Принцип действия - Сергей Зайцев

– Уже распределили, кто и на чем будет кататься?

– Как раз решали этот щекотливый вопрос, когда я отправился за тобой, – ответил Бола. – Сам знаешь, как психологически тяжело пересаживаться на другую модель, какой бы она навороченной не была. Но деваться некуда, в бою на «Гряде» мы потеряли трех роботов и одного пилота, так что замена необходима. Присаживайся.

Я кивнул. Если честно, хотелось не столько присесть, сколько прилечь, по примеру Санька, но впереди было еще столько дел…

17. Шайя Цедзе

Служебный кабинет Танити Стокс выглядел так же безлико, как и большинство служебных помещений космопорта – дань современному стилю и прагматизму. Стены украшены светлым пластиком с пылеотталкивающей поверхностью, рабочий стол многофункционален и удобен – со встроенным мини-баром, терминалами внутренней и орбитальной связи, вокруг стола – несколько крутящихся кресел с откидывающимися подлокотниками. Никаких лишних безделушек. Раньше здесь обитал заместитель начальника космопорта, но из-за нехватки помещений он уже года два как перебрался в кабинет к своему непосредственному шефу, а свой кабинет уступил Службе Безопасности «Правопорядка», взявшего в свои опытные руки руководство обороной Двойного Донца.

Два кресла были сдвинуты поближе, так, что колени светловолосой хозяйки кабинета и ее гостьи – Шайя Цедзе, почти соприкасались, при встречах они предпочитали доверительную дистанцию. На столе перед ними стояли два бокала с темным тоником местного производства (употреблять напитки покрепче в служебное время не полагалось), и ваза с фруктами. Этакий мини-девичник двух давних подруг.

Шайя пришла к Танити Стокс еще полчаса назад, но разговор пока не клеился. Возможно, потому, что подругу отвлекали частые вызовы по интеркому, связанные со службой, или потому, что она не знала, с чего начинать, а проницательная Танити ее не торопила, занимаясь текущими делами.

Когда после очередного вызова по интеркому пауза снова начала затягиваться, Танити пригубила тоник из своего бокала, чуть отодвинула его в сторону и негромко, но решительно хлопнула ладонью по столу, привлекая внимание приунывшей Шайи.

– Вот что, подруга. На ближайшие десять минут я переключила всю текучку на своего зама, чтобы меня тревожили лишь по экстренным ситуациям, а ты, если хочешь поплакать, не стесняйся. В отличие от мужиков, нам, девушкам, «побрызгать водичкой» требуется гораздо чаще, – и Танити с улыбкой сочувствия погладила Шайю по плечу. – Я отлично понимаю, почему ты пришла ко мне. Не в «забегаловке» же слезы лить, среди этих оболтусов. Они же даже утешить толком не смогут. Не выносят наши мальчики слез, как и все «настоящие» мужчины. – Танити хмыкнула. – Реакция на генном уровне. Баба – в слезы, мужик – на защиту. Автоматически. А если защищать не от кого, теряются, как дети. Тонкие душевные переживания не для этих существ. Вот если кому в рыло дать, взять того же Петра, так запросто, настроение и чувство исполненного долга сразу на максимальной отметке. Короче, не стесняйся, и все тут. Никто ничего не услышит, кабинет защищен от любой просушки, даже телепат обломится, хотя у нас и нет телепатов…

– Да нет, не хочется, – Шайя медленно покачала огненно-желтой головой, одолеваемая в душе клубком сложных, противоречивых чувств. – Не сейчас. Мы с Серегой не были… особо близки. Просто я привыкла, что он… всегда рядом. И вдруг его больше нет. Какая-то пустота. Нужно привыкнуть.

– Понимаю. Столько лет знакомы. Еще бы.

– Из-за него я оказалась в этой дыре – на Двойном Донце…

– У меня хорошая память, ты мне уже столько раз рассказывала. Только никогда раньше не говорила, что жалеешь об этом. Жалеешь?

Шайя, помедлив, кивнула.

Да, рассказывала. Какие тут могут быть секреты, если из подруг у нее во всем космопорте – лишь Танити? Ну да, иногда она повторяется. Специально запоминать, что рассказывала, а что нет – скука смертная. Да и не в этом суть. Танити права, парням душевные переживания так не изольешь. Им это неинтересно. Танити вообще часто права, несмотря на свою молодость. И очень проницательна.

История их взаимоотношений с Серегой Холмогором началась еще в детстве. Совершенно банальная история. Таких «бытовух» по всему миру – тьма. Наверное. Маленький городок на Яркой-Зармонде, маленькая школа для людей со средним достатком, и нешуточные детские страсти. Нешуточные – для самих детей, не для взрослых, конечно. Третий год школьного обучения, или четвертый? Неважно. Серега Холмогор как-то обидел ее подругу – она уже и имя ее забыла, и Шайя, в детстве девчонка задиристая и реактивная, отлупила обидчика без особого труда и без малейшего снисхождения. Серега, в ту пору мелкий и худосочный мальчишка, не придумав иного способа взять реванш, начал дразниться – издалека, чтобы успеть в случае чего дать деру. Каждый день. Подначивал ее, что она может побить его где угодно, только не в компьютерных играх. Шайя была упряма не по годам. Она целый месяц тренировалась в домашнем игровом кресле, штудировала тактику, стратегию, вооружение и техническую часть виртуальных роботов в популярной гэпэшке «Железные Болваны», прошла все имевшиеся локальные миссии, прежде чем вышла в сетевую игру. И отделала виртуального «меха» Сереги по первое число. Новичкам везет, следующий бой она с треском проиграла. Годы шли, отношения между ними перешли в странную дружбу-соперничество, и они исправно колотили друг друга в гэпэшке, выигрывая попеременно. Мальчишка как-то незаметно превратился в подростка, подросток в зрелого парня, и в один ничем не примечательный день Серега Холмогор заявил, что игры – туфта, а в реальном бою ей никогда не выиграть. После чего отправился записываться на курсы настоящих пилотов, а Шайя из невероятного упрямства, ни в чем не желая ему уступать, последовала за ним. Так они и шагали по жизни вместе. На боевых роботах. Не любовь, и не дружба. Что-то среднее. Что-то странное. Детство, проведенное вместе, почему-то встало между ними призрачной, но неодолимой стеной, у Шайи было много мужчин, она никогда не испытывала нехватки в поклонниках, но с Серегой они физически так и не стали близки. Он ни разу не попытался затащить ее в постель. А она тоже хороша… какая же она дура… изображала гордую недотрогу… но почему-то только с ним. Ну почему, почему так по-идиотски в жизни получается – начинаешь жалеть лишь тогда, когда потеряешь? И ничего изменить уже невозможно?

И все же… чего-то в нем не хватало для человека, которого она могла бы полюбить по-настоящему. Не было некоего стержня. Цельности. Он так и остался для нее мальчишкой, мальчишкой среди мужчин, окружавших ее по службе. Да, из-за него она попала на Двойное Донце. А перед этим побывала с ним еще в парочке «горячих» мест. Но он был единственной родной ниточкой, связывавшей ее с Зармондой, миром ее детства.