Защитник - Матвей Геннадьевич Курилкин

Первый «блин» был готов через полторы декады, и оказался не комом, вот что удивительно. К испытаниям приступили поздним вечером — лишних глаз не хотелось. Кто-нибудь все равно увидит, но тут ведь как — мало ли чего привидится в темноте, да сонному человеку? Случайные свидетели, вероятно, предпочтут не поверить глазам, чем пытаться объяснить что-то, что настолько сильно выбивается из привычной картины мира.

На испытания прибыли даже дядя с доминой Аккелией. Очень им было интересно, выйдет ли что-нибудь из этой затеи. Сначала на их лицах читалось только разочарование. На самом деле, неаккуратная груда пропитанного резиной некрашеного шелка совсем не ассоциировалась с полетом. Даже у меня. Да и малюсенькая, максимум на двоих пассажиров, плетеная корзина выглядит неказисто. Но вот я подхожу к горелке — своему детищу. Она — моя гордость. Можно даже сказать изобретение, потому что прежде я понятия не имел, как она устроена. Уверен, результат получился убогий с точки зрения профессионала, или даже опытного любителя, однако когда я увидел мощную синюю струю, вырывающуюся из сопла, результат моего труда показался мне вершиной совершенства. Впрочем, не мне одному — рабочие, помогавшие мне в изготовлении этого чуда технической мысли теперь тоже смотрят на меня как на гуру. К сожалению, пока что привод горелки ручной — у меня уже есть идеи как присобачить к насосу паровую машину, но пока шарик у нас слишком маленький, подъемная сила у него будет небольшая, и тащить как саму паровую машину, так и топливо для насоса будет для него тяжеловато. Ничего. Равномерности горения нам не нужно, да и во время полета сильно утомиться не должны — когда шар наполнен, достаточно всего десять минут использовать горелку, чтобы воздух внутри шара не остывал в течение часа. Дольше я пока кататься и не собираюсь.

Я поджег сопло, Ремус тут же принялся раскручивать маховик насоса. Струя пламени, почти невидимая и прозрачная налилась синим, вызвав удивленный вздох дяди.

— Я не знаю, что это за штука, но даже если шар не взлетит, твои старания уже окупились, мальчик, — прокомментировал дядя. — Это пламя, я вижу, очень горячее. Я уже вижу десяток мест, где его можно использовать! Что за топливо ты используешь?

— Это бензин, дядя. В аптеке продается. Его используют для обеззараживания ран, но он не сильно популярен.

— Я видел, как горит бензин — у него совершенно другое пламя, — недоверчиво протянул дядя.

Я объяснил секрет изменения температуры пламени, рассказал, что в этом синем конусе вполне можно плавить даже медь — более тугоплавкие металлы мы в мастерской не пробовали.

— Определенно, невероятно полезное изобретение, — подытожил дядя.

— Я тоже так думаю, — не стал скромничать я. — Да и вообще, как мне кажется, бензин довольно полезная штука. Много где может пригодиться. К слову, я слышал, нефть у нас находят на Сицилии?

— И не только там, — тут же ухватил идею дядя. — Но как раз на Сицилии никаких крупных семей сейчас ни интересов, ни владений не имеет. Так что, думаешь, стоит прикупить там земли? Сейчас она там стоит сущие копейки — край нищих рыбаков, никому не интересный.

— Думаю, да, — кивнул я. — У меня есть еще пара идей, как можно использовать бензин или, скажем, керосин. Может, ерунда, а может и сработают.

— Но в любом случае даже если ты больше ничего не придумаешь — эти вот тобою придуманные горелки будут покупать столько, сколько мы сможем их сделать. И бензин для них покупать будут тоже… Диего, может, ну его этот шар? — вдруг сменил дядя тему, переведя взгляд на уже прилично наполнившуюся оболочку. Теперь она напоминала дохлую медузу, перекатываемую по пляжу ленивыми волнами — ночь выдалась спокойной, но небольшой ветерок все же был, и купол под его порывами слегка колыхался.

— А ну как он все же рухнет? Разобьешься ведь! — кажется, последние сомнения у дяди в том, что шар взлетит, окончательно исчезли. Им на смену пришел страх, что после того как взлетит, он свалится.

— Не переживай, дядя. — Отмахнулся я. — Я уверен, что все будет хорошо. Мы уже проверяли и сам шар, и горелку. Уверен, даже если что-то пойдет не так, я просто медленно опущусь на землю.

— Подумай. Может, сначала проверить на животных?

— Дядя, мы уже запускали шар без пассажиров. Он поднимается и опускается, как и предполагалось. Теперь нужно проверить, что горелка будет работать на высоте — и тут уже без человека в корзине никак не обойтись. И вообще, хватит меня отвлекать: вон, уже светает. Мы и так готовились дольше, чем я рассчитывал, как бы не появились лишние свидетели!

Честь первыми опробовать воздушный шар выпала мне и Кере, что логично. Я это все придумал, ну а Керу падением с высоты не убьешь, даже в хрупком человеческом теле. Впрочем, объяснения для тех, кто не в курсе божественной природы моей подруги выдумывать не пришлось — она просто заявила о том, что будет первой, в ультимативном порядке. И пообещала поотрывать головы всем, кто пожелает оспорить ее право подняться в воздух. Акулине в угрозу не поверила, но поняла, что ей в любом случае ничего не светит, а вот Ремус проникся. Мальчишка-то имел удовольствие наблюдать, как прекрасно Кера умеет выполнять свои угрозы.

Шар уже наполнился, корзина начала легонько подскакивать на месте. Работник, накручивавший насос поспешно вылез из корзины — других желающих стать первыми покорителями небес среди присутствующих не было. Наоборот, когда я публично объявил, кто станет первыми воздухоплавателями, обитатели мастерской облегченно выдохнули. Оказывается, они были уверены, что сумасшедший аристократ захочет для начала убедиться в безопасности устройства на простолюдинах.

В корзину влезли мы с Керой. Теперь поработать придется самостоятельно. Я начал накручивать насос, поддавая жара. Корзина еще несколько раз подскочила на месте, и вот, наконец, полностью оторвалась от земли и плавно заскользила вверх. Мы еще слышали восторженный визг и крики зрителей, но уже не обращали на них внимание. Восторг и напряжение — вот, что чувствовал я. Восторг от того, что задумка удалась, напряжение от желания выполнить все четко, так, чтобы все прошло по плану и без аварий. Шар поднимается довольно стремительно — всего минута прошла, а крики оставшихся на земле уже едва различимы, на самой грани слышимости. Пожалуй, стоит слегка приглушить горелку, не то веревка, которой мы привязаны к земле, рванет нас слишком сильно, когда раскрутится полностью. Для первого раза я посчитал, что полутора километров будет достаточно. Откровенно говоря, я почему-то был полностью уверен, что мы подскочим