Аня де Круа - Яна Егорова

Там все мужчины разместились на белых креслах, а мы с Гаем немного поодаль, на диване возле камина, в котором кто-то из слуг уже развел огонь. Чудеса вечера продолжались и я не хотела противостоять этому.

По приказу Де Круа Камилла принесла мне теплый плед, укутавшись в который и подобрав под себя ноги, я полулежала на диване, а голова моя опустилась на плечо Гая. Уютнее вечера трудно было себе представить.

– Знаете, Де Круа, – произнес своим обычным басом русский доктор, отпивая горячий кофе из фаянсовой чашечки, – Странная вся эта история. Но, не буду лукавить, я благодарен стечению обстоятельств, что именно я, а не какой-нибудь другой медик, взялся лечить Анну. Простите меня, – он слегка поклонился мне, – милая барышня, но ваши несчастья некоторым образом, э… сыграли решающую роль в моей жизни. Подумайте, я мог до самой пенсии просидеть в московской клинике, а тут! Посещение Франции, отдых, а для меня это отдых, в прекрасном замке и, самое главное, знакомство со знаменитым Гастоном Ибером. Хотя, надо признать, что для молодой девушки это перебор с событиями. Кстати, о последнем случае. Об этой ране, – он показал большим сосискообразным пальцем на мою грудь, – вам стоит радоваться, что месье Де Круа неплохо разбирается в этом. Ведь именно благодаря ему, вы доехали до больницы, где мы смогли оказать всю необходимую помощь. С ума сойти, каких-то семь сантиметров выше сердца! Вам стоит задуматься о собственной безопасности.

– О мон дье! Месье Лугажин! Кес ке ву фе?! – возмущенно запротестовал Гастон, – Са се макарон! О, месье!

Французского хирурга возмутил очередной вопиющий поступок Виктора Борисовича. Дело в том, что на журнальном столике стояло красивое трехуровневое блюдо с разноцветным круглым печеньем. Русский медик  снова нарушал идиллию – Бюжо был накормлен изысканным угощением.

– Что касается вашего пребывания здесь, господин Лугажин. Ваш отпуск, как вы его называете, продлится до полного выздоровления Анны, – прервал Гай месье Ибера.

– Спасибо господин Де Круа! Боюсь только осталось всего пара дней, так как наша с Гастоном пациентка совсем скоро перестанет в нас нуждаться.

Поблагодарил Виктор Борисович, беря следующее печенье с тарелки, на что получил шлепок по руке от французского хирурга:

– О, но, но, но! Месье!

– Зануда, честное слово, – буркнул русский медик и недовольно вернул макарон на место.

В скором времени весь замок погрузился в сон. Гости разбрелись по своим спальням, меня же Гай проводил в ту комнату, где я и была раньше.

– Ты нашла одежду? Тебе что-то понравилось? – спросил он меня, обнимая и целуя, когда мы вошли в помещение.

– Да, я позаимствовала чьи-то джинсы и этот свитер. Надо будет вернуть потом.

– Вернуть? – удивился Де Круа, – В магазин? Если не нравится – просто выброси.

– Что? Как я могу выбросить чужие вещи?

Гай оторвался от моей шеи и посмотрел мне в глаза. Через секунду он захохотал:

– Анечка, – от души отсмеявшись, наконец, сказал он, – Как ты могла подумать, что я мог не позаботиться о тебе? В этом шкафу все твое. Надеюсь, хоть что-то из этого тебе понравится. Наш главный дизайнер из моего модельного агентства, лично все подбирал и позавчера утром все это самолетом доставили из Парижа. Прости, пока это. Позже, когда ты выздоровеешь, я отвезу тебя по магазинам, чтобы ты сама смогла найти для себя все необходимое и по своему вкусу.

Я густо покраснела. Ужас, еще не успела прийти в себя, а уже ощутила в полной мере ту огромную пропасть, которая разделяла нас. Он совсем из другого мира. Для него такие подарки – само собой разумеющееся, для меня же просто непозволительная роскошь.

– Гай, мне не нужно это все, – отстранилась я от него, – я возьму только самое необходимое и только потому, что мои вещи остались в Москве.

– Ты говоришь глупости, – он нежно поцеловал меня в кончик носа, – Все это теперь твое. Этот замок, самолет, гардероб… и я.

Он подхватил меня на руки и отнес на кровать. Помог раздеться и заботливо укрыл одеялом. Я пыталась притянуть его к себе, но он не поддался:

– Потерпи немного, – прошептал он хрипло, – поверь, я тоже очень сильно хочу этого. Но сейчас еще не время. Мы не можем рисковать твоим здоровьем.

И в эту ночь он остался со мной. Лежа рядом, поверх моего одеяла, чтобы не касаться меня. Гай гладил меня по голове и держал за руку, пока я не уснула.

Утром следующего дня я проснулась от шума, который доносился откуда-то снизу, вероятно из гостиной. Бюжо, надрываясь, лаял. Были слышны громкие голоса. Я решила спуститься и посмотреть, что происходит. Натянув вчерашние джинсы и свитер, тихонько спустилась по лестнице вниз.

И когда увидела причину переполоха, чуть было не упала без чувств – в гостиной собрались все – Гай, Валентин и доктора. В дом, словно ураган ворвался – приехал Борис. Он громко разговаривал и жарко обнимался со всеми. Рядом с ним стояла какая-то молодая женщина, а рядом с ней… Ирка!

От радости я бросилась через всю гостиную к подруге.

– Анька! – она меня тоже заметила и распростерла руки!

Забыв о ране, я налетела на одноклассницу и тут же пожалела об этом. От острой боли у меня моментально помутнело в глазах и я, пошатнувшись, упала на пол.

Точнее, не совсем упала. В последний момент, каким-то чудом меня успел подхватить Гай:

– Анна, что с тобой?

– Все хорошо… – еле слышно проговорила я, было сложно дышать.

Не хотела, чтобы меня снова положили в постель. Но, не повезло. Доктора тут же приказали Де Круа отнести меня обратно в спальню, где провели осмотр и заново перебинтовали. Вердикт бы неутешительным – оставаться в постели до вечера.

Я страшно расстроилась. Ну и что? Немного ударилась, делов-то. Гай жестко приказал не спорить.

– Но, пожалуйста, ко мне подруга приехала, – попыталась я сломить их.

Добрый доктор сочувственно улыбнулся и сделал мне укол. Мгновение и я провалилась в сон.

***

Валентин выполнил все точно, согласно указаниям патрона – обеспечил приезд одноклассницы Анны и Бориса с его второй половинкой. Конечно, он не мог и предположить, что встреча девушек будет настолько импульсивной и возлюбленную Гая придется вернуть в спальню, под наблюдение врачей.

Сейчас, кроме пострадавшей, все вернулись в гостиную, и Борис продолжил свое приветствие. Как выяснилось, бывший легионер привез много подарков и жаждал всех познакомить со своей дамой сердца, которая оказалась настоящей русской красавицей. Нет, она не была модельного телосложения, скорее наоборот, но это только добавляло ей очарования. Длинная русая коса подчеркивала этот образ.

– Так, Де Круа, как и обещал – довез до тебя блинчики! Наши, настоящие! Любаша утром сама напекла! – русский водрузил на стол пакет. Раскрыл – там обнаружилось большое блюдо с блинами, – Вот! Хорошо, что частным самолетом летели, а то, боюсь, на обычном, на таможне бы вся эта красота и застряла бы! А так!