Путь жизни - Лев Толстой
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Иосиф Мадзини
11
Если надежда на бессмертие — обман, то ясно, кто обманутые. Не те низкие, темные души, которые никогда не подходили к этой великой мысли, не те сонные, легкомысленные люди, которые довольствовались чувственным сном в этой жизни и сном мрака в будущей, не те себялюбцы, узкие совестью и мелкие мыслью и еще более мелкие любовью, — не они. Они — правы, и выгода на их стороне. Обманутые — это все те великие и святые, которых почитали и почитают все люди; обманутые все те, кто жил для чего-либо лучшего, чем свое собственное счастье, и отдал свою жизнь за благо людей.
Обманутые все эти люди, — даже Христос напрасно страдал, отдавая Свой дух воображаемому Отцу, и напрасно думал, что проявляет Его Своею жизнью. Трагедия Голгофы вся была только ошибка: правда была на стороне тех, которые тогда смеялись над ним и желали Его смерти, и теперь на стороне тех, которые совершенно равнодушны к тому соответствию с человеческой природой, которое представляет эта выдуманная будто бы история. Кого почитать, кому верить, если вдохновение высших существ только хитро придуманные басни?
Паркер
СУЩНОСТЬ ПЕРЕМЕНЫ, СОВЕРШАЮЩЕЙСЯ ПРИ ТЕЛЕСНОЙ СМЕРТИ, НЕДОСТУПНА ЧЕЛОВЕЧЕСКОМУ УМУ
1
Мы часто стараемся представить себе смерть как переход куда-то, но такое представление ничего не дает нам. Представить себе смерть так же невозможно, как невозможно представить себе Бога. Все, что мы можем знать о смерти, это то, что смерть, — как и все, что исходит от Бога, — добро.
2
Спрашивают: что будет с душою после смерти? Не знаем и не можем знать. Одно верно — это то, что если идешь куда-нибудь, то наверное откуда-нибудь и вышел. Так и в жизни. Если ты пришел в эту жизнь, то откуда-нибудь вышел. Откуда или от кого вышел, туда или к тому и придешь.
3
Я не помню ничего о себе до моего рождения и потому думаю, что и после смерти не буду ничего помнить о своей теперешней жизни. Если будет жизнь после смерти, то такая, какую я не могу представить себе.
4
Вся жизнь человеческая есть ряд не понятных ему, но подлежащих наблюдению изменений. Но начало этих изменений, совершившихся при рождении, и конец их — совершающихся в смерти — не подлежат даже и наблюдению.
5
Для меня важно одно: знать, чего Бог хочет от меня. А это выражено вполне ясно и во всех религиях и в моей совести, и потому мое дело в том, чтобы выучиться исполнять все это и на это направить все мои силы, твердо зная, что, если я посвящу свои силы на исполнение воли Хозяина, Он не оставит меня и со мной будет то самое, что должно быть и что хорошо для меня.
6
Никто не знает, что такое смерть, и, однако, все ее страшатся, считая ее величайшим злом, хотя она может быть и величайшим благом.
Платон
7
Если мы верим, что все, что случается с нами в нашей жизни, случалось с нами для нашего блага, мы не можем не верить и в то, что то, что случается с нами, когда мы умираем, должно быть нашим благом.
8
Никто не может похвалиться тем, что он знает то, что есть Бог и будущая жизнь. Я не могу сказать, что знаю несомненно. что есть Бог и мое бессмертие, но я должен сказать, что я чувствую и то, что есть Бог, и то, что мое я бессмертно. Это значит, что вера моя в Бога и другой мир так связаны с моей природой, что вера эта не может быть отделена от меня.
По Канту
9
Люди спрашивают: что будет после смерти? На это надо ответить так: если ты точно не языком, а сердцем говоришь: да будет воля Твоя, как на земле, так и на небе, то есть как во временной этой жизни, так и во вневременной, и знаешь, что воля Его есть любовь, то тебе нечего и думать о том, что будет после смерти.
10
Христос, умирая, сказал: «Отец, в руки Твои отдаю дух Мой». Если кто говорит эти слова не одним языком, а всем сердцем, то такому человеку ничего больше не нужно. Если дух мой возвращается к Тому, от Кого исшел, то для духа моего ничего, кроме самого лучшего, быть не может.
СМЕРТЬ — ОСВОБОЖДЕНИЕ
1
Смерть — это разрушение того сосуда, в котором был наш дух. Не надо смешивать сосуд с тем, что влито в него.
2
Когда мы рождаемся, наши души кладутся в гроб нашего тела. Гроб этот наше тело — постепенно разрушается, и душа наша все больше и больше освобождается. Когда же тело умирает по воле Того, Кто соединил душу с телом, душа совсем освобождается.
По Гераклиту
3
Как от огня топится воск в свече, так от жизни души уничтожается жизнь тела. Тело сгорает на огне духа и сгорает совсем, когда приходит смерть. Смерть уничтожает тело так же, как строители уничтожают леса, когда здание готово.
Здание — духовная жизнь, леса — тело. И тот человек, который построил свое духовное здание, радуется, когда умирает, тому, что принимаются леса его телесной жизни.
4
Думаем мы, что при смерти кончается жизнь потому, что мы считаем жизнью жизнь тела от рождения до смерти. Думать так о жизни, все равно что думать, что пруд это не вода в пруду, а его берега, и что если бы ушла вода из пруда, уничтожилась бы та вода, которая была в пруду.
5
Все в мире растет, цветет и возвращается к своему корню. Возвращение к своему корню означает успокоение, согласное с природой. Согласное с природой означает вечное; поэтому разрушение тела не заключает в себе никакой опасности.
Лао-Тсе
6
Мы наверное знаем, что тело оставляется тем, что живило его, и перестает быть отделенным от вещественного мира, соединяется с ним, когда в последние, предсмертные минуты духовное начало оставляет тело. О том же, переходит ли духовное начало, дававшее жизнь телу, в другую, опять ограниченную, форму жизни или соединяется с тем безвременным, внепространственным началом, которое давало ему жизнь, мы ничего не знаем и не можем знать.
7
Человек, всю жизнь стремившийся к покорению своих страстей, в чем препятствовало ему его тело, не может не радоваться освобождению от него. А смерть ведь есть только освобождение. Ведь совершенствование, о котором мы не раз говорили, состоит в том, чтобы отделить, насколько возможно, душу от тела и приучить ее собираться и сосредоточиваться вне тела в себе самой; смерть же дает это самое освобождение. Так разве не было бы странно, что человек, всю жизнь готовящийся жить так, чтобы быть как можно свободнее от власти тела, в ту минуту, когда освобождение это готово совершиться, был бы недоволен им? И потому, как мне ни жалко расставаться с вами и опечалить вас, я не могу не приветствовать смерти как осуществления того, чего я достигал в продолжение жизни.
Из прощальной беседы Сократа с учениками
8
Не верит в бессмертие только тот, кто не думал по-настоящему о жизни.
Если человек только телесное существо, то смерть — конец чего-то столь ничтожного, что не стоит и сожалеть о нем. Если же человек существо духовное и душа только временно живет в теле, то смерть только перемена.
9
Мы боимся смерти только потому, что считаем собою то орудие, которым мы призваны работать, — свое тело. А стоит привыкнуть считать собою то, что работает орудием, — дух, и не может быть страха. Человек, считающий свое тело только данным ему для работы орудием, испытает в минуту смерти только сознание неловкости, которое испытал бы работник, когда у него отнято прежнее орудие, которым он привык работать, а новое не дано еще.
10
Человек видит, как зарождаются, растут, крепнут, плодятся растения и животные и как потом слабеют, портятся, стареются и умирают.
То же самое видит человек и на других людях, и то же самое знает человек и про свое тело, знает, что оно состарится, испортится и умрет, как и все, что родится и живет на свете.
Но, кроме того, что он видит на других существах и на себе, каждый человек знает в себе еще то, что не портится и не стареется, а, напротив, нечто такое, что чем больше живет, тем больше крепнет и улучшается: знает каждый человек в себе еще свою душу, с которой не может быть того, что совершается с телом. И потому страшна смерть только тому, кто живет не душою, а телом.
11
Одного мудреца, говорившего о том, что душа бессмертна, спросили: «Ну, а как же, когда мир кончится?» Он отвечал: «Для того, чтобы душа моя не умерла, не нужно мира».
12
Душа не живет в теле, как в доме, а как странник в чужом пристанище.
Индийский Курал
13
Жизнь человеческую можно представить так: движение по коридору или трубе, сначала свободное, легкое, потом, при все большем и большем саморасширении, все более и более стесненное, трудное. Во время движения человек все ближе и ближе видит перед собой полный простор и видит, как идущие перед ним скрываются, исчезая в этом просторе.
