тяжело слышать, и она вздрогнула. Ее мужчина — убийца. Но он не такой, как ее отец, напомнила она себе, и она никогда не будет думать о нем таким образом. Джекис наслаждался болью, которую причинял. Соло никогда, на это она поставит свою жизнь.

— Я плакал после моего первого убийства, и не стесняюсь в этом признаться. Смотрел на тело в течение долгого, долгого времени, дрожа, с болью в животе. Но все-таки взялся за следующую работу и следующую, и, в конечном счете, это больше не беспокоило меня. Я охладел внутри и радовался этому.

Но не теперь. В его тоне было слишком много сожаления.

— Большую часть того, что я сделал, сделано из лучших побуждений, и знаю, что такие люди, как я необходимы, чтобы сохранять наш мир в безопасности. Но то, что мне приходилось делать, чтобы выполнить определенные задания… Думаю, что всегда больше походил на тебя, потому что, независимо от причин, я также убивал человека, которым должен был быть. Мне жаль, что нельзя уничтожить свое прошлое. Я хотел бы, вернуться и жить другой жизнью, но я не могу, поскольку должен жить с тем, что совершил. И теперь, прошу, чтобы ты жила с этим.

Вика слышала сожаление, теперь смешанное с неуверенностью, сомнением, чувством вины и горем. Желание перевернуть страницу и начать с чистого листа. Желание, которое она знала очень хорошо.

Она удивилась, что смогла понять эмоции так точно, и сомневалась, что могла бы сделать это с кем-нибудь еще, но это был Соло, ее Соло, и она знала его так, как никогда и никого больше.

Вика села, ее волосы рассыпались по плечам. Он напряженно ждал.

— Каждый сожалеет о чём-то в прошлом, — сказала она, и Соло напрягся чуть сильнее. — Даже я.

Смотря на ее губы, он расслабился, но только слегка.

— Ты не сделала ничего плохого.

О, нет. Он не избавит ее от ответственности.

— Вместо того, чтобы найти способ освободить иных с самого начала, позволила отцу использовать их. И не смей говорить, что я делала все, что было в моих силах. Но могла сделать больше. Мои действия эгоистичны. Я хотела поскорее уйти навсегда, и позволяла им гнить, пока копила свои деньги.

— Ты искала ключ.

— Я могла искать усерднее. Могла спросить о ключе Джекиса.

— И подвергнуть себя большой опасности.

— Я хочу сказать, что мы оба могли действовать по-другому.

— Вика…

— Я все еще хочу остаться на твоей ферме, — прервала она. — Ты не тот человек, которым был раньше, и не монстр. — И ей не нравились ее старые мысли о том, что он мог быть монстром. Никто не мог заглянуть в сердце человека, и знать, что он чувствовал или почему сделал так, а не иначе. Необходимо подождать и наблюдать за плодами. У апельсинового дерево всегда были бы апельсины. У лимонного — лимоны.

— Я не девочка, которой была раньше, и я также очень…

— Не смей извиняться, — заявил он серьезно. — С твоим прошлым, и так удивительно, что ты вообще помогла мне.

— Сожалею, — все равно закончила она.

Он смотрел на нее с упреком.

— Мы должны простить себя, — сказала она, кивая. — Нельзя жить с ненавистью к себе. Это — ужасная эмоция, которая откроет дверь, чтобы ненавидеть других. Она сделает нас такими, как Джекис, а я не хочу походить на него.

— Мы можем начать отсюда, — согласился Соло. — Добиваясь большего успеха.

— Мы начнем сначала. — С этого момента она больше не трусиха, которая прячется в тени, робкой мышкой, которая жмется по углам или становится жертвой постоянной жестокости. Она была преисполнена надежды. Она стала всесильной.

Она была с самым великолепным мужчиной.

— Пока ты никогда не забудешь то, что мы сделали здесь, в этой хижине, — сказал Соло нежным голосом.

Вздрогнув, она возразила:

— Поверь мне, я буду мечтать об этом месте всякий раз, когда закрываю глаза.

— Чувствую, что и я тоже — Он потянулся к ней, провел кончиком пальца по ее щекам. — Мы говорили о прошлом. Теперь давай поговорим о будущем. После того как я освобожу иных из цирка, надо найти моих друзей, Джона и Блу. Они были ранены, как и я, и то немногое, что я знаю о человеке, ответственном за это, с ними могли произойти ужасные вещи.

— Я понимаю. — И у нее нет другого пути. — И сделаю все, чтобы помочь тебе.

В его глазах загорелся яростный свет, она привыкла видеть пристальный взгляд в зеркале… а этот свет она никогда не видела в них.

— Независимо от того, что произойдет, я буду заботиться о тебе.

— И я о тебе, — пообещала она. — И когда мы преуспеем, а так и случится, потому что нас не удержать, то пойдем на свидание. Много встреч. Ты будешь угощать меня, а я наряжусь и обольщу тебя. Мы будем танцевать, есть, разговаривать, смеяться и проводить время наилучшем образом.

— Я соглашусь на это при одном условии, — сказал он и потянулся вниз, чтобы положить руку на ее поясницу.

Потребность зазвенела, вырвался хриплый стон.

— Каком?

Он облизал и пососал ее ключицу.

— Соло не хочет говорить. Он должен показать.

Глупый пещерный человек.

— Снова? Бог ты мой. Однако я выживу?

Он поцеловал ее, повторно изучая и пробуя, но поцелуй скоро вышел из-под контроля. Как и прежде Вику поразил абсолютный и чрезвычайный восторг, который она ощущала, занимаясь любовью с ним.

Соло был нежным и грубым, но оставался осторожным и недисциплинированным, он… все и больше, о чем она когда-либо мечтала.

Не осталось ни одной части, которую он оставил без похвалы. Нет запретов. Соло чувствовал восторг от нее и разразился безумным рычанием и чувством подчинения, когда она показала ему, насколько сильно любит его.